– До определённого предела, – вежливо пояснил Павлик. –
После сорока градусов тепла структуры начинают повреждаться. А при пятидесяти я
просто шизею!
– Ладно, оставим в покое твою физиологию, – решил Мартин. –
Как вы решили вздуть ключников? За что? И зачем?
– Как – определим по ситуации, за что – за нежелание
равноправия, зачем – для установления мира во Вселенной!
Мартин внимательно осмотрел амёбу и решил, что Павлик
продолжает издеваться. К счастью, в разговор вступила Ирина.
– Лучше я, – бесцеремонно отстраняя Чужого, сказала девушка.
– Ты знаешь, что Беззар – это первый мир, на который высадились ключники?
– Нет, – признался Мартин. Вспомнил слова Юрия Сергеевича и
уточнил: – Восемьдесят шесть лет назад?
– Да. – Ирина немного растерялась. – Беззарийцы высчитали
это совершенно точно. Все остальные планеты были подключены к транспортной сети
позже, хотя бы на полгода, на год, но позже. Что можно извлечь из этого знания?
– Расположение планеты ключников… – прошептал Мартин.
– Правильно! – воскликнула Ира. – Если экспансия началась
одновременно во всех направлениях и все корабли ключников летели примерно с
одинаковой скоростью, а у нас есть основания считать, что это так, мы можем
получить карту. Звёздный глобус.
– И родной мир ключников? – спросил Мартин.
– Гамма Капеллы. Три с половиной световых года отсюда.
– Это… это очень важная информация, – согласился Мартин. –
Если бы у нас были звездолёты…
– У нас есть звездолёты, – скромно сказал Павлик. – Точнее –
один звездолёт.
Мартину пришлось мысленно посчитать до пяти, прежде чем он
смог спросить достаточно спокойным голосом:
– И сколько лет займёт полёт к Гамме? На каком принципе
устроен двигатель? Это живое существо или техника?
– Не верит… – печально сказал Павлик. – Впрочем, твои
сомнения оправданны. Мы не сумели пока создать полноценные космические корабли…
только орбитальную мелочь. Но мы пробрались на Станцию и сумели разобраться в
технологиях ключников. Веришь?
Мартин вспомнил полы из синей субстанции. Кивнул – и стал
слушать.
Корабли ключников, по утверждению Павлика, двигались лишь в
обычном пространстве со скоростью восемь-девять десятых скорости света.
Возможно, на них были установлены Врата, что делало путешествие комфортным и
безопасным, но сверхсветовой скорости они не развивали. Беззарийцы не стали
копировать межзвёздные корабли: четыре года пути – слишком долгий срок для
партизанской вылазки.
– Мы воспользуемся транспортной сетью, – объяснил Павлик. –
Каждый раз, когда кто-то отправляется на другую планету, происходит искривление
пространства – и две точки меняются местами. Ты знаешь, что вместе с тобой в
путешествие отправляется целый сегмент Станции? Тот зал, в котором установлен
терминал управления Вратами?
– Догадываюсь, – сказал Мартин. – Даже проверял однажды.
Бросил клочок бумаги у входа в зал, другой – у терминала. Первый клочок бумаги
исчез, второй уцелел. Значит, перебрасывается в пространстве не только турист.
– Правильно, – сказал Павлик. – Это, впрочем, не тайна. Но
мы сумели разобраться в тех механизмах, которые отвечают за переброску. К
планете ключников будет переброшен не только зал с туристом, но и находящийся в
определённом месте объект. Им станет наш звездолёт, выведенный на стационарную
орбиту. Стартовать с планеты опасно, ведь на место звездолёта будет переброшен
кусок материи с планеты ключников.
– Но планеты ключников нет в транспортном списке! – заметил
Мартин.
– Правильно, – довольно ухнул Павлик. – Ключники не станут
так рисковать. Но они и сами пользуются Вратами. Мы сделали следующее – наши
посланники отправились по всем планетам, внесённым в список. Каждый раз при
этом мы фиксировали происходящие в пространстве изменения и выяснили служебный
код каждой планеты.
– Так! – подбодрил Мартин.
– А потом мы стали ждать. И заметили, что приблизительно раз
в неделю со Станции осуществляется переход в какой-то иной мир, не
идентифицируемый с известными мирами. Перед этим в Станции никто не входит, а
после – никто не выходит. Логично предположить, что таким образом меняется
персонал Станции – или осуществляется доставка грузов с планеты ключников.
– Замечательно, – согласился Мартин. – Значит, корабль на
стационарной орбите… хорошо, мы окажемся у Гаммы Капеллы. И что дальше? Это
звёздная система, откуда идёт экспансия ключников по Вселенной! Она должна быть
забита космическими кораблями, как Тверская автомобилями! Нас моментально
обнаружат!
– Возможно. Но мы считаем, что ключники вовсе не столь
сильны. Они самозваные наследники древней расы…
– Бла-бла-бла… – поморщился Мартин. – Замечательная
гипотеза, на Земле тоже много её сторонников. Вот только какие доводы в пользу
этой версии? Не идём ли мы на поводу своих комплексов, не желая признать
ключников сверхсуществами?
– У меня есть косвенное доказательство, – сказала Ирина. –
Ты знаешь, что ключники – это их самоназвание?
– Ну, вроде как… – согласился Мартин.
– Причём они так представились во всех мирах и на всех языках!
Мартин, скажи, кто такой ключник? Хозяин ли он воротам, от которых держит
ключи?
– Блин! – сказал Мартин. Слова Ирины были так неожиданны… и
так логичны.
– Они лишь ключники, – повторила Ирина. – Стражи ключей и
врат. Слуги! Станции и Врата им не принадлежат. И если мы убедимся…
– То обратимся в Галактический суд, – сказал Мартин.
Ирина смешалась:
– В какой суд?
– В Галактический. Где разбираются претензии разных
цивилизаций. В фантастических романах всегда такой бывает.
– Твоя ирония нравится мне, – громогласно произнесла амёба и
опустила на плечо Мартина ложноручку. – Но мы можем выразить своё возмущение и
иным способом. К примеру, сделать планету ключников похожей на Беззар. С орбиты
мы сможем диктовать ключникам любые условия!
– Я не буду в этом участвовать, – резко ответил Мартин. –
Даже если ключники используют чужие достижения – это не повод к их геноциду.
Они никому не причиняют вреда, напротив! А наши амбиции… это только амбиции.
Жизнь – лотерея, и главный приз всегда достаётся одному.
Амёба сдвинула органеллы, изображая взгляд, обращённый к
Ирине. И сказала:
– Ты была права, товарищ. Он годится. В нём нет лишней
агрессии.
Ирина виновато улыбнулась Мартину:
– Извини. Я была уверена, что в тебе нет слепой неприязни к
ключникам. Но беззарийцы настаивали на проверке.
