Что смущало Мартина – так это часы. Настоящий «Патек». Не по
чину были часики, а это могло означать всё что угодно. Начиная от непроходимой
глупости визитёра и заканчивая самым неприятным – он не тот, за кого себя
выдаёт.
– Давайте, – согласился Мартин. Гость протянул ему полоску
фольги с запрессованными внутрь таблетками. Вспомнилось, что такая упаковка
называется «блистер». Красивое слово, почти фантастическое. Он достал свой верный
блистер…
– У вас уютно, – дожидаясь, пока Мартин разжуёт и запьёт
минералкой таблетки, сказал гость. Ничего особо уютного в комнате не было –
так, рабочий кабинет в обычной квартире. Стол с компьютером, два кресла,
книжные шкафы и оружейный сейф в углу. Так что на комплимент Мартин не ответил,
посчитав его простой данью вежливости. – Значит, вы и есть Мартин?
– Вы наверняка видели мои фотографии, – пробормотал Мартин.
– Да.
– Редкое имя в наших широтах, – глубокомысленно заметил
гость.
Мартин начал звереть. Имя было тем, что он никак не мог
простить родителям. Раннее детство прошло под прозвищем «гусак» – мультик про
мальчика Нильса, путешествовавшего над Скандинавией на гусаке Мартине,
показывали по телевизору регулярно. Ну а о том, как сочетается имя Мартин с
отчеством Игоревич, лучше было и не вспоминать.
– И в долготах, – согласился Мартин. – Родители обожали
книгу Джека Лондона «Мартин Иден». Я удовлетворил ваше любопытство?
Гость кивнул. И сказал:
– Хорошо ещё, что им не нравился Грин. Редкое имя куда лучше
придуманного, верно?
Мартин смотрел на него, и на языке вертелось «тебе ли
рассуждать о Грине?». Но ведь – рассуждает!
– И как бы меня могли звать в таком случае? –
поинтересовался он.
– О, – гость оживился, – масса интересных вариантов! Друд.
Санди. Грэй. Стиль. Коломб. А ещё ваши родители могли увлекаться политикой.
Всякая революционная романтика… Фидель Олегович, к примеру. Поверьте, это ещё
ужаснее!
Мартин развёл руками:
– Сдаюсь… Слушаю вас очень внимательно, таинственный
незнакомец.
Гость не стал торжествовать. Гость достал из кармана пиджака
паспорт и протянул Мартину.
– Эрнесто Семёнович Полушкин, – вполголоса прочитал Мартин.
Поднял на визитёра глаза, кивнул, вернул паспорт. – Как я вас понимаю… Давайте
к делу?
– Вы – частный детектив, работающий за пределами Земли, –
сказал Эрнесто Семёнович. – Я не ошибаюсь?
Работы своей Мартин не стыдился и скрывал её от родных лишь
по причине старомодности дяди и излишней нервозности матери. Сам он предпочитал
термин «курьер», но, в сущности, это была многократно воспетая и многократно
осмеянная работа частного детектива. Опасная вопреки расхожему мнению не
количеством нацеленных в сердце пуль, а количеством получаемых пощёчин и
выслушиваемых истерик.
– Давайте я внесу полную ясность, – сказал Мартин. – Так уж
получилось, что некоторые люди умеют заговаривать ключникам зубы, а некоторые –
нет. Так уж получилось, что у меня это получается очень удачно. Поэтому я
выполняю работу, более всего схожую с работой курьера. Ваша любимая жена
отправилась путешествовать по другим мирам? Я найду её и передам ваше письмо. А
если она не может придумать историю для возвращения – я сочиню для неё историю.
Ваш деловой партнёр живёт в ином мире? Я поработаю посыльным. Через Врата
большие грузы не протащишь, но ведь торгуют не только железным ломом и
брёвнами. Я могу доставить десяток-другой килограммов – редкое инопланетное
лекарство, пряности, чертежи и схемы неизвестных на Земле устройств… Только не
просите таскать наркотики. Во-первых, выходящих через Врата проверяют.
Во-вторых, я принципиальный противник психотропных средств. Вы можете также
попросить меня найти убежавшего кредитора или нечистоплотного делового
партнёра, но тут уж я подумаю, браться ли за дело. Я вовсе не супермен. И не
наёмный убийца. Рисковать жизнью ради чьей-то мести мне не хочется.
– А если вам сделают такое предложение? – спросил Эрнесто.
Он слушал Мартина очень внимательно.
– Это уже предложение? – уточнил Мартин.
– Вопрос.
– Сам я на такие вопросы отвечать не обучен, – с ноткой
разочарования отозвался Мартин, вставая. – Но есть у меня номер телефонный,
могу дать, человек за меня и поговорит.
Эрнесто Семёнович улыбнулся и остался сидеть.
– Я действительно не собираюсь делать такие предложения,
Мартин. Это было чистейшее любопытство. Я знаю тех, кто является вашей крышей.
Мне даже известно, почему вам оказана эта услуга. И я мог бы попробовать их
переубедить… но мне это совершенно не нужно.
– Тогда к делу, – снова садясь, ответил Мартин. То ли из-за
вычурного имени, то ли из-за каких-то нюансов поведения, но утренний гость ему
нравился. Очень не хотелось выслушивать от него слегка завуалированное
предложение найти и прикончить сбежавшего с Земли должника. Впрочем, многолетний
опыт уже подсказывал Мартину, что подобных банальностей не будет. С такими
предложениями приходят люди попроще.
Эрнесто замялся. Где-то глубоко под спокойной иронией и
явным доброжелательством, адресованным Мартину, жила в нём лёгкая тревога и
неловкость. Будто собирался он поведать историю печальную и постыдную
одновременно: о неверной жене, убежавшей с лучшим другом, о наглом кидалове, на
которое он купился словно лох, о вспыхнувшей внезапно страсти к молоденькой
дуре-фотомодели, о потребности в редчайшем и дорогом афродизиаке с планеты
Ханаан.
Мартин ждал, демонстрируя вежливость, но ничуть его не
торопя и заинтересованности не проявляя. Серьёзные люди очень не любят просить,
а ситуация такая, что хочешь не хочешь, но в роли просителя Эрнесто Семёновичу
побывать придётся. Впрочем, человек он сильный, раз уж фамилия Полушкин ему в
житейских делах не помешала. Иной бы сменил, войдя в сознательный возраст, а
Эрнесто её носил гордо, как знамя над осаждённым фортом.
– Всё до ужаса банально, – сказал Эрнесто. – Вы позволите?
– Да, – глядя на появляющиеся на свет портсигар и
зажигалку-гильотинку, сказал Мартин. – Благодарю.
Сигару он взял с удовольствием, хотя и не считал себя
любителем табачной отравы. Но уж лучше иногда покурить сигару, чем каждые
полчаса травиться сигаретным дымом.
– Настоящая гавана, – мимоходом сказал Эрнесто. – Был
недавно на Кубе, оттуда и привёз… в Москве сплошной фальсификат…
Мартин подумал, что эту банальную фразу изрекают обычно
люди, ничего не понимающие в сигарах, не умеющие их хранить и не знающие, где
покупать. Но сигара и впрямь оказалась отличной – и Мартин смолчал.
– Так я говорю, что всё очень банально, Мартин. У меня есть
дочь. Ей семнадцать лет… дурацкий возраст, что ни говори. Девочке взбрело
устроить себе турне… она прошла Вратами. Я прошу вас отыскать её и доставить
обратно. Как видите – всё очень просто.
