«Тот старичок – он говорил как наши взрослые, – заметила
девочка. – Может быть, и у вас есть люди, которые перестали думать, которым
хватает рассудка?»
«Может быть», – согласился Мартин.
«А ты кого-нибудь любишь?»
Странный это был разговор. Маленький ресторанчик на чужой
планете, с посетителями, будто бы не замечающими Мартина. Собеседница – птенец
Чужого. А тема разговора – разум и любовь. То, к чему всё и всегда сводится…
«Любил, – откровенно сказал Мартин. – Кажется, любил. А
сейчас… – Он заколебался. И честно закончил: – Не знаю».
«Значит, любишь», – рассудила девочка.
Мартин улыбнулся.
«А ты днём спишь?»
«Последние тридцать лет – нет. – Мартин внимательно
посмотрел на девочку, хлопнул себя по лбу. – Я и впрямь дурак. Ты хочешь
спать?»
«Мы спим днём. Пока маленькие», – призналась девочка.
«Идём. Тут недалеко».
Недалеко – это было смело сказано, но через полчаса они
подошли к гостинице. Мартин посмотрел вверх – солнце стояло ещё довольно высоко
над горизонтом. Что ж, можно уложить девочку спать и потихоньку отправиться к
доброму полицейскому за информацией об Ирине.
Чувствуя себя не то Гумбертом Гумбертом, не то киллером
Леоном из старого фильма, Мартин прошёл мимо портье, ведя девочку за руку.
Ладошка в его руке казалась совсем человеческой, и даже лёгкое шуршание перьев
перестало замечаться. Портье встретил их появление равнодушным взглядом, но
всё-таки привлёк внимание тихим клёкотом и сказал:
«В вашем номере будет женщина».
«Девочка. Она из моей стаи», – мрачно ответил Мартин.
«Хорошо».
Только обнаружив дверь своего номера приоткрытой, Мартин
понял, что они с портье говорили о разных женщинах.
– Я тебя с утра… – начала Ирочка Полушкина, вскакивая с
диванчика. – Ой, это кто?
– Девочка, – обречённо ответил Мартин.
– Хорошо хоть, что не мальчик… – заключила Ирина,
разглядывая их с явным удивлением. С чувством продекламировала: – К нам сегодня
приходил межпланетный педофил, малолетних организмов он с собою приводил…
– Вторая строчка хромает, – сказал Мартин. – Ирина, не надо
издеваться. Я попал в дурацкую ситуацию.
– С тобой бывает… – всё ещё глядя на Мартина с сомнением,
сказала Ира.
– Я спас этого птенца от смерти, – объяснил Мартин. – И по
законам Шеали её отдали мне!
– Вот как… – Ирина очень странно посмотрела на Мартина.
Растерянно…
– Что-то не так?
– Всё так… – Девушка кивнула. – Всё правильно. Бедный
ребёнок… – с той интонацией, которая совершенно однозначно отделяет девушек от
женщин, пробормотала Ирина. – Маленькая… ты хоть накормил её?
«Это та женщина, которую ты любишь?» – простодушно спросила
девочка.
Простодушно ли? Мартину показалось, что в глазах птенца
мелькнула лукавая искорка.
«Ой, прости, я не поздоровалась, не думала, что ты знаешь
туристический…» – быстро сказала Ирина. Мартин невольно улыбнулся. Всё-таки
нелепо выглядит разговор на жестовом.
«Знаю, я прошла через Врата в яйце. А ты тоже из нашей
стаи?»
«Иногда», – покосившись на Мартина, сказала Ирина.
– Слушай, ты чего ей наговорил? Она же ещё ребёнок, ей лет
десять – двенадцать по нашим меркам…
– Если я правильно понял, через пару лет с ней уже и не
поговоришь, – запустил Мартин пробный шар.
– Да, они утрачивают разум примерно в этом возрасте, –
кивнула Ира. – Я всё это уже выяснила…
Она вновь повернулась к девочке, спросила:
«Ты сыта? С тобой всё в порядке?»
«Да, Мартин накормил меня».
Имя девочка произнесла вслух. Очень похоже.
– Какая молодец… – умилилась Ирина. – Мартин, ну ты и влип…
Представляешь, что за проблемы ждут тебя на Земле?
– Ну не оставлять же её среди этих безмозглых шеали?
Ира кивнула. Спросила девочку:
«Ты чего-нибудь хочешь сейчас?»
«Спать. Слишком много впечатлений. И ещё…» – Девочка
покосилась на Мартина и произнесла что-то, пряча от него руки.
«Идём», – беря девочку за плечо, сказала Ирина, и они
удалились в уборную.
Мартин вздохнул, сел на диванчик, достал фляжку. Сказал
вслух:
– Я знаю, чем жизнь отличается от сказки. Дюймовочка или
Белоснежка ни разу не писали…
– Пошляк! – откликнулась через тонкую дверь Ирина. – Птенцам
после еды надо срыгнуть!
– Да, и Золушку не тошнило наутро после бала… – согласился
Мартин.
– Тебе нельзя доверять ребёнка! – гневно сказала Ирина,
выводя девочку из санузла. – Пошляк… и алкоголик.
– Тебе коньяка оставить? – невинно спросил Мартин.
– Оставь! – скрываясь в спальне, отозвалась Ирина. – И
нарежь лимон.
Мартин посмотрел на рюкзак – не похоже, что в нём копались.
Откуда Ирина знала, что у него есть лимон?
Когда через десять минут Ирина вышла, тихонько притворив за
собой дверь, всё уже было готово – коньяк налит в наиболее подходящие рюмочки,
лимон нарезан, посыпан сахаром и кофе. На всякий случай Мартин достал и
шоколадку – пошлость, конечно, закусывать коньяк шоколадом, но к женщинам надо
быть снисходительным.
– Уснула, – тихо сказала Ира. – Ты её совсем замотал, думать
же надо!
– Я не орнитолог, – буркнул Мартин. – И детей у меня нет.
– И слава Богу, из тебя папаша, как…
– Как из тебя мамаша. – Мартин посмотрел на Ирину. – Ну, не
сердись. Я сам едва разум не потерял, когда мне вручили говорящего цыплёнка… Мы
не о том говорим, Ира.
Девушка кивнула, села рядом. Заглянула Мартину в глаза. И
спросила:
– Как я умерла?
– Тебя раздавил противоперегрузочный кокон. По команде амёбы
Петеньки, которого ты сама попросила, – жёстко сказал Мартин.
Ирочка на миг закрыла глаза:
– Это я помню… Как я выглядела после, Мартин?
Мартин пожал плечами:
– Откуда мне знать? Я потерял сознание и очнулся уже на
планете ключников. А они, знаешь, неразговорчивы.
– Слава Богу… – выдохнула Ира. На её лице и впрямь появилось
облегчение.
