Они поужинали. Пока Катарина принимала душ, зазвонил телефон. Вадим, упав на диван, поднял трубку.
— Алло, — сказал знакомый женский голос, — это квартира господина Арсеньева?
— Его самого, — откликнулся Вадим.
— Ну, здравствуй, — промурлыкал в телефонной трубке нежный голос. — Приехал и не звонишь? — Марина, как ему показалось, была чересчур весела и непринужденна. — Быстро же тебя развернули! И каков твой Бобсберг?
— Душа-человек, — откликнулся Вадим. — А историк — высший класс! Теперь возьмусь переписывать книгу…
— Рада за тебя.
— А как я рад, госпожа Верховенская!
В комнату вошла Катарина — в своем халате, княжеском, банном, с его полотенцем на голове.
— В такой ванной утопиться хочется, — сказала она. И тут же поправилась. — Это я так, шучу.
Вадим подмигнул ей.
— Кто там у тебя? — спросила Марина.
— Любовница, Вадим Александрович? — в свою очередь, спросила девушка.
Вадиму оставалось только вздохнуть.
— Ко мне с ответным визитом приехала юная княжна Остберг и два ее телохранителя, — пояснил Вадим. — В данный момент княжна осматривает мою резиденцию.
— Я рада за тебя и княжну, — парировала Марина. — Слушай, мне нужно с тобой срочно увидеться. В моей жизни произошли перемены.
— За три дня? — удивился он.
— А с тобой разве случилось иначе? — резонно спросила она. — Я была в магазине одежды, примеряла недорогое платьице. Он вырос у меня за спиной, оглушительный, как солнечное затмение, и прекрасный, как Аполлон. Не ревнуй — к жителям Олимпа ревновать бессмысленно! Роберт попросил меня примерить пять дорогущих платьев, и в тот же вечер сделал мне предложение. В прошлом Роберт Стеллин — морской офицер Ее Величества королевы Англии. Теперь — бизнесмен, историк и меценат. Кстати, он хочет с тобой встретиться.
— Зачем это?
— Он спросил о моих друзьях в России, я похвасталась, что близко знаю замечательного историка и писателя. Роберт издает в Англии книги и желает перевести твою. Каково?
— Откупиться хочешь — ладно, — усмехнулся Вадим. — Даже будет интересно взглянуть на твоего морского Ромео. Но я буду не один — с княжной.
— Отлично! — сказала Марина. — Тогда в три на набережной. Пока! И привет княжне!
Вадим дал отбой и пожал плечами:
— Странно все это. — Взглянул на Катарину. — Мне кажется, ты ревнуешь?
— Тебе кажется, — ответила девушка.
— Ну что, тогда позвоним Паше? — предложил он.
Катарина кивнула. Вадим набрал заветный номер. Катарина села напротив — в кресло. Трубку взяла Паша.
— Мы в городе, — сказал Вадим. — Я и… Катарина… Когда и где увидимся?
— На даче, — ответила Паша. — Я приезжаю туда за яблоками каждую неделю. Давайте завтра днем.
— Лучше к вечеру, часиков в шесть, — попросил Вадим. — У нас тут небольшая встреча в три. А в шесть — самый раз.
Паша назвала адрес. Сразу после телефонного звонка Катарина поднялась.
— Мне пора. Увидимся днем.
Уже у порога девушка обернулась:
— Ты недавно сказал, что я ревную…
— Ну да.
— Могу только повторить: «Я знала вас, Вадим Александрович, не только десятилетней девочкой Таис, но и взрослой женщиной». — Катарина потянулась к нему и легонько поцеловала его в губы. — Ладно, мой рыцарь. Телохранители отца уже заждались меня на лестнице. До завтра.
Возвращаясь на кухню, Вадим вспомнил вопрос Паши по громкой связи, в замке Остберга. «Скажи, они узнали друг друга?» «Дурнушка» из далекого Дымова обращалась к сербскому князю вот так запросто, точно была в курсе всех его сердечных тайн. И он хорошо помнил утвердительный ответ князя: «Думаю, что да».
2
Марина, в джинсовом костюмчике в обтяжку, еще издалека помахала им рукой. Веселая, довольная жизнью, сексуальная.
— Здравствуйте, милые люди, — сказала она подходившим к ним Вадиму и Катарине. — Я вас уже заждалась! Мы тут уже полтора часа тянем шампанское.
— А где спутник? — спросил Вадим.
Марина кивнула в сторону. Вадим увидел спину атлета, облокотившегося о чугунный парапет. Стоял он шагах в пятнадцати от столика и смотрел на реку — широкую и сильную, волнующую…
— Все никак насмотреться не может, — сказала Марина. — Говорит: «Рива — конгратьюлейшенз!»
— И он прав, — кивнул Вадим.
Марина с неподдельным любопытством оглядела Катарину.
— А вы, милая девочка, и впрямь княжна?
— Да, сударыня.
Марина польщенно вздохнула:
— Сударыня — как звучит! Зовите меня просто: Марина. Сейчас позову Роберта. — И сдержанно крикнула: — Роберт! Май диа френд, комон! Комо-он!
Атлет обернулся, улыбаясь, двинулся к их столику. Его приветливое лицо так и светилось радушием.
— Познакомься, Роберт, это мои друзья — Вадим, писатель, историк, и… Катарина, сербская княжна.
— Лорд Роберт Стеллин, — поклонился капитан. — Очень рад. — Он взглянул на Вадима. — Значит, вы тот самый писатель, что посвятил книгу Четвертому крестовому походу?
Пришлось переходить на английский.
— Я посвятил ее Дионисию из Идона, — сказал Вадим. — Четвертый крестовый поход — только фон для портрета.
— Братья по разуму, — раздался женский голос за спиной Вадима. — Как это трогательно!
Они обернулись с Катариной одновременно. Вадим даже про себя ойкнул. Надо же — бывают женщины! На них смотрела обольстительная красавица — темноглазая брюнетка, веселая, с родинкой над верхней губой.
— Мой брат Роберт все время разглагольствует об истории. Сил моих уже нет! Я его сестра — Долли.
Вадим и Катарина представились в свою очередь. Все уместились за одним круглым пластмассовым столом.
— Вот я люблю день сегодняшний, — призналась Долли. — Люблю хорошие пляжи, бассейны и коктейли. Кстати, у вас в России с коктейлями плохо.
— У нас предпочитают водку, — не сводя с нее глаз, сказал Вадим. — И пиво. Даже вино презирается. В душе. Так что привыкайте.
Долли пожала плечами:
— Надо будет — привыкну. Без труда!
— Вы, Роберт, интересуетесь Крестовыми походами? Откуда этот интерес? — Вадим прищурил один глаз. — Кто-то из ваших предков участвовал в них, верно?
Роберт благодарно поклонился Вадиму:
— Вот она — писательская интуиция: вы попали в точку! Мой род очень древен! Только вот фамильного замка не осталось — он ушел с молотка еще в девятнадцатом веке.
