Вот теперь приготовления к одиночной пьянке были завершены.
Мартин уселся в кресло перед телевизором, включил какой-то
мелкий канал, специализирующийся на старых кинофильмах, и приглушил звук. На
журнальном столике уже стоял открытый коньяк и блюдце с «николашкой», трубка,
пепельница, зажигалка и кисет с табаком, рядом – телефонная трубка, чтобы не
вскакивать, если вдруг кто-то вздумает позвонить. Туда же Мартин вывалил и
почту из пакета. А на донышко пузатого бокала плеснул граммов тридцать коньяка,
поболтал, вдохнул аромат.
Запах обещал приятный вечер у телевизора. Запах обещал
хорошую, уже читанную книжку, взятую наугад с полки, возможно – ещё одну
початую бутылку и крепкий сон.
Но никак не тягостные раздумья о четырёх погибших и трёх
живых девушках!
– Обманул, дядька… – пробормотал Мартин. – Ты же меня вокруг
пальца обвёл!
Но коньяк всё-таки выпил с удовольствием. Крякнул, с
тревогой прислушиваясь к послевкусию.
Запивать коньяк не хотелось совершенно. Значит, всё в
порядке. Спирты не менее чем пятилетней выдержки… Была у Мартина такая верная
примета.
– Ну-ка, ну-ка, – благодушно сказал он, набивая трубочку.
Табачок в кисете подсох, по-хорошему – стоило бы открыть новый, а этот
увлажнить, но Мартин решил сегодня быть проще. Зажигалка выплюнула язычок
пламени, запахло мёдом и вишневым листом. – Ну-ка…
С этими словами Мартин налил себе вторую порцию коньяка и,
оставив её пока нетронутой – согреться и подышать, принялся проглядывать
бумажную почту.
Половину он выбрасывал, едва глянув на конверты – какая-то
реклама, пусть даже и персонифицированная, по нынешней моде, но опытный глаз
легко отличит «рукописные шрифты» принтера от настоящего конверта, надписанного
живым человеком. Мартин знал, что его ждёт в письме: полстраницы тёплого и
невразумительного трёпа, заставляющего перебирать в уме всех знакомых женщин, а
в конце: «…кстати, недавно мне подарили изумительную вещицу – „Мини-биосфера“,
крошечный террариум с настоящими живыми паучками. Выглядит прекрасно, да и
стоит недорого, а приобрести их можно…»
Пришло и несколько счётов, которые Мартин осмотрительно
отложил на потом – не портить настроения. Две открытки и письмо от реальных
знакомых – чего только не накопится за две недели!
И письмо, которое едва не отправилось в мусор вместе с
рекламой.
Вместо обратного адреса в нём стояло только имя – «Ирина».
В груди нехорошо заныло. Мартин хлопнул вторую дозу коньяка,
не почувствовал вкуса вообще и внимательнее глянул на конверт. Почерк Ирины он
помнил смутно, хотя и прочитал её дневник.
Адрес… адрес был написан другой рукой. Странной рукой… будто
буквы копировали и перерисовывали, а не писали.
Судя по штемпелям, отправили письмо вчера утром, с
главпочтамта. Можно было поздравить московскую почту с достойной столицы
великой державы оперативностью.
– Что же ты делаешь… – пробормотал Мартин. И вскрыл конверт.
Вот здесь почерк был знакомый.
Мартин!
Прежде всего – не верь.
Тебе скажут, что ты виноват. Тебе скажут, что я
авантюристка.
Не верь!
Всё получается не так, как я хотела. Всё пошло неправильно –
с того самого мига, как нас стало семь. Я слишком поздно поняла, что
происходит, я вела себя глупо, детски, я начала подозревать тебя, и на Аранке
это едва не привело к трагедии.
Но всё ещё можно исправить. Никогда не поздно спасти мир.
Мартин, мне нужна твоя помощь. Мы слишком многим рискуем, но
отступать поздно. Мне нужен хотя бы один человек рядом. Нужен спокойный взгляд
со стороны. Ты, мне кажется, очень спокойный и выдержанный человек…
* * *
Мартин глотнул коньяка и едва удержался от того, чтобы
запустить бокалом в стену.
Внимательно осмотрел листок бумаги. Собственно говоря, это
была не бумага. Что-то похожее, тонкое, белое, пригодное для письма, но не
бумага.
Ты же сам понимаешь, Мартин, – происходящее неправильно! Мне
некого больше позвать на помощь. Отец не верит – для него я всё ещё маленькая
девочка. Я могла бы позвать друзей, но они совсем дети и не смогут помочь…
Мартин тихонько засмеялся. Женская непоследовательность
всегда приводила его в восторг, но по-настоящему красивые перлы встречались
редко.
Я не знаю, как тебя убедить. Я не могу доверить бумаге то,
что мне открылось…
– Доверить бумаге… – со вкусом сказал Мартин и пробежал
глазами последние строчки.
Кажется, ты понимаешь мои намёки – раз вспомнил, что
лингвист Гомер Хейфец был первым человеком, посетившим Факью и установившим
Контакт с дио-дао. Так что приходи в тот мир, где я тебя жду. Ты поймёшь куда.
Это письмо будет передано на Землю с редкой оказией. Я прошу тебя, поспеши.
Ирина.
Никогда ещё Мартин не чувствовал себя таким идиотом.
– Гомер Хейфец, – сказал он. Хихикнул и налил себе коньяка.
Ирина его переоценила. Диковинное совпадение привело его на
планету, которую русские и англичане называли по-разному. Но чудеса не
повторяются, на то они и чудеса.
Мартин вытянул ноги, водрузил их на журнальный столик,
поглядел на телевизор. Шла «Гордыня» – популярное телешоу, в котором побеждал
наиболее самоуверенный и наглый участник. Игра только началась, и все три пары
осыпающих друг друга оскорблениями игроков пока были на месте. Проигрывал тот,
кто первым скатывался на нецензурную брань или рукоприкладство… собственно
говоря, это и считалось изюминкой шоу.
– Чудес не бывает, – озвучил свои мысли Мартин.
Но, собственно говоря, не бывает и столь невероятных
совпадений!
Письмо от Ирины было с таким же двойным дном, как и её
записка отцу.
Вставать не хотелось. Мартин взял телефон и влез на
поисковую систему «Яндекс» по вап-протоколу. Набрал «Гомер Хейфец» и стал
проглядывать первые открывшиеся ссылки.
Да, лингвист с таким именем существовал. И посещал мир
Дио-Дао, как его ни назови. Вот только далеко не первым. Прославился он иным
образом – стал первым человеком, рискнувшим отправиться на планету красного списка
– абсолютно непригодную для обитания человека. Точнее, первым вернувшимся с
такой планеты и даже наладившим кое-какой контакт с её обитателями.
Планета называлась Беззар, её обитатели, без лишней
вычурности, – беззарийцами. Что-то очень-очень смутное вставало в памяти…
Мартин ещё немного побегал по сайтам, путая следы и изучая пребывание Гомера
Хейфеца в мире Дио-Дао, после чего выключил телефон и поднялся. Сходил за
Гарнелем-Чистяковой, открыл на красных страницах и почти сразу нашёл Беззар.
