Кому плакать в пустом доме?
Или здесь водятся ещё и привидения?
Всхлипывания стихли.
На всякий случай Кэти заглянула во все комнаты, поднялась на чердак, посмотрела, нет ли кого-нибудь в чуланчике под лестницей.
Никого и ничего!
Девочка уже собралась уходить, когда всхлипывания раздались снова, причём у неё под ногами.
Правильно, здесь же погреб!
Кэти сдвинула коврик, закрывавший крышку погреба, и потянула за массивное железное кольцо. Крышка оказалась тяжёлой, но девочка сразу поняла, что она на верном пути: там, внизу, кто-то тихо, но горько плакал.
– Кто там? – спросила девочка вниз, в темноту.
Всхлипывания прекратились.
Девочка откинула крышку до конца. Теперь свет падал на деревянную лестницу, убегающую вниз, но всё остальное тонуло во мраке.
В поисках фонарика Кэти быстро открыла ящики стоящей в прихожей тумбочки. Фонарика она не нашла, зато обнаружила пачку тонких свечей, коробок спичек и плоский жестяной подсвечник – удобно и в руке держать, и на полку поставить. Девочка зажгла свечу, вставила её в подсвечник и храбро спустилась в погреб.
Он оказался просторным – не погреб, а настоящий подвал! Кэти повела свечой вдоль полок с банками варенья и бутылями домашней наливки. Какие-то ящики, связки лука, подвешенные к потолку…
Кэти бегло взглянула на то, что показалось ей скомканной и брошенной в угол старой шубой, и двинулась было дальше. Но тут шуба пошевелилась.
Да это не шуба! Это Лохмурик! То странное существо, которое перед рассветом отворило для Кэти дверь в дом. Девочка тогда его толком не разглядела: так спать хотелось, что глаза слипались.
Но что с ним? Почему он лежит таким бесформенным тюком?
Девочка нагнулась над домовым – и увидела, что косматая рыже-бурая шкура крепко перетянута пёстрой полоской материи. Кэти узнала пояс от халата, который тётя Лина надевала по вечерам.
Большие, жёлтые, как у совы, глаза часто-часто заморгали навстречу свету.
– Ярко… уберите… – шёпотом попросил Лохмурик.
Кэти отвела свечу в сторону.
– Что случилось? – строго спросила она.
– Меня связали… – пожаловался домовой.
– Кто?!
– Моряки… из книжки…
«Моряки из книжки» не удивили Кэти: от книжек она уже ждала чего угодно.
А вот домовой… вероятно, его надо развязать, да? Но вдруг он кусается?
Девочка напомнила себе, что тётя Лина Лохмурика не боится. И, если бы домовой был опасен, она бы обязательно предупредила об этом племянницу.
– Сейчас принесу из кухни нож и перережу поясок, – сказала Кэти.
Домовой гневно охнул.
– Резать… нельзя… пояс… – принялся он объяснять. – Госпожа Лина… Халат…
Не сразу поняла Кэти, что все домовые стараются беречь хозяйские вещи. Что-то разрезать, испортить – это для них преступление.
– Ладно! – сдалась девочка, поставила на пол подсвечник и принялась распутывать узлы, заодно слушая бессвязный, взволнованный рассказ Лохмурика.
Оказалось, что моряки, нарисованные на картинке, каким-то образом сумели выбраться из книги и спрятались в подвале. Домовой обрадовался. Он надеялся подружиться с этими бывалыми людьми и послушать их рассказы о плаваниях и далёких землях. Но моряки схватили домового и принялись допрашивать его: что за люди живут в доме, богаты ли? Узнав, что в доме нет ничего ценного, разочаровались, рассердились и решили ждать, пока дом опустеет.
Чтоб не скучать, они и впрямь принялись рассказывать друг другу истории. Но это были жуткие истории о потопленных кораблях, повешенных на рее моряках, сожжённых приморских городках и деревнях. Лохмурика они, чтоб не предупредил хозяев, держали при себе. Зажатый между боками незваных гостей, бедный домовой с ужасом слушал про кровь, выстрелы и акул, которые кружат вокруг идущих ко дну шлюпок. А попугай, сидевший на плече главаря, бранился скверными словами.
Когда Лина и Кэти ушли по своим делам, злодеи выбрались из подвала. Один из них, самый горластый (дружки называли его Джордж Мерри), заявил, что глупо пускаться в странствие, не обобрав дом, куда занесла их судьба. Главарь, одноногий моряк по прозвищу Окорок, возразил, что ни к чему размениваться на мелочи, когда впереди – охота за кладом. Но остальные поддержали Джорджа Мерри. Главарь махнул рукой, обозвал дружков безмозглыми каракатицами и потребовал у Лохмурика, чтобы тот выдал им самое ценное, что есть в доме.
Бедный домовой, чуть не плача, вытащил из-за шкафа своё сокровище: красивую коробку с конфетными фантиками, которые он собирал уже много лет.
При виде фантиков пираты принялись хохотать, ругаться и пинать коробку сапожищами. А потом решили, что и впрямь незачем терять время, связали Лохмурика найденным в шкафу поясом, скинули его в подвал и покинули дом – судя по топоту, через заднюю дверь…
Кэти наконец-то развязала последний узел. Домовой вскочил на мохнатые лапки.
– Пойдём наверх, – сказала девочка. – Поглядим, что натворили эти пираты.
Оказалось, что натворили они не так уж много. Но Лохмурик вновь расплакался при виде рассыпанных фантиков и сломанной коробки – кстати, действительно красивой, с изображением лесного озера и стаи лебедей на нём.
– Не так уж её и растоптали, – утешила девочка домового, который горько страдал, спрятавшись от яркого света между шкафом и стеной. – Возьму клей и прозрачную бумагу, починю. А фантики можно собрать…
– Ещё пропало розовое платье в горошек! – возмутился Лохмурик, взглянув на раскрытый шкаф. – И светлая шляпка с фиалками!
– Разберусь и с этим… А что пираты говорили про клад?
Домовой успокоился и довольно связно рассказал, что недавно библиотекарь Марта вложила в книгу лист бумаги. Это была нарисованная от руки карта – море, берег, крестик на берегу. Крестик, разумеется, означает клад, что же ещё? Всю карту матросам разглядеть не удалось: лист был сложен пополам. А когда Марта отдавала книгу девочке, она вытряхнула лист, он остался лежать на стойке. И теперь пираты отправились в библиотеку, чтобы вернуть себе драгоценную карту…
– В библиотеку?! – воскликнула Кэти. – Надо немедленно предупредить Марту! Лохмурик, собери фантики и наведи в доме порядок. Коробку я починю вечером, а сейчас мне надо бежать!
Странная дама
Отбив нападение чужака, библиотека успокоилась.
Книжные герои вернулись к своим ежестраничным заботам.
А тётушка Марта решила проветрить комнату. Распахнула дверь, попросила ветер не трепать книжные страницы, а сама отправилась на конюшню – задать овса лошадке Клеопатре, а заодно уговорить домового по имени Рыжий Бок вернуться в дом. От распахнутых ворот конюшни видна была калитка, и женщина подумала, что она заметит любого посетителя, который придёт за книжкой.
