— Да не томите же, Вадим Александрович, — взмолилась Паша. — Как вам не жалко нас?
— А может быть, наоборот, жалко? — мрачно усмехнулся Арсеньев.
Еще через пару часов, когда все знали его путешествие в подробностях, Катарина сама перечитала текст статьи.
— Константин Лонгин, — проговорила она. — Но о его племяннике тут ни слова?
— Александр, хоть и был патрицием, не являлся официальным лицом в Сирии — он всего лишь сопровождал своего дядюшку. — Вадим покачал головой. — Я вот чего не понимаю: Меч был у Шахамсура, это наверняка, но почему он не воспользовался им? Почему не испепелил подступающие когорты римлян и вспомогательные войска сирийцев? Мы же знаем о силе этого Меча?!
— А если все это был блеф? — предположил Горовец. — И не было у этого подонка Шахамсура никакого Меча?
— Вы бы видели его глаза, комиссар! — усмехнулся Вадим. — Он ненавидел и торжествовал одновременно! Этот бородатый коротышка был уверен в своей победе! Или почти уверен. Вот в чем дело…
— Вам виднее, — кивнул Горовец. — Пожалуй, я тоже выпью — по-русски. — Горовец наполнил бокал до краев себе и Вадиму. Отпил половину. Поежился. — Так-то лучше!
— Что нам говорит ваш свиток на древне-арамейском? — спросил Арсеньев у спутницы Горовеца. — Подумать только — «Тайна княжества Шамсур»! Наверняка, в нем кроются многие ответы на наши вопросы!
— Свиток расшифровать не так-то просто, — честно призналась Зоя. — Я только осваиваюсь с языком. Может быть, следовало разделить его на части между разными переводчиками?
— Нет, — вступила в разговор Катарина. — Не стоит никого посвящать в наши тайны.
— Согласен, — сказал Вадим. — Любого переводчика мы превратим в потенциальную жертву Каролины Чёрны, да и поделимся с этой змеей информацией. Нет.
Утвердительно кивнула и Паша.
— Я могу забыть о прогулках, — вздохнула Зоя. — И заниматься книгой шестнадцать часов в сутки. — Она пожала плечами. — Думаю, у меня получится.
— Мы подождем? — улыбнулся Вадим, посмотрев на Катарину и Пашу. И кивнул Зое. — Мы подождем.
Но Катарина уже многозначительно смотрела на него:
— Нам надо готовиться к путешествию.
— Куда?
— В Сирию.
Горовец весь превратился в слух.
— Вы считаете, княжна, нам стоит заняться археологией?
Катарина молчала — она сама еще была в нерешительности.
— Вы думаете, спустя два тысячелетия там можно что-то отыскать? — продолжал Горовец. — Даже если нас не остановит правительство, хозяева этой земли?
— Вы поможете нам, комиссар. Пока вы еще не ушли в отставку. Ведь Анна Ортман, наш общий кошмар, еще на свободе. У нас общие цели, верно?
— Такие общие, что дальше некуда, — согласился Горовец.
— А деньги на путешествие у меня есть. Спасибо отцу.
— Вот об этом можете не беспокоиться, — заверил ее Горовец. — Иногда мне кажется, что моя часть клада, найденного мною в замке Волчье логово, предназначена для завершения дела всей моей жизни!
2
Вечером они ужинали в кафе. Вадим позвал Дронова, познакомил его со своими новыми друзьями.
— Вы — дочь Константина Остберга? — спросил силач, пожимая крошечную ручку своей широченной лапой. — Я соболезную. Уверен, ваш отец был замечательным человеком.
— Да, это так, — согласилась девушка. — Спасибо вам за Вадима.
Дронов кивнул, улыбнулся:
— Он стоил моей левой руки!
Улыбнулся и Вадим. Теперь он по-иному смотрел на гиганта с покалеченной рукой, спасшего ему жизнь — на Аристарха Ивановича Дронова: Медведя, погибшего вместе с Александром Палеологом у подножия замка Волчьего логово, на телохранителя Лонгина — Аристарха, убитого стрелами в Шахамсуре. Как сказал Константин Остберг Паше, спросившей, как же зовут его сегодня: «Многое остается неизменным». Может быть, сам Дронов и не поверил бы, расскажи ему кто-нибудь об этом, но главное, знал он, Вадим.
И впрямь, думал Арсеньев, у них была еще та команда!
Во время ужина затрещал его сотовый.
— Алло? — спросил он.
— Здравствуй, милый, — раздался знакомый голос. — Ты, наверное, занят? У меня очень важное дело. Очень! Если ты со своими друзьями, афишировать наш разговор не стоит. Мне надо с тобой поговорить — полчаса, не более.
Это была Марина Верховенская. Вадим встал из-за стола, отошел к окну.
— Что случилось? — спросил он.
— Я залетела, — сказала она.
— Что?
— Я беременна, — пояснила она.
— От меня?!
— Да нет, глупый, — ответила она, как ему показалось, сквозь слезы.
— Тогда почему ты звонишь мне?
— Я залетела от Роберта, — сказала она. — От мнимого брата твоей заморской дамочки, что хотела убить тебя. Ты знаешь, почему для меня так важен этот вопрос. Приезжай хоть на полчаса, мне надо поговорить с тобой. Очень прошу тебя!
Вадим взглянул на часы:
— Ну, хорошо. Через час тебя устроит?
— Да, — ответила она.
Он вернулся к своим.
— Кто звонил? — спросила Катарина.
— Так, старый приятель, просит помочь ему. После ужина съезжу к нему на часок, потом присоединюсь к вам.
— Но только на часок, — погрозила ему пальцем девушка.
— Клянусь, — положив руку на грудь, ответил Вадим.
И теперь он ехал на леваке к Марине Верховенской, залетевшей от злодея. Но Арсеньев и не представлял, чем он может помочь бывшей любовнице. Да, она хотела ребенка, но врачи когда-то ей поставили диагноз — бесплодие. Это было удобно для любовников, но горько для нее!
Марина открыла ему, и он сразу увидел ее глаза — несчастные и почему-то напуганные. Она слабо улыбнулась.
— Привет, — сказал он.
— Здравствуй, — ответила она. — Проходи.
Он вошел — в коридоре было темно.
— А что со светом?
— Кончился, — пошутила Марина.
Вадим щелкнул выключателем — лампочка не зажигалась. Он сбросил башмаки, прошел в гостиную. За ним вошла Марина. И когда Вадим обернулся, в комнату вошел третий — смуглый мужчина в черном костюме. Его волосы были гладко уложены назад. Лицо украшали тонкая бородка и усики. Поначалу Вадим даже нахмурился: кто это? Черные глаза человека зло блестели. Тонкие коричневые губы кривила усмешка. Но что самое неприятное, в руке он держал пистолет, и этот пистолет был с глушителем.
— Кто он? — спросил у Марины Вадим.
Но она молчала — губы ее дрожали.
