Общие же трофеи русских войск 11-й армии в операции с 24 мая по 2 июня включительно — 29 орудий и 110 пулеметов.
Вторая Хотинская операция принесла русским войскам следующие материальные трофеи: 12 пулеметов, 2 тыс. винтовок, 1 бомбомет, несколько парных повозок с патронами, много снаряженных пулеметных лент и 20 лошадей.
Кроме того, на Днестре у с. Космержине 6–8 июня русскими войсками было захвачено много пулеметов (только 6 июня — 7 единиц).
Продолжал противник нести на данном ТВД потери и позднее — так, с 4 по 6 июля на Днестре он потерял 12 пулеметов.
Уже в преддверии германского вторжения в Прибалтику русские войска захватывали на данном ТВД материальные трофеи. Так, 4 марта на правом берегу Немана у Таурогена (на пути к Мемелю), помимо пленных, русские войска захватили 2 орудия, 4 пулемета и 2 грузовых автомобиля. 27 марта трофеями боя у Кальварии-Людвинова стали 8 германских пулеметов (1 — трофей 1-го пехотного Невского полка
{578}).
С апреля приток трофеев значительно возрос — боевые действия в Курляндии носили высокоманевренный и мобильный характер, интенсивно использовалась кавалерия. 28 апреля в бою под Шавлями были захвачены первые орудия противника. Сводка Ставки Верховного главнокомандующего сообщала: «Митавский район совершенно очищен от неприятеля. В районе Шавли мы… захватили …5 орудий». А за сутки 29 апреля — 9 пулеметов.
29 апреля 5-й гусарский Александрийский Ее Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полк (5-я кавалерийская дивизия) в конном строю взял под Шавлями немецкую батарею и пленных. Журнал военных действий полка так фиксирует подробности этой атаки: полк пошел в неудачную атаку под ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем окопавшегося противника. Но после того как пулеметным огнем были уничтожены расчеты германской батареи, 4 орудия стали трофеями кавалеристов
{579}.
В ходе боев на р. Дубисса 2–3 мая трофеями русских войск стали еще 8 орудий противника, а 12–13 мая у Бурбье — автомобили. У последнего населенного пункта 149-й пехотный Черноморский полк захватил действующий германский пулемет
{580}.
Германцы запомнили атаку русской конницы 14 мая: «К 10 часам утра русские продвинулись по линии Савдыники — Свирни и пытались завершить свой прорыв конной атакой нескольких эскадронов на позицию 2-го полка тяжелых рейтаров у Свирни. Эта атака, выполненная с большой лихостью, была отбита огнем, а также прикладами и штыками врукопашную… Попытка командира 1-го полка тяжелых рейтаров восстановить положение и вернуть утерянную инициативу путем контратаки, произведенной в 15 часам подошедшими от Кельмы подкреплениями (2 роты гвардии, 2 роты велосипедистов, 2 пулеметные роты и 2 эскадрона 6 шволежерского полка), не удалась, так как противник отбросил тем временем у Савдыники отряд ландштурма Ленски и 15-й гусарский полк, причем были потеряны все четыре 10-см орудия (имеется в виду 105-мм калибр. — А.О.). Вследствие этого группе Лауенштейна и 2-му полку тяжелых рейтаров пришлось вновь отойти, невзирая на первоначальные успехи в районе Лидовяны»
{581}.
Потеря тяжелых орудий — показатель значительного неуспеха противника на данном боевом участке.
Трофеями русских войск у мест. Савдыники 15 мая стали 9 орудий и 7 пулеметов противника.
Брались трофеи и в конце месяца. Так, сводка Ставки Верховного главнокомандующего отмечала: «На левом берегу Дубиссы от Шавлян до Бетиголы… к утру 28 мая достигли значительного успеха, взяв за ночь… орудие, пулеметы и другую добычу»
{582}.
В ходе Митаво-Шавельского сражения 4 июля 1-я кавказская стрелковая бригада под Окмянами захватила 7 пулеметов противника.
В боях у Поневежа 18 июля русские войска захватили еще 6 пулеметов.
Всего же в Шавельском сражении с апреля по июль 1915 г. трофеями русских войск стали не менее чем 31 орудие и свыше 30 пулеметов.
В период Виленской операции русские трофеи составили до 40 орудий и 45 пулеметов.
19 августа у с. Дукшты конница захватила гаубицу, а 21-го ворвавшиеся в Гродно пехотинцы — 8 пулеметов.
7 сентября у дер. Бельвица (в районе Сморгони) 4 германских пулемета стали трофеями 99-го пехотного Ивангородского полка (3-го батальона подполковника Малевского; офицер стал кавалером Георгиевского оружия)
{583}. У дер. Вушевичи (близ ст. Молодечно) 304-й пехотный Новгород-Северский полк захватил 1 пулемет, а 10 сентября совместно с другими частями — еще 4
{584}.
8 сентября в ходе боев у с. Лебедев (западнее Молодечно) — Сморгони русские бойцы захватили 1 орудие, 19 пулеметов и 40 велосипедов. 9 сентября в бою у дер. Ульяны близ г. Сморгонь трофеями 39-го сибирского стрелкового полка стали 1 орудие и 1 пулемет
{585}.
В ходе боя на Вилейке лишь 14-й армейский корпус 10 сентября захватил 20 орудий противника. Участник войны Д.В. Баланин дал следующую характеристику одному из эпизодов боя за Вилейку, положившего начало ликвидации Свенцянского прорыва: «В бою за Вилейку была захвачена 4-орудийная гаубичная батарея, 4 передка, 3 зарядных ящика, 3 пулемета, около 200 пленных и значительные запасы. Сравнительно небольшое число пленных объясняется тем, что бой на улицах Вилейки был весьма ожесточенный, и масса германцев была переколота штыками»
{586}.
В этом бою совершил свой подвиг простой крестьянский парень, подпоручик 71-го пехотного Белевского полка Сергей Васильевич Егоров, уже бывалый офицер, имевший ряд боевых наград. В бою под Вилейкой, овладев брошенной германцами батареей, он развернул орудия в сторону противника и отбил натиск не только пехоты, но и броневика противника. Фактически этот бой можно считать днем рождения отечественной противотанковой артиллерии.
Командуя батальоном 71-го пехотного полка, будучи послан на помощь соседнему 70-му пехотному Ряжскому полку, атаковавшему противника, и узнав, что враг бросил свою батарею, которую нельзя было эвакуировать ни ему, ни русским (она очутилась между цепями русской и немецкой пехоты), подпоручик Егоров по собственной инициативе (но с ведома и разрешения командира того полка, к которому пришел с батальоном на помощь) оставил свой батальон на заместителя, взял у первого попавшегося ординарца лошадь и карьером, под огнем противника, доскакал до орудий. Решив вывести орудия из строя, офицер заметил на батарее массу брошенных противником снарядов — и тогда Егоров в одиночку развернул орудие и открыл по немцам огонь. Вскоре подоспели на помощь несколько охотников. Подпоручик наскоро обучил их — как следует заряжать, наводить орудие и вести огонь. С помощью бойцов было задействовано и второе германское орудие.
