– Да, – она хватала ртом воздух.
Они оба застыли, когда дверь сотрясли громкие удары.
– Эй, Остин! – прокричал Гаррет. – Что происходит? Тебе нужна помощь?
Остин громко ответил:
– Я пригласил подружку. Убирайся.
За дверью повисла тишина.
– Уверен, что сам с ней справишься?
Дарси закатила глаза, когда услышала хихиканье по другую сторону двери.
– Проваливай, придурок, – прокричал Остин. Когда за дверью все стихло, он повернул девушку на спину. – Итак, на чем мы остановились?
Она обвила его шею руками:
– Я только что испытала самый сильный оргазм за всю мою жизнь.
– Ах, это серьезная заявка, но еще посмотрим, может, мы побьем этот рекорд, – он наклонил голову к ее груди.
Дыхание у Дарси перехватило и чувственные ощущения накрыли ее снова. Совсем скоро ноги девушки снова были разведены в стороны, и его пальцы погрузились в ее влагу.
– Мне нужен презерватив? – прошептал Остин.
– Нет, – она замотала головой, глаза закрыты. Он дразнил ее маленькими круговыми поглаживаниями, – никаких болезней.
Его рука застыла на миг:
– А дети?
Дарси открыла глаза. Сердце ее ёкнуло при виде серьезного выражения его лица:
– У меня их не может быть.
Отзвук боли пронесся по его лицу:
– Да. Я так и думал. Мне жаль.
Она проглотила комок в горле и запретила слезам появляться у нее в глазах. Остин был бы прекрасным отцом. Это была еще одна причина, почему она не должна была удерживать его рядом с собой.
– Нет. Я люблю тебя, – он устроился между ее ног, – несмотря ни на что.
Дарси закричала, когда он вошел в нее, обвила его руками и ногами, чтобы прижать крепче.
«Я люблю тебя». Остин повторял эти слова в ее голове с каждым толчком в ее теле. Они слились друг с другом сознаниями, эмоции их переплелись, и поэтому удовольствие было не похоже ни на что другое.
Тело Остина дернулось, затем пролилось в нее. Его стон заполнил ее уши и пронесся по ее мыслям. Ее собственное тело ответило дрожью. Дарси не могла сказать, был ли этот оргазм сильнее предыдущего, но он определенно был слаще – они испытали его вместе.
Остин упал рядом с девушкой и обнял ее:
– Милая, ты в порядке?
Дарси вздрогнула от того, что ее тело стало остывать:
– Мне снова становится холодно.
– Иди сюда, укройся, – он встал с кровати, передал ей одеяло, в которое она укуталась, пока Остин выключал свет. Комнату наполнило лунное сияние.
Остин устроился рядом с Дарси и улыбнулся:
– Я тебя согрею, как только восстановлюсь после первого раунда.
– Мы на боксерском матче? – она придвинулась к нему поближе.
Он вздрогнул:
– Не ожидай, что будет девять раундов.
Улыбаясь, девушка перебирала волосы у него на груди:
– Тебя больше нет у меня в голове.
Уголки его губ дернулись:
– Я накапливаю свою энергию.
– У тебя всегда был дар телепата?
Остин закрыл глаза. Дыхание его замедлилось, и Дарси показалось, что он заснул. Он выглядел таким безобидным и красивым.
Остин открыл глаза и уставился в потолок:
– Это передается в моей семье по наследству через поколение. Мой дед был телепатом. Отец моей матери.
– Тот, в честь которого тебя назвали?
Он слегка кивнул:
– Папаша Олаф. Когда я был совсем маленьким, то слышал, как люди что-то говорили, но их рты не двигались. А когда я их спрашивал, почему так происходит, они смотрели на меня так, будто у меня выросла вторая голова. Я боялся, что со мной происходит что-то плохое.
– Наверное, это сильно сбивало с толку.
– Ага. Но папаша Олаф понял и объяснил, что со мной происходило. Поначалу я испугался, но он все повернул так, как будто это весело, как будто мы были членами тайного общества… особенными, – Остин улыбнулся. – Мы часами рыбачили на его любимом озере в Миннесоте, разговаривали, не говоря ни слова вслух.
Дарси подавила приступ жалости к себе. Она все еще скучала по долгим разговорам со своими сестрами:
– Тебе повезло, что он у тебя был.
– Да. Он предупредил меня, чтобы я был осторожен со своим даром, но я вырос и наверное стал самонадеянным и заносчивым. Я возомнил себя главным защитником своих трех сестер. Когда приходили их друзья, я читал их мысли и выгонял, если мне не нравилось то, что я слышал.
Дарси фыркнула:
– Уверена, твои сестры были в восторге.
Он усмехнулся:
– В то время я удивлялся, почему они это не ценят. Теперь я понимаю, что вел себя как всезнающий козел. – Его улыбка погасла. – Мои силы резко возросли, когда мне было пятнадцать, и я стал хвастаться своими способностями. Это расстраивало моего отца. Он всегда ревновал к тем близким взаимоотношениям, которые были у меня с дедом. Он решил, что папаша Олаф на меня плохо влияет, даже думал, что дедушка учит меня оккультизму.
– О, нет, – Дарси положила голову на руку. – И что он сделал?
– Запретил мне видеться с дедом. Навсегда. Я на это плохо отреагировал, кричал, что он ничего не сможет поделать с нашим общением, потому что мы можем разговаривать мысленно. Это его окончательно взбесило, и мы всей семьей переехали в Висконсин. Отец сказал, что мои силы от дьявола, и я не должен ими пользоваться.
– Мне так жаль, – Дарси провела по его бровям. – Должно быть, это было ужасно.
Остин пожал плечами:
– Тогда я осознал, что не так всесилен, как мне казалось. Я не мог разговаривать с дедом на большом расстоянии. Я пошел в новую школу и не хотел, чтобы там меня считали чудаком. Сестры злились на меня, потому что из-за переезда им пришлось расстаться с друзьями. Я.. я сдался. Мне хотелось всем нравиться, поэтому я старался вести себя нормально. Я хотел, чтобы отец мной гордился. Записался в футбольную команду и в сборную по плаванию. Был идеальным учеником в школе и студентом в колледже.
Дарси вздохнула. Она не понаслышке знала, каково это – быть заключенным в мире, которому ты не принадлежишь:
– Что случилось с твоим дедушкой?
– Когда я был в колледже, он как-то позвонил и попросил меня приехать. – Остин прикрыл глаза. На его лице застыло выражение боли. – Я его почти не узнал, так он сдал. Я не понимал, как нужен ему. Он умолял меня прекратить отрицать свою истинную сущность, принять свой дар и использовать его в добрых целях. Он говорил, что мне нечего стыдиться, что у Бога была причина сделать меня таким, и в моих силах выяснить эту причину.
