– Он выстрелил, – глядя в экран, ответила Ира.
– Как? – Мартина обдало холодом. – Как выстрелил?
Ирина молча протянула ему руку. Из ладони крошечной
сверкающей занозой торчал тонкий металлический шип.
– Там токсин, убивающий через десять минут после попадания в
кровь, – пояснила Ирина. – Я закрыла ствол ладонью.
– Да вы с ума сошли!
– Наверное, да. – Ирина горько улыбнулась. – Сейчас мы
вынесем тело, и я займу место Адеасс-кана. Вы нажмите эту кнопку. Всё
автоматизировано, если будут какие-то различия между моей смертью и смертью
аранка – на экран будет выведено сообщение. Вы знаете их язык?
Мартин покачал головой.
– Я переключу экран на туристический…
– Ирина, вызовите врача!
– Противоядия не существует, – спокойно ответила Ирина. –
Поверьте, это правда.
Мартин посмотрел ей в глаза – и понял, что она не лжёт.
– Ирина, почему вас семеро? Где остальные?
– Мартин, я ничего вам не скажу, – твёрдо ответила девушка.
– Не стоит вам в это влезать, вы же видите, к чему это приводит.
– Ирина, я должен…
– Вы ничего не должны, Мартин. – Девушка дёрнула плечиками.
– Я дура. Я влезла в это случайно. Я сама ничего не понимала – и натворила
глупостей. Но теперь останавливаться поздно. А вы – не влезайте! Простите меня
и не повторяйте моих ошибок.
– Я вас прощаю, – сказал Мартин и почувствовал, что говорит
совершенно искренне. – Глупая девочка, что же ты наделала!
Ирина качнулась к нему, будто желая прижаться, – и тут же
отшатнулась. В глазах её появился испуг.
– Я уже что-то чувствую… но обещали, что это будет
безболезненно… Помогите мне, Мартин, прошу вас! Вы правы, я никудышный учёный…
но хотя бы этот эксперимент я доведу до конца!
Они вынесли тело аранка из детекторной комнаты. Ирина заняла
его место на белом диске. Мартин закрыл дверь и нажал нарисованную на экране
кнопку.
Снова завибрировали стены, изолируя комнату. Мартин стоял и
ждал, пока Ирина умрёт. Это заняло не десять минут, а почти четверть часа, и
последнюю минуту девушка тихо стонала.
Потом компьютер сообщил, что никаких значимых отличий между
смертью аранка и человека зафиксировано не было.
Третья научная гипотеза Иры Полушкиной развалилась ещё более
успешно, чем две первые.
Мартин отнёс тело девушки в спальню. Туда же перенёс и труп
Адеасс-кана.
Потом прошёл в кабинет и после небольшой борьбы с терминалом
сумел вызвать службу охраны.
Глава 4
Сколь бы пренебрежительно ни отзывался Лергасси-кан о
Тирианте, но в местной мэрии он был сама вежливость.
Мартин тихо сидел в стороне и ждал, пока закончится
церемония приветствия. Два чиновника – Лергасси-кан и его тириантский коллега –
держали друг друга за руки и прямо-таки рассыпались в витиеватых комплиментах.
Во всяком случае, Мартин решил, что это комплименты: разговор шёл на языке
аранков. Под конец Лергасси-кан и тириантский чиновник облобызались и с
довольными лицами расселись по креслам.
Мартин ждал.
– Подойдите к нам! – весело позвал Лергасси-кан. – Всё в
порядке, подозрение с вас снято.
Пощупав воздух перед собой, Мартин убедился, что силовое
поле, отгораживавшее его от мира, исчезло. Он встал, подошёл к Лергасси-кану и
сел рядом. Спросил:
– А в чём меня подозревали?
– Незаконное владение тепловым ружьём, – пояснил
Лергасси-кан. – Ваше поведение в лаборатории было признано правильным и
достойным сразу же после просмотра видеозаписей.
Мартин кивнул. Что ж, он не держал зла на местную полицию.
Ему даже не предъявляли обвинения, а лишь очень настойчиво попросили
задержаться до выяснения всех деталей случившегося.
– Очень печальная история, – покровительственно похлопав
Мартина по плечу, сказал Лергасси-кан. – Погоня за знанием порой приводит к
утрате моральных принципов… у вас не так?
– Точно так же, – признался Мартин.
Лергасси-кан покивал. Спросил своего коллегу о чём-то. Тот
ответил на туристическом:
– Да, конечно, было бы невежливо с нашей стороны… Мартин, вы
признаны пострадавшей в результате действий Адеасс-кана стороной. Вы получаете
право на его жену… – на экране немедленно появилось изображение симпатичной,
коротко стриженной женщины, – дочь, – компьютер показал счастливо улыбающуюся
малышку лет двух-трёх, – имущество, включая спортивный флаер и загородный дом.
Также Адеасс-кану принадлежали четыре перспективные научные разработки, звание
мастера рукопашного боя и оранжевый кубок за меткую стрельбу. Всё это – ваше.
Аранк замолчал, с явным любопытством ожидая ответа Мартина.
Мартин вздохнул. Мартин покачал головой. Мартин попытался
улыбнуться. Мартин сказал:
– Мне кажется, что звание мастера рукопашного боя и кубок за
стрельбу не слишком-то помогли Адеасс-кану. Я отказываюсь от них. Разумеется, я
отказываюсь и от его вдовы и от его дочери… а также от всего движимого и
недвижимого имущества – в пользу вдовы и ребёнка.
Оба чиновника кивнули и заулыбались. Видимо, такого решения
они и ожидали.
– Что касается научных разработок покойного, – продолжил
Мартин, – то я прошу передать их российскому консулу.
Аранки переглянулись. Тириантский чиновник покосился на
экран и сказал:
– Не думаю, что вам пригодятся технологии переработки
волокна монопольного трикарбоната. В ближайшие пятьдесят лет по меньшей мере.
Необходимы производственные мощности и сопутствующие технологии. Но – ваше
право…
– Конечно, – согласился Мартин. – Тем более что эти
технологии могут пригодиться вам. И мы с удовольствием их продадим.
Оба чиновника радостно захохотали.
– Ты убедился? – спросил коллегу Лергасси-кан. – Очень
здравомыслящий человек. Замечательное решение! Мартин, я не думаю, что ваше
государство обогатится. Адеасс-кан, увы, не был гением, но кое-что выручить вы
сумеете. Хотя бы на содержание консульства.
– Очень приятно послужить родному государству, – скромно
сказал Мартин.
Лергасси-кан погрозил ему пальцем:
– Эту речь вы произнесёте перед своим правительством. Что
же, рад, что вы так мудро распорядились своими правами. Подпишите принятие
научных разработок и формальный отказ от всего остального.
Мартин подписал несколько бланков, потом, по просьбе
Лергасси-кана, произнёс в камеру короткую речь для вдовы. Он объяснил, что его
отказ никоим образом не связан с её личными качествами, что он восхищён её красотой
и характером, но не смеет своим присутствием напоминать о трагедии, случившейся
с Адеасс-каном.
