Вечеринку устроил некий Конта, которого я толком не знал. Конта вроде обрадовался нашему появлению и приветствовал, дружелюбно помахав рукой издалека. Нина стала на подобных сборищах моей признанной тенью, и многие из тех, кто хотел мне понравиться, решили, что добьются успеха, подольстившись к ней. Нина всегда смущалась, но было забавно наблюдать, как особы королевской крови, которые в дворцовых покоях считали бы ее предметом мебели, подлизывались к ней, стремясь завоевать ее благосклонность.
В это время года почти все вечеринки устраивали на свежем воздухе, чему погода только способствовала. Нас с самого раннего возраста приучали сидеть по домам и прятаться от стригоев, и когда появлялась возможность побыть на улице в безопасном месте (например, при дворе), мы от такого шанса не отказывались. Молодой лорд Конта приложил немало усилий, чтобы сделать мероприятие запоминающимся, придумав массу забавных новшеств и развлечений. Я одобрил внушительный фонтан шампанского, установленный на столе. Из глубины стеклянной чаши игристый напиток подсвечивали разноцветные фонарики.
Я наполнил бокалы Нине и себе, любуясь игрой света, который преломлялся в хрустале.
– Адриан, – произнесла Нина, – посмотри туда, на дальнюю сторону бассейна.
Я проследил за ее взглядом и обнаружил Уэсли Дроздова: он отхлебывал мартини и с ненавистью глазел на меня. Ну а я удивился. После нашей последней стычки Уэсли нигде не показывался. Я решил, что он, наверное, заявился сюда, считая, что меня не будет на вечере, который устроил мой шапочный знакомый.
«Шваль! – проворчала тетя Татьяна. – Он не достоин называться членом королевского рода».
– Ну и аура! – добавила Нина. – Он тебя ненавидит.
Я уже успел принять на грудь стопку крепкого алкоголя и увидеть ауру не мог. Не сомневаясь в словах Нины, я посмеялся прозвучавшей в ее голосе тревоге.
– Не волнуйся. Он не станет устраивать шоу.
И действительно – Уэсли поставил опустошенный бокал и, к немалому моему облегчению, скрылся в темноте. Мне совершенно не хотелось, чтобы тетя Татьяна путала мои мысли, но я переключился на Нину – она показалась мне очень встревоженной.
– Никогда не оставайся с ним наедине.
Я вручил ей бокал.
– А разве это может произойти, когда ты рядом со мной? – галантно спросил я. – Ты всегда обеспечиваешь мне безопасность тылов.
Она засияла, неожиданно сильно отреагировав на столь преувеличенный комплимент. А я остался доволен. Пусть я не могу привести в порядок собственную жизнь, но Нина – милая девушка и после всего, что ей пришлось перенести, заслуживает только лучшего. Пожалуй, ее присутствие здесь, на придворных вечеринках, помогало мне чувствовать себя менее жалким. Пить в одиночку стыдно. А выпивку с кем-то еще можно формально назвать общением.
Мы с Ниной фланировали от одной группы гостей к другой. Я намеревался держаться в рамках, но быстро сбился со счета. Надо полагать, именно поэтому я ответил на верещание мобильника. С некоторых пор я проверяю все входящие звонки, но сегодня даже не подумал этого сделать.
– Алло!
– Адриан?
Я поморщился.
– Привет, мам.
Нина тактично отступила в сторонку, а я решил найти место потише. Мать стала одной из главных причин, по которым я в последнее время зачастил глядеть на экран мобильника, – она вечно пыталась связаться со мной после нашего спора в тот вечер. Теперь вывернуться не получится.
– Где ты сейчас, милый? Тебя плохо слышно.
– Я в гостях! – прокричал я. – Долго говорить не могу. Я занят!
Я приврал – сейчас на меня никто не обращал внимания, а Нина болтала с вампирской компанией у бассейна.
– Удели мне пару минут. – Если я не ошибся, в ее голосе ощущалась нервозность. – Не знаю, получал ли ты мои сообщения…
Мать выжидающе замолчала, вероятно, в надежде, что я убедительно объясню ей, почему игнорировал ее всю неделю. Но я промолчал.
– Получал, – сказал я, наконец.
– А! – отозвалась она. – Адриан, понимаешь, мне неприятно, как мы расстались. Я по тебе скучаю. Несколько месяцев назад, когда я находилась в заключении… я много думала о тебе и очень хотела верить в то, что смогу быть с тобой.
Это вызвало у меня вспышку гнева: я вспомнил, как в тюрьме она отказывалась разговаривать со мной, когда я навещал ее во сне. Я стиснул зубы, позволив ей продолжать.
– Адриан… может, попробуем еще раз, только ты и я. Давай спокойно встретимся за ланчем, и я тебе все объясню. Тогда, возможно, ты примешь мою сторону…
– Ты по-прежнему живешь с ним? – прервал я ее. – Берешь у него деньги?
– Адриан…
– Да или нет? – не отступал я.
– Да, но я…
– Тогда я все прекрасно понимаю. Не стоит тратить на меня время.
Я ожидал извинений или уговоров – я успел получить немалое их количество в ее многочисленных голосовых сообщениях и выучил их наизусть. Поэтому я оторопел, когда она ответила резче обычного:
– А ты, Адриан? Я получаю банковские выписки. Отец тоже дает тебе деньги.
«Она назвала тебя лицемером, – прошептала мне тетя Татьяна ядовитым тоном. – Ты спустишь ей это с рук?»
– Ну и что? – буркнул я, испытывая злость и смущение. – Я от своих избавляюсь.
– Неужели?
Судя по интонациям матери, я не смог ее провести.
– Да. Я, между прочим…
Мою гневную тираду прервал пронзительный крик и плеск. Я оглянулся на бассейн. В той группе, где тусовалась Нина, начались игрища – она и еще тройка вампиров вынырнули из бассейна, кашляя и смахивая воду с глаз.
– Мне пора, мам, – выпалил я. – Спасибо за звонок, но если ты не обретешь хоть каплю самоуважения, меня не беспокой.
Я сказал гадость – и, не дав ей возможности возразить, нажал «Отбой» и побежал к бассейну. Я протянул руку Нине, которая увернулась от подноса с плавающими стопками и попыталась выбраться на бортик. – Как ты?
– В порядке, – пробормотала она.
Ее кудряшки, которые недавно казались мне столь забавными и тугими, облепили ее щеки, превратившись в темные мокрые пряди.
– Жаль, что про платье того же не скажешь, – посетовала она.
К нам уже подошли официанты с полотенцами, и я взял одно для Нины.
– Оно высохнет.
Она грустно улыбнулась, заматываясь в полотенце.
– Ты же стиркой не занимаешься? Это шелк. Ему не полезна хлорка. Бог знает, что за химия есть в этом бассейне.
Разговор с матерью еще не выветрился из моей памяти.
– Тогда я исполню свое обещание. Мы купим тебе новые наряды.
– Адриан, я не хочу брать у тебя деньги. Ты очень добрый, и я тебе благодарна, правда. Но мне надо жить на свои средства.
