Ольга резко присела, потащив за собой Мишу, тот не удержался и плюхнулся прямо на землю. Ольга приложила палец к губам:
– Тише!
Вдалеке завыла собака, одна, за ней другая.
– Чтоб вас! – выругался охранник. – Шляются тут всякие!
Ребята прислушались к звуку удаляющихся шагов.
– А теперь, может быть, объяснишь, что это было? – спросил Михаил.
Ольга нахмурилась:
– Я бы объяснила, да не знаю, можно ли…
Миша не выдержал и грубо схватил ее за руку:
– Колись давай! Что тебе известно?!
– А не слишком ли ты резкий? – парировала Ольга.
– Какой есть, – отрезал он. – Рассказывай. И не делай такое озабоченное лицо, и без твоего кривляния жутко. Я, знаешь, впечатлительный, мне такие сны снятся в последнее время, хоть бери и пиши книгу ужасов.
Ольга встрепенулась, у нее возникла слабенькая, надежда: а вдруг?
– Тебе снятся сны?
– Снятся, а тебе разве нет?
– У меня с этим делом как-то не очень, – призналась Ольга, – зато наша Маша весьма продвинутая сновидица. – Ольга покосилась на Михаила, тот тоже посмотрел на нее вопросительно и сказал:
– Да, знаешь, мне кажется, мы с ней связаны как-то мистически, это может показаться странным, но мы видим одни и те же сны, представляешь?
– Еще как представляю! – подхватила Ольга, воодушевившись – надежда заметно окрепла. – А скажи-ка мне, Мишаня, помнишь ли ты тот день, когда Маша спасла тебя?
Парень задумался:
– Смутно… Но знаешь, я помню свои сны, мне снилась девушка, вот как наяву, временами я не различал, где сон, а где жизнь. Терялся. И в тот день в метро, наверное, я был в том состоянии полуобморока, чуть не свалился под поезд, Маша меня вытащила и «Скорую» вызвала. Я в больнице себе поклялся, что обязательно найду свою спасительницу и поблагодарю. А когда нашел и мы встретились, меня как током ударило – это она была, Мария, девушка из моих снов.
– Ну ты даешь! – пробормотала Ольга. – Типа, у вас любовь?
Он пожал плечами и улыбнулся:
– Мне все равно, как это называется.
До них снова донесся далекий лай собак, потом они услышали голоса сразу нескольких человек, люди перекликались, что-то кричали друг другу.
– Так, началось, – произнесла Ольга вполголоса. – Давай обратно к воротам, посмотрим, что там происходит…
Ребята подкрались к воротам и, притаившись в темноте за старым дубом, наблюдали за некоторым оживлением – в темноте шарили лучи фонариков, у входа над козырьком сторожки вспыхнула лампочка. Лаяли собаки, переговаривались люди… Со стороны шоссе послышался звук сирены «Скорой помощи». Полицейская машины и «Скорая» подъехали почти одновременно.
– Смотри! – прошептала Ольга.
Михаил и так смотрел во все глаза. Из «Скорой» выскочили врачи и побежали к распахнувшимся воротам, туда же поспешили и полицейские. Вскоре врачи с помощью полицейских торопливо выкатили из ворот носилки, на них кто-то лежал, не рассмотреть, хотя ребята и тянули шеи, но раскрыть себя было опасно. Как объяснить полиции, что они делали возле кладбища в два часа ночи?..
Носилки погрузили, и «Скорая» уехала.
– Это она, – твердила Ольга, – я уверена! Надо подкрасться к машине и подслушать.
– Там же нет никого…
– А вдруг рацию не выключили?..
– Да при чем тут рация вообще?
– Тихо ты!
– Сама успокойся!
Пока они спорили, полицейские вышли из сторожки и направились к машине, Ольга прижала палец к губам.
Один из служителей закона докладывал по рации:
– Да, подтвердилось… нашли… жива вроде… без сознания… девушка лет шестнадцати… без документов… по описанию подходит…
– Это Маша! – чуть не крикнула Ольга и присела, зажав рот рукой.
Полицейские уехали. Ольге очень хотелось поговорить с кладбищенскими сторожами, но Миша отговорил:
– Лучше позвонить родителям, пусть уточнят, куда отвезли.
Ольга уже вытащила телефон, нажала номер Машиной мамы. Та ответила почти сразу. Не спала…
– Доброй ночи, извините, что поздно, – скороговоркой оттараторила Ольга, – позвоните в полицию, кажется, Маша нашлась, вы только не волнуйтесь, она жива, но без сознания, ее увезли в больницу… Надо выяснить, в какую…
Мама не слишком интересовалась, откуда информация.
– Да, хорошо, – только и сказала, а потом раздались короткие гудки.
– Что дальше? – спросил Миша.
– Подождем, – неуверенно ответила Ольга.
Они стояли на пустой темной улице, сзади виднелись ворота кладбища, обитель мертвых снова погрузилась в тишину.
Глава 12
Кто связной?
Остаток ночи прошел в волнениях. Ольга долго не могла уснуть, лежала, прижимая к груди медальон, – безрезультатно. Для того чтобы попасть в чей-то сон, надо хотя бы самой уснуть. А как тут уснешь, если в голову лезут всякие страшные мысли, одна ужаснее другой. Ужас прятался по углам, скапливался, клубился, тянул щупальца из-под кровати. Темнота пялилась на Ольгу тысячью глаз, не давала расслабиться.
– Маша, Машенька, – тихонько всхлипывала Ольга. – Помоги мне, отзовись, ведь не зря же ты отдала мне медальон, как им пользоваться-то?
Ольга сжимала гладкий янтарь в руке, зажмуривалась изо всех сил, пыталась воспроизвести в памяти тот сон, куда ее водила Маша. Ничего не получалось. Ольга совсем было отчаялась, бессильные слезы потекли по щекам, она размазывала их по лицу, всхлипывала, дергала в сердцах витой шнурок с медальоном:
– Хоть бы кто-нибудь! Эй, где вы все?! Мертвецы, ловцы, Проводники! Отзовитесь! Я вас не боюсь! Плевать я хотела! – Она так сильно сжала медальон, что ей показалось, будто он нагрелся и начал пульсировать. – Хранительница! Ответь мне! Ведь ты говорила Маше, что ей необходим связной, ты видела меня, это я! Я была с ней!
– Чего ты так всполошилась?.. – шептала темнота.
– И с чего ты взяла, что это Маша была ночью на кладбище?
– Какие все-таки девушки нервные бывают…
Голоса убаюкивали, погружали в блаженную пустоту, в забытье.
Ольга почти успокоилась, она уже была не в силах бороться с темнотой и усталостью. Ее дыхание выровнялось, глаза закрылись, слезы высохли.
– Спи, спи, – шептала темнота, – нет никакого Междумирья, это все выдумки, плод больного воображения… мир прост и понятен, чудес не бывает…
Медальон больно обжег кожу на груди, Ольга вскрикнула и открыла глаза. В комнате как будто стало светлее, во всяком случае она могла различить человеческую фигуру в тяжелом длинном одеянии.
