Естественно, это было далеко не все. Ярочка очень старался показать, как ребята – некоторые ребята (наверное, он считал их «своими людьми») – не проявляют ко мне должного уважения, а учитель из меня – никакой.
Очень показательным было небольшое происшествие на следующем моем уроке, когда класс традиционно стоя приветствовал учителя, а кто-то, явно страдающий недостатком мозговой активности, весело выкрикнул:
– Кто первый сядет – с тем никто не будет разговаривать до конца года! То-о-от лох!
И что вы думаете, детки не спешили садиться за свои парты! Кто хихикал, а кто удивленно переговаривался и переглядывался, пока я в некотором недоумении смотрела на учеников, не сразу поняв, что делать в такой ситуации. Ярослав при этом, небрежно стоящий около своей парты третьего ряда, вновь ехидно смотрел на меня, явно говоря: «Ну что, съела, клуша?» На ногах ребята пробыли недолго, минут пять от силы – Степан Вшивков, тот самый симпатичный мальчишка с челкой, решивший, что может мне подмигивать, когда ему хочется, разрядил ситуацию, толкнув в бок соседа по парте. Тот грохнулся на одного из одноклассников, который доставал меня на предыдущем уроке, и между ними завязалась драка, которую по полуприказу-полупросьбе милорда Ярослава остановили другие мальчишки, коих в классе было достаточно. Он, как всегда, невзначай управлял массами.
Мое место, явно не учительское, пытались показать и два каких-от одиннадцатиклассника, пришедших на перемене в гости к Яру и паре его подпевал обоих полов, постоянно крутившихся рядом с ним. Эти два рослых парня сделали вид, что приняли меня за новенькую ученицу, и нагло пытались познакомиться, одновременно не очень гуманно хамя. Правда, и тут бедному Зарецкому не повезло – мальчишки-баскетболисты, те самые, позади которых я сидела, в этот момент пришли в класс и выгнали незваных гостей прочь.
Про то, что некоторые в классе называли меня Настенькой или Крошкой – не в глаза, а за глаза, конечно, но достаточно громко, чтобы я услышала, и говорить не стоит. Хотя, конечно, у меня чуть глаз дергаться не стал, когда я вдруг услышала девичий голос, принадлежащий ученице моего класса: «Ты сделала домашку, которую задавала Крошка?» Хорошо хоть Мельницей не стали дразнить.
Конечно же, это были далеко не все глупости, придуманные Ярочкой, троллем 80 левела, потому как не сомневаюсь, что автором всех сих чудесных идей был именно он. Будь моя воля, я бы отдала его в детский сад и заставила бы таскать трусы в горошек или в мелкую чебурашку.
Второй уровень мести Ярослава был чуть изощренее, но все равно глуповат. Мальчик пытался сделать так, чтобы я сама ушла из его школы, которую он, наверное, считал собственной.
Он ли или кто-то по его указке в пятницу налепил на дверь объявление, что урока по русскому языку сегодня у 11-го «Г» не будет, однако, прежде чем столпившиеся ученики реально поверили в это, объявление сняла проходящая мимо завуч, которая как раз отвечала за расписание. Она явно не помнила в нем таких изменений, а потому вызвала Светлану Викторовну и меня заодно, чтобы поинтересоваться, почему это мы по собственной воле отменяем занятия. Правда, она быстро поняла, что это была всего лишь, как она сказала, неудавшаяся шутка ученичков, а потому даже извинилась.
Раза три меня так откровенно игнорировали и даже хамили, явно пытаясь сделать так, чтобы я вышла из себя, и оба эти раза мне на помощь приходил Степан Вшивков со своими друзьями, заставляя Ярослава злобиться. Он-то хотел, наверное, чтобы я наорала на его одноклассников или как-то наказала их, чтобы потом пожаловаться родительскому комитету, например. А ничего не получалось, и он злился сам.
Кто-то подложил мне в сумку огромного мерзкого резинового паука – и если бы я страдала арахнофобией, то меня точно ждал бы удар. А если бы я боялась тараканов, то не смогла бы больше никогда залезть в собственный кошелек – там я нашла сразу двух, омерзительных, правда, тоже искусственных, но выглядевших как настоящие – их я отдала Темным Силам, который пришел в восторг и тут же принялся пугать одногруппниц в университете. Он же предложил мне принести в школу подарочек для деток от его знакомого таксидермиста, но я, правда, отказалась, хотя сделать это было нелегко.
Еще Ярослав растрезвонил мой номер нужным людям и пару раз надо мной пытались поприкалываться по телефону, позвонив даже ночью и, как в бородатом анекдоте, прохрюкав сквозь смех в три часа ночи мне в трубку: «Вы спите, Анастасия Владимировна, а я вот к вашему уроку готовлюсь».
Мне даже оставляли любовные записки. Причем и мальчик, и девочка. Они оба объяснялись мне в неземной любви и предлагали встретиться, а также писали романтические, но несколько пошлые стихи, весьма похожие друг на друга, из чего я заключила, что их поставляет «влюбленным» кто-то один. Конечно же, послания были мною проигнорированы, хотя понервировали изрядно.
На этом этапе самым забавным – естественно, не для меня, а для учеников – был случай на перемене во время сдвоенного занятия, когда я отлучилась из кабинета, а Ярик и его дружки вытащили из системного блока школьного компьютера флешку. Они немного поколдовали над презентацией, а потом также тайно вернули назад. В результате, когда я ее включила, дабы наглядно продемонстрировать ученикам кое-какой материал, раздалась разухабистая музыка и скрипучий голос, чувственно исполняющий всем известную блатную песню:
Речь держала баба, звали ее Мурка,
Хитрая и смелая была.
Даже злые урки – и те боялись Мурки,
Воровскую жизнь она вела.
Мурка, ты мой Муреночек,
Мурка, ты мой котеночек,
Мурка, Маруся Климова,
Прости любимого!
Удивилась не только я – в изумлении пребывали все ребята, таращившиеся на слайд, на котором под темой урока был изображен полуобнаженный мужчина с широченной улыбкой.
– Это вы про себя включили? – поинтересовался кто-то с последней парты, и класс дружно грохнул. Я, сохраняя достойное лицо, пыталась выключить этот ужас, раздававшийся на весь класс, но с презентацией, куда мелодия и была встроена, что-то произошло, и она заглючила. Думаю, по замыслу дурачков, подстроивших это, презентация должна была листаться сама собой, поставленная на автоматический режим, демонстрируя классу весьма отвратительные картинки и не переставая играть блатной хит, однако я быстро среагировала и просто перезагрузила компьютер, сказав с улыбкой, что шутка была смешной, но, как известно, потехе – час, а делу – время, поэтому раз нам всем так было смешно, теперь следует и поработать. В результате ребята писали незапланированный диктант, благо у меня с собой было пособие для учителей.
Я, конечно, могла ответить Ярославу на все его глупости, но почему-то решила про себя, что мои стойкость и упрямство, а также равнодушие ко всем его пакостям будут куда эффективнее, чем заниженные оценки и подстроенные в ответ гнусности, хотя, признаюсь, плюнуть ему на спину мне часто хотелось. Однако я сдерживала себя в этом, решив, что сначала я пройду практику, получу зачет, а потом подготовлю для малыша милейший сюрприз. Например, попрошу Темных Сил и Женьку с Ранджи подкараулить его в масках и выбить всю дурь. Я бы тогда и сама с удовольствием пару раз дала ему ногой по ребрам и потаскала бы за русые блестящие волосы, томными прядями закрывающие шею. Как бы я хотела сделать ему физическое замечание! Но пока не нашла.
