* * *
Тем временем англичане ввели в Балтийское море эскадру адмирала Ноульса, Едва английские корабли вошли в Зунд, Петр вызвал к себе Зотова
— Боюсь, как бы Ноульс сей не образовал со шведами единого флота противу нас, ибо успехи наши громкие многим не по нутру! А посему надлежит тебе, Конон Никитич, вступив в капитанство над фрегатом «Самсон», плыть на нем к оному Ноульсу с моею декларацией, — поделился он своими тревогами.
— Исполню, государь, все в точности! — отвечал Зотов. Через несколько часов «Самсон» уже резво бежал по волнам, держа курс к датским проливам.
Передав английскому адмиралу петровскую декларацию, в которой значилось, что Россия не возражает против свободного плавания коммерческих судов всех наций по Балтике, однако будет препятствовать всякому доставлению шведской контрабанды, Зотов успел еще и разведку произвести. Хорошо зная британский флот, он сразу оценил боевые возможности и мощь английской эскадры. В обратный путь он отправился с письмом адмирала Ноульса. Тот сообщал Петру, что пришел в балтийские воды лишь с целью защиты своих коммерческих судов, а также для того, чтобы оказать дружественное содействие в заключение мира между Швецией и Россией.
— Врет, подлец! — заключил царь, прочитав послание. — Изворачивается! А тебе, Конон, мое благодарение за содеянный тобой подвиг!
В руках Петра был сделанный Зотовым обстоятельнейший отчет об английской эскадре. Там были даже характеристики британских капитанов. И когда только успел!
Не поверив ни единому слову Ноульса, Петр приступил к активной подготовке возможной борьбы с англичанами. В то время Ф.М. Апраксин высадил десант на шведском берегу севернее Стокгольма. Швеция была в панике.
А Зотов меж тем получил новое поручение Петра — подготовить к возможной обороне от англичан Ревельский порт. Конон, как всегда, взялся за дело основательно. Он не только укрепил оборону, но и разработал оригинальный план противодействия неприятелю с применением брандеров и изобретенных им специальных бонов «с тройными спицами для защиты». Стенки гавани Конон предложил вымазать на французский манер негорючими смолами. Но англичане так и не решились выступить на стороне Швеции. Мощь российского флота была слишком очевидной, а решимость Петра I бороться до конца не вызывала сомнений.
Если Гангут стал победой нашего галерного флота, то Эзель стал первой победой нашего корабельного флота. Отныне шведы уже не то что не пытались оспорить наше превосходство на всем Балтийском море, но боялись даже вывести свои корабли из гаваней Сражение за Балтику было с блеском выиграно. Теперь дело было за малым — надлежало поставить последнюю точку в битве за Балтику. И эта точка (скорее даже восклицательный знак) была вскоре поставлена.
Глава шестнадцатая.
ПОБЕДНЫЕ ЗАЛПЫ ГРЕНГАМА
После побед российского флота при Гангуте в 1714 году и при Эзеле в 1719 году боевые действия на Балтике продолжились. Теперь наш гребной флот уже вовсю опустошал побережье Швеции, высаживая десанты в прибрежных селениях, а парусный господствовал в открытом море. Что касается шведов, то их армия и флот были деморазлизованы. Теперь предстояло нанести последний сокрушающий удар по изможденному противнику.
В конце июня 1719 года наши парусный и гребной флоты соединились у полуострова Гангут и направились к острову Лем-ланд, входящему в состав Аландского архипелага 132 галеры, 100 лодок, на борту которых находилось 26 тысяч десанта, прибыли к Лемланду. Тогда же прибыл к острову и наш парусный флот, в составе которого находился 21 линейный корабль. На острове Лемланд была оборудована временная база флотов. К западу и югу от Аландских островов были высланы дозорные корабля под командованием Н.А. Сенявина, но шведский флот, потрясенный поражением при Эланде, не показывался.
Затем русский соединенный флот двинулся к берегам Швеции. Между тем международная обстановка накалялась до предела. В конце июня английская эскадра адмирала Д. Норриса в составе 12 линейных кораблей и двух фрегатов прибыла в Зунд, якобы для охраны своих торговых судов.
Петр немедленно послал к адмиралу Норрису капитана К. Зотова, который объявлял, что Россия не препятствует английскому мореплаванию по Балтийскому морю с условием, чтобы на торговых судах не перевозилась контрабанда. Англичане дали неопределенный ответ, т.к. Норрис имел приказ соединиться со шведским флотом и действовать совместно.
Появление английской эскадры в Балтийском море, впрочем, не повлияло на действия нашего флота. Русское командование приступило к исполнению задуманного плана Галерный флот адмирала Ф.М. Апраксина встал на якоре перед Стокгольмом у острова Капелыпер, находившегося на стокгольмском фарватере от моря к материку. На другой день Апраксин направил отряд генерал-майора П.П. Ласси в составе 21 галеры и 12 островских лодок с 3,5 тысячи человек войска для разведки и высадки десанта севернее Стокгольма. По пути следования им были захвачены три шведа, в том числе лоцман. Они срочно были доставлены в отряд Апраксина
После проведенной разведки главные силы гребного флота в составе 96 галер, 60 островских лодок, свыше 20 тысяч направились вдоль стокгольмских шхер. В середине июля флот Апраксина подошел к крепости Даларе, расположенной на материке в 30–35 км юго-восточнее столицы Швеции. Было решено послать берегом отряд казаков и 500 человек на островских лодках. Отряд на лодках должен был исследовать фарватер. Отрядам приказывалось продвигаться к Стокгольму вплоть до пригородов, но в «азарт себя не давать», а посеять панику, настолько это будет возможно.
Выяснив обстановку, генерал-адмирал Апраксин с главными силами обошел крепость Даларе и достиг городов Нечипенг и Норчепинг. В их окрестностях были уничтожены литейные заводы. Шведские отряды разбегались при приближении наших отрядов. При отступлении шведы сами подожгли Норчепинг, бросив много бронзы и меди, купеческих судов и более 300 пушек различного калибра. Одновременно наши галеры полностью парализовали морские сообщения шведов, захватив более десятка груженных товарами судов.
В это время Ф.М. Апраксин получил от Петра I указание идти к Стокгольму и, выбрав удобное место для стоянки, производить высадку десантов с целью создания угрозы нападения на шведскую столицу, «дабы тем неприятелю отдыха не дать и не почаял бы, что конец кампании».
Тем временем гребной флот Апраксина подошел к фарватеру Стекзунд, и на оба берега пролива были высажены отряды И. Барятинского и С. Стрекалова по три батальона пехоты каждый. Вскоре они были атакованы шведской армией в 17 тысяч человек. После полуторачасового боя шведы бежали.
На другой день для разведки был выслан небольшой отряд русских. Он обнаружил значительные силы шведов, а фарватер — перегороженным затопленными судами. Для разведки других проходов был послан отряд под командой шаутбенахта M.X. Змаевича на 21 галере и 21 лодке. Основные силы флота Апраксина стояли, дожидаясь возвращения разведывательного отряда. Змаевич, не дойдя до крепости Ваксхольм, остановился и, несмотря на пушечную пальбу, обследовал на шлюпках крепость. Под крепостью было обнаружено 5 линейных кораблей и 5 прамов. На одном из кораблей развевался адмиральский флаг. Фарватер к Стокгольму был перегорожен железными цепями. На обратном пути отряд Змаевича, невзирая на присутствие шведской пехоты и кавалерии, при поддержке огня с галер высадился на берег и сжег береговые постройки.
