— Но я его видел, — сказал Мориц. Одноклассники прямо-таки покатились со смеху.
— После урока подойди, пожалуйста, ко мне, — сказала госпожа Майер. — А остальные успокойтесь и передайте вперёд тетради. Посмотрим, будет ли вам так же весело, когда мы начнём говорить о ваших сочинениях.
Смех стал тише и наконец совсем смолк.
Вскоре прозвенел звонок на большую перемену. Все ринулись из класса, а Мориц медленно приблизился к столу госпожи Майер.
— Мориц, — строго сказала она. — Мне в самом деле очень нравится твоя фантазия. Но ведь я не просила сочинять историю.
— Я ничего не сочинил, — обиженно ответил Мориц. — Если вы ни разу не видели паркового тигра, это ведь не значит, что парковых тигров не бывает.
— Но я же не единственная, кто ни разу не слышал о парковых тиграх. И поэтому их существование кажется мне неправдоподобным.
— Неправдоподобным — да, но невозможным — нет, — сказал Мориц, сам удивляясь, откуда у него взялись такие слова.
— Как бы то ни было, — сказала госпожа Майер, — я хочу, чтобы ты написал сочинение ещё раз, причём там должны упоминаться те животные, которых знает большинство людей. Сдашь его в конце недели.
Мориц чувствовал, когда спор не имеет смысла. Он взял куртку со стула, достал из ранца яблоко и сердитыми шагами потопал вниз по лестнице на школьный двор.
Лили и Оле ждали его на ступеньках.
— Ну, — спросила Лили, — она тебя отругала?
— Отругала, не отругала, а сочинение придётся переписать, — ответил Мориц.
— Хелло, крошка Мориц, — крикнул ему издали Штефан Рабентраут, — а я недавно видел паркового жирафа, он был ростом с мышь, ха-ха!
— И ел только мармеладных медведей, — язвительно добавил Мартин Ховилер.
Мориц скривил рожу и пробормотал: «Дураки». Оба с ликованием убежали.
— А зачем ты придумал эту историю? — спросил Оле.
— Говорю же вам, это правда, — сказал Мориц, чувствуя, как в нём снова вскипает злость. — Мы можем пойти в парк, и я вам его покажу.
И они договорились пойти туда во второй половине дня.
Когда Лили и Оле после обеда пришли к Морицу, небо было тёмно-серым и шёл такой дождь, что о походе в парк нечего было и думать. Кроме того, Морицу одному ходить в парк не разрешалось, а папа должен был везти Тима на прививку. За столом Мориц коротко рассказал о своих неприятностях в школе.
— М-да, — сказал папа, — придётся тебе через это пройти. История с парковым тигром, конечно, очень красивая, но всё-таки согласись, что со стороны она кажется неправдоподобной.
— Да уж, — согласился Мориц. — Но господин Розочка сказал, что иногда приходится быть первым, кто узнаёт что-то новое, и это нелегко.
— Тут господин Розочка прав, — сказал папа. — Но я всё же думаю, что тебе следует написать новое сочинение про белок и зайцев.
Естественно, было немного жаль, что Мориц не мог показать Лили и Оле укрытие паркового тигра, но они и без того очень приятно провели время. Они удобно устроились в уголке, и Мориц рассказал им про господина Розочку.
— И родители запросто отпустили тебя с ним в парк? — удивилась Лили.
— Наши друзья напротив с ним знакомы. Они говорят, что он самый приятный пожилой господин на свете, — сказал Мориц.
— А сколько же ему лет? — спросила Лили.
— Не знаю, — ответил Мориц.
Он старше моих родителей, и он седой. Но с виду моложе, чем моя бабушка.
— А у моей бабушки есть кот, которого зовут Господин Боненкраут, — сказала Лили. — Когда я бываю у неё, он всегда спит в моей кровати.
Мориц некоторое время раздумывал, не рассказать ли им про Альфонса и его слона, но в конце концов предпочёл оставить эту историю при себе. Вместо этого он предложил:
— А давайте поиграем в пиратов?
Четверть часа спустя комната Морица напоминала штормовое море. Он и Лили как раз запирали Оле в каюте под письменным столом, когда в дверь позвонили. Мориц побежал открывать и очень обрадовался, увидев господина Розочку. В руках он держал серебряную тарелку, украшенную тиснёными звёздами. На тарелке лежали большие золотисто-коричневые печенья. Они источали оглушительный аромат апельсинов и шоколада.
— Вчера я совсем про них забыл, — сказал господин Розочка. — Лучшие в мире апельсиновые печенья.
— Заходите, — пригласил его Мориц, — Оле и Лили тоже здесь.
— С Оле и Лили я и впрямь не прочь познакомиться, — сказал господин Розочка, — но сегодня у меня, к сожалению, совсем нет времени. Мне ещё нужно в парк к Руди, чтобы предостеречь его. Завтра в газетах напечатают, что открыт парковый тигр, и в парк ринутся толпы народа.
— Откуда вы знаете, что напечатают в газетах? — спросил Мориц.
— Ну, так… — сказал господин Розочка.
— Но ведь это значит, что я могу взять газету с собой в школу и показать её учительнице, — сказал Мориц.
— Ну, так… — снова сказал господин Розочка — как показалось Морицу, с несколько злорадной ухмылкой.
— А вы уверены? — спросил Мориц.
— Совершенно уверен, — сказал господин Розочка. — А сейчас желаю тебе приятного вечера. Кстати, нет ли у тебя желания как-нибудь сходить со мной и Альфонсом в зоопарк навестить Цицерона?
— Да, но мне надо спросить разрешения у родителей, — ответил Мориц.
— Разумеется, — сказал господин Розочка. — Передай им от меня привет.
С этими словами он повернулся и направился к лестнице. И вдруг Мориц заметил, что господин Розочка двигается совсем не так, как ходят старые люди. Он держался очень прямо и своими длинными ногами перепрыгивал сразу через несколько ступеней.
«Странно», — подумал Мориц.
— Да, я много занимаюсь спортом, — крикнул снизу господин Розочка.
— Но ведь я ничего не сказал, — отозвался сверху Мориц.
— Разве? — удивился господин Розочка. — Значит, мне почудилось.
Мориц медленно вернулся в квартиру, держа в руках тарелку с печеньями. Оле и Лили тем временем устроили на его кровати корабль и подняли простыни вместо парусов.
— А вот и провиант, — воскликнул Мориц и поставил тарелку на кровать.
Печенья были невероятно вкусные. Ровно такие хрустящие, как надо, и такие же сладкие. Мориц рассказал им об английском профессоре по очистке апельсинов.
— А ты уверен, что это правда? — спросила Лили.
— Вполне может быть, — ответил Мориц. — И печенья действительно необыкновенные.
В конце концов на серебряной тарелке осталась всего одна печенька. Лили взяла тарелку и уже хотела забрать печеньку, как что-то её удержало.
