Мартин обернулся. Быстро, как только мог.
Ключника в кресле уже не было, лишь слабо дымилась забытая
трубка.
Впрочем, какая разница? Сидит ли ключник в кресле, или
перенёсся за тысячи световых лет – что это значит, если ключники не отвечают на
вопросы?
Но Мартин всё-таки сказал:
– Спасибо, ключник.
Часть вторая
Оранжевый
Пролог
Охотник за жизненными удовольствиями – или, говоря
изысканно, сибарит – всегда серьёзно подходит к вопросу вкусного и здорового
питания. Есть своё удовольствие в посещении ресторана: классического, чуть
старомодного, с белыми накрахмаленными скатертями, фарфором и хрусталём, частой
сменой серебряных столовых приборов и степенными официантами-мужчинами, ни в
коем случае не женщинами: своенравной и непостоянной женской руке негоже
вторгаться в таинство рождения и сервировки пищи! Немало радостей кроется в заведениях
попроще, с весёлыми клетчатыми скатертями и шипящими за приоткрытой дверью
кухни кастрюлями, где улыбчивые молодые парни и девушки накормят вас чем-нибудь
необычным и национальным в компании преуспевающих клерков, вечно торопливых
юристов и шумных туристов, приросших к своим видеокамерам. Мы решительно
отвергнем предприятия быстрого питания, какое бы иноземное имя они ни приняли и
какую бы вкусную пластмассу ни положили в одноразовую тарелку – нет, нет и нет,
булочкам с котлетой нельзя оставлять ни единого шанса, если вы серьёзно
относитесь к своему здоровью и быстротечным земным радостям!
Но мерилом кулинарных удовольствий, альфой и омегой
сибаритства, всё равно остаётся обед домашний, обед, приготовленный своими
руками. Только тут и раскрывается истина, только тут становится ясно – тварь ли
ты дрожащая, наросшая вокруг непритязательного желудка, или право имеешь этим
желудком командовать, холить его и лелеять, не позволяя лени, аппетиту и даже
бурлящим пищеварительным сокам вторгнуться в процесс творения еды!
Сегодня Мартин принимал дядю у себя дома. Случалось это
нечасто, судил дядя справедливо, но строго, а потому Мартин несколько
волновался. Времени оставалось в обрез, он лишь сегодня утром вернулся на
Землю, поэтому приходилось импровизировать. Устроив ревизию холодильника, он
даже на некоторое время впал в лёгкое уныние и стал подумывать про утку
по-пекински, которую можно было купить в ресторане, а выдать за творение
собственных рук. Но отвращение к такому недостойному поступку пересилило минутную
слабость, и Мартин решил сражаться до конца.
Из морозильника Мартин достал намороженных загодя сибирских
пельменей – еды хоть и непритязательной, но в умелых руках способной раскрыться
с самой лучшей стороны. О, как опошлены и унижены настоящие пельмени теми
раскисшими комками теста и субпродуктов, что стынут в целлофановых саванах на
прозекторских полках супермаркетов! Не верьте фальшивым улыбкам вечно голодных
героев рекламы, они и бульонные кубики готовы схарчить сырыми! Не поддавайтесь
на слова о «ручной лепке» – у машин нынче тоже манипуляторы из станины растут.
Да если даже и ручная лепка – вы видели те руки?
Нет, нет и нет!
Только самому – или с избранными, хорошо проверенными
друзьями и домочадцами – надо готовить настоящие пельмени. Три сорта мяса –
желательно, но это не главное. Куда важнее соблюсти баланс пряностей, особенно
осторожным надо быть с душистым чёрным перцем, побольше вольности даёт паприка,
хотя истинные знатоки её не употребляют вовсе. Травки, которые щедро дарит
москвичам и питерцам молдавская мать сыра-земля, будут хорошим подспорьем. Если
живёте вы в европейской части России – то надо ещё с весны озаботиться должными
посадками на даче. Сибирякам проще – вышел в сад-огород, а то и добрёл до
ближайших кедров – вот и открылась перед тобой кладовая таёжных приправ. Ну а
ещё легче тем, кто в детстве никогда не играл в снежки, кто обитает в Азии или
в Крыму – вот уж где раздолье, вот уж где всё, что не ядовито, годится в
приправы. И ни в коем, ни в коем случае не злоупотребляйте готовыми смесями
приправ, особенно польского или французского производства! Ну что, скажите на
милость, понимают поляки или французы в наших пельменях?
Мартин пельмени любил, тесто готовил с удовольствием, с
душой, под включённый телевизор, бормочущий новости, а пельмени лепил под
хорошую классическую музыку. Рок придавал пельмешкам излишнюю резкость форм, а
попса приводила к появлению пельменей-уродцев, смахивающих на всех ближайших
родственников сразу – и на узбекские манты, и на татарские эчпочмаки, и на малахольные
итальянские равиоли.
А ведь всем известно, что главный признак хороших пельменей
– крепкое вкусное тесто, в мешочке из которого мясо должно вариться будто на
водяной бане, в ложечке собственного густого бульона. И беда тем пельменям,
которые порвались при варке или облепили мясо тестом без всякого снисхождения,
заставляя драгоценный бульон без толку изливаться в кастрюлю…
Стол Мартин накрыл по-простому, на кухне, в две мисочки
выложил густой сметаны – настоящей русской сметаны, а не европейских имитаций с
загустителями, улучшителями, антиоксидантами и прочей отравой. Кетчуп спрятал
от греха подальше, ибо хотя и питал к нему слабость, но справедливых дядиных
насмешек боялся. Когда на лестничной площадке громыхнул старый лифт, Мартин
чутьём ощутил приближение дяди, высыпал пельмени в кипящую воду и достал из
холодильника бутылочку «Русского стандарта», единственную водку, которую
разрешала дяде употреблять больная печень. Бутылка была не ноль пять, что
неизбежно повлекло бы за собой продолжение, и не литр, что позволительно людям
молодым и оттого беспечным. Ноль семь, как и подобает культурным, малопьющим
русским людям, не собирающимся засиживаться допоздна и пугать соседей песнями.
Дядя пельмени оценил. Правда, ел их неторопливо и без
суесловия, чем смутил Мартина, но, едва закончив первую тарелку, выразительно
посмотрел на кастрюлю. Так что пришлось немедленно готовить вторую порцию.
Дальше потекла беседа – в меру приятная, хотя порой и
шумная. Обсудили футбол – Мартин ярым болельщиком не был, но неожиданным
успехам сборной радовался. Поспорили о последней арендной плате ключников –
хитрые технологии синтеза пищи из древесины и впрямь позволяли победить голод,
но проблем за этим стояло огромное количество. Дядя даже неприятно поразил
Мартина, с излишним пылом и недостойными выражениями высказавшись за
ограничение рождаемости в странах Азии и Африки. Впрочем, фразы «кроликам тоже
обычаи запрещают семью планировать» и «теперь точно с пальмы слезут, раз
деревья жрать можно» дядя, устыдившись, согласился взять обратно, но от сути
высказываний не отрёкся.
Каким-то хитрым приёмом Мартину удалось увести разговор в
более спокойное русло, а тут ещё позвонил Женька – дескать, прохожу мимо, не
заглянуть ли на огонёк?
