В коридоре Вадим взял мальчика за руку, и тот потянул его к себе. Вадим наклонился.
— Вы приехали ко мне? — спросил мальчик.
— Да, — не смог соврать гость.
Иван кивнул:
— Я так и знал…
— Ваня, где же ты? — спросила Катарина из комнаты.
— Да ладно, он еще мелкий, — важничая, громко сказал Женя. — Ему не интересно.
Но Вадим и мальчик уже стояли на пороге комнаты. Паша, ничего не смыслившая в компьютерах, с удивлением смотрела на эту парочку. Да и взгляд Катарины тоже косил в их сторону. Иван подвел спутника к столу Жени и включил компьютер. Заурчал старый вентилятор. Компьютер загружался минуты три, все делая неспешно — старичок, да и только.
Но вот появился синий экран…
Иван отыскал свою папку и открыл ее. Там было немного документов, но один из них Вадим разглядел сразу: «Ранее неизвестная рукопись византийского писателя XIII века».
— О, Господи, — сказал Вадим. Он оглянулся, не выдал ли себя, но Жене не было до старого компьютера дела, а Елизавета Петровна заканчивала возиться на кухне — там разливался по чашкам чай. Только Паша поняла, в чем дело, и подошла к ним. Иван совсем по-взрослому посмотрел на Вадима, вытащил из стола дискету. Но Катарина, следившая за ними, выудила из кармана флэшку, бросила ее Вадиму.
— Такого дисковода у меня нет! — сказала она.
Флэшку отправили в порт. Мальчик щелкнул мышью — и документ пошел по назначению. Полминуты тарахтения, и файл был записан.
— Мальчики, накрывайте стол! — крикнула из кухни Елизавета Петровна. — Будем ужинать!
Когда она вошла со скатертью, Вадим уже держал флэшку в руках, а Катарина и Женя закрывали ноутбуки.
Трое гостей сократили визит до минимума — им не терпелось добраться до гостиницы, которую уже должен был заказать вездесущий Андрэос.
— Мы еще увидимся, — уходя, на пороге сказал Вадим маленькому Ивану.
— Я знаю, — ответил тот.
Паша не удержалась и поцеловала его в щеку.
Такси мигом донесло тройку до гостиницы «Север» города Ермаковска. Войдя в лучший номер, все трое метнулись к столу: Катарина уже открывала свой ноутбук, Вадим доставал флэшку, Паша придвигала стулья.
И вот скопированный из Интернета документ предстал перед ними:
«Болгарским профессором Теодором Димовым не так давно была найдена ранее неизвестная рукопись византийского писателя XIII века, имени которого история нам также не оставила. История повествует о юноше по имени Доротеос, ставшем свидетелем Великой битвы. Какого рода-племени был юноша — неизвестно. Возможно, римлянином или греком. Но несомненно — подданным Римской империи. Он плыл с отцом, торговым человеком, по Борисфену — нынешнему Днепру. Небольшой караван направлялся в сторону Ольвии — к Понту Эвксинскому, Черному морю. По дороге отец тяжело заболел, и теперь, со дня на день, готов был покинуть этот мир. В ту ночь, когда отцу стало совсем худо, юноша увидел на ночном небе небывало яркую звезду. Мы приводим сохранившийся целиком отрывок из этой рукописи. Адаптированный перевод Алены Марьиной.
“Юноше казалось, что звезда, такая высокая и в то же время — близкая, повисла ровнехонько над его головой. Она горела всю ночь, разливая по земле ровный чудесный свет. Доротеос попросил, чтобы отца вынесли на воздух. “Это непростая звезда, — сказал умирающий купец. — Кому-нибудь она обязательно принесет счастье”.
Звезда была такой яркой, что даже полуденное солнце не заставило ее растаять в новом дне.
Купец просил сына чтить богов, любить мать, не оставлять без защиты младших братьев и сестер. И завещал сыну похоронить его в той земле, мимо которой они будут проплывать.
Трое суток светила загадочная звезда. Последний день ее сияния совпал с днем смерти отца юноши. Сын купца отдал распоряжение пристать к берегу. Хотя это было и опасно — они могли попасть в руки злых язычников, — требование нового хозяина было выполнено: на рассвете корабли пристали к берегу — там, где в Борисфен впадала другая река. Они вышли у подножия холма и похоронили тело. Доротеос во что бы то ни стало хотел остаться один. Попросив слуг не следовать за ним, он взобрался на холм.
Перед ним открылось огромное поле — ровное и пустынное. Забыв обо всем, юноша не мог отвести от великого пространства глаз, точно здесь уже скоро должно было что-то случиться. Доротеос был охвачен смятением. Ему казалось, что все его путешествие в землю варваров, и смерть отца в том числе, — ради одного этого дня. Часа! Тут, на этом холме…
И вот к полудню поднялся ветер. Небо заволокло тучами. До самого горизонта все стало темным и грозным. А следом земля задрожала под ногами юноши. Все пространство под холмом уже казалось вовсе не полем, а морем в штормовую погоду. Точно волны ходили по нему, разбиваясь в гневе друг о друга. Вихри носились по гигантскому пространству, сшибаясь, заворачиваясь и противоборствуя неистово и яростно. Громы давно смешались, заглушая все остальные звуки на земле. И молнии, едва успевая друг за другом, вонзались в землю.
Оцепеневший, превратившись в комочек, Доротеос сидел на вершине холма. От страха и благоговения перед открывшейся картиной он не мог даже шевельнуться. Юноша понимал: что-то страшное и великое происходит внизу — на бескрайнем поле. Что сотни бурь, ураганов, тысячи ветров, схватившихся тут, на его глазах — не просто силы природы, а нечто большее…
Вдруг он заметил, как что-то сверкает среди ветра, бушевавшей пыли и тьмы — там, внизу. Не просто сверкает — стремительно падает и взмывает вновь.
И сразу понял — мечи!
Юноша уже различал копья, пронзавшие чьи-то тела, летящие стрелы. Он слышал ржанье коней, пронзительные крики гибнущих, стоны, восторженные вопли победителей. Но битва шла не только на поле, но и над ним: над головами бьющихся метались тени — темные и светлые, с крыльями, выраставшими из спин. И у этих воинов тоже были мечи и луки. И они с таким же упорством и одержимостью бросались вниз — на неприятеля, и бились друг с другом.
Да, там, внизу, шла битва — Великая Битва. И полем для нее была вся земля! Темные рыцари и белые воины, с крыльями и без, в сверкающих латах и длинных одеждах, сражались друг с другом.
И был среди них Белый Витязь. Юноша стразу отметил его среди других. Несмотря на темноту, почти сумерки, шлем его пылал, точно огонь. Сверкали латы. Алый плащ развевался за спиной, когда конь Витязя рвался вперед, неся своего хозяина на врага. Но больше всего остального взгляд юноши приковывал к себе Меч в руках Витязя — Меч, выкованный из огня.
Черные тени прятались от него, но этот Меч настигал их — на земле и в воздухе, рассекая надвое, поражая насмерть. И не было спасения от этого Меча, кого бы он ни коснулся!..
Доротеос не знал, сколько прошло времени и существовало ли оно вообще, когда увидел, что темное воинство стало отступать — но не куда-то в сторону, а прочь под землю. Точно она всасывала в себя, как болото, всю темную рать.
