–Не смей канючить и просить! Не смей! – Лариса оттолкнула меня, – требуй! Угрожай! Говори все, что угодно, только не будь слабой!
–Зачем? Они не бояться меня…
–Тогда тем более! – Лариса схватила меня за руку и потащила к ненавистному дому №2.
–Соберись, – шепотом сказала Лариса.
Я передернула плечами и еще раз нажала кнопку звонка. Раздалась унывная трель. Мы стояли перед дверью довольно долго. Открывать нам никто не спешил. Я буравила старую обивку взглядом и была полна решимости высказать все претензии. Проходила минута, другая… Мы трезвонили так же без результата.
–Наверно, дома никого нет, – сказала я, когда ждать надоело.
Пескова молча отодвинула меня и что было сил забарабанила в дверь. Получилось очень громко.
–Потише, – я попыталась урезонить Ларису, – а то соседи подумают, что мы дверь взламываем.
–Нутром чую, что в квартире кто-то есть! – раздраженно ответила Лариса и повысила голос, – если не откроют, я и впрямь взломаю эту чертову дверь!
Только Лариса договорила, дверь распахнулась. В коридор вышла Кристина. Девушка запахнула банный халат и сердито уставилась на Ларису.
–Чего надо?
–Кхм, – я прокашлялась и получила толчок в спину от Песковой, – привет, Кристина… Ты, наверно, помнишь меня…
–Не помню, – оборвала меня девушка.
–Но… – я растерянно обернулась на Ларису. Пескова закатила глаза и шумно выдохнула воздух.
–Тебе не обязательно ее помнить, – резко сказала она, – нам нужно видеть твою тетю!
–Тогда вам лучше пойти к ней домой, – Кристина открыла дверь, явно намериваясь вернуться в теплую квартиру.
–Подожди, – Пескова вцепилась в рукав Кристина и дернула на себя. девушка покачнулась, но сумела удержаться на ногах.
–Мелюзга, вы совсем охренели! – взвизгнула Кристина, – пошли вон отсюда!
–Заткнись! – Лариса продолжала крепко держать Кристину.
–Я говорю про Калерию Львовну, – дрожащим голосом начала я. Моя решимость исчезла, как всегда в самый неподходящий момент.
–Знать не знаю, никакой Калерии Львовны! – сердито ответила Кристина, пытаясь освободить руку от железной хватки Ларисы.
–Я приходила с Машей месяц назад. Вы в тот день еще собирались на день рождение к кому-то…
–Я тебя не помню, – заявила Кристина, – и Машу не помню, а про Калерию Львовну в первый раз слышу. Хватит пудрить мне мозги! Убирайтесь отсюда!
–Если ты не перестанешь корчить из себя дуру, мы пойдем в полицию. И будет твоя тетушка отвечать за мошенничество! Я и тебя приплету, поняла!
–Отпусти меня, ненормальная! – Кристине все-таки удалось вырваться и она тут же скрылась в квартире. Из-за двери нам донеслось:
–Знать не знаю, про кого ты говоришь! Если вы сейчас не уберетесь, я…
Дослушивать Лариса не стала, она потащила меня к выходу.
К остановке мы шли молча, каждая думала о своем. Мне в голову настойчиво лезла картина, как Рома приближается и с искаженным лицом смыкает руки на моей шее.
Мысли у Ларисы, судя по всему, были тоже не самые веселые. Пескова хмурила брови и до крови искусала нижнюю губу. Меня охватила злость. Ну, зачем, она полезла! Может, Кристина дала бы номер, если бы ей не грубили!
–А я так и думала, что ничего не получится, – хмуро сказала Лариса.
–Давай вернемся и попросим прощения? – предложила я.
Пескова посмотрела на меня, как на душевнобольную, я прикусила язык. В общем, глупо было отрицать, что тут дело нечисто. Я не могла назвать ни одной причины, по которой, Кристина отказывалась от собственной тети.
–Может, они мошенники, – пробормотала Лариса. – дело поставлено на поток… Прибыльный бизнес, однако.
Мы сели в автобус. Время было позднее. Я с тоской представила, какую лекцию мне сейчас прочтут родители. Домашнее задание не выполнено ни по одному предмету. Я и так скатилась на тройки, хуже некуда. Если такие же оценки у меня будут в четверти (а я уверена, что такие и будут) мне грозит наказание. Никаких карманных денег и о замечательной курточке можно забыть.
Мы вышли на одной остановке. Пескова что-то буркнула и пошла прочь. Я немного постояла на месте и поплелась домой. Мне нужно было в ту же сторону, что и Песковой, но, разумеется, я не стала ее догонять.
–Стой, Настя!
Я вздрогнула. Нет. Только не это. Ко мне подбежал Рома и сдавил мне плечо. Глаза, как обычно, горели безумием.
Я оглянулась. Улица была пустынна, звать на помощь не имеет смысла. Алмазов до боли сжал мою руку, я всхлипнула.
–Рома, отпусти, пожалуйста, мне больно!
–Закрой рот! – Алмазов презрительно скривился, – на тебя противно смотреть. Дура, уродина, еще и…
–Рома! Отпусти ее!
Из-за угла показалась Лариса Пескова. Она торопливо шла к нам, на ходу забирая волосы в хвост. Рома и не подумал выполнить ее просьбу, он еще сильнее стиснул мое запястье. Я попыталась вырваться.
–Не дергайся! – процедил Рома.
–Что ты делаешь? Очнись, Рома! – Лариса положила руку на плечо Ромы, он брезгливо скинул ее.
Пескова побледнела. Если она не имеет на него влияния, что может его остановить? На Рому не действуют уговоры, просьбы, угрозы. Слова пролетают мимо ушей. Если бы он действовал так со злости, это еще куда ни шло. Можно попытаться найти слабое место, попросить прощении. Но беда в том, что никаких причин для злости нет. Логики нет. Рома сходит с ума.
Я с силой дернула рукой. Это привело Романа в бешенство. Он схватил меня за волосы и притянул к себе.
–Я тебя предупреждал, – процедил он.
–Алмазов, убери руки, – прошипела Лариса и вцепилась ногтями в шею Ромы. Он скривился и выпустил меня.
–Смирнова, беги отсюда! – крикнула Лариса, уварачиваясь от рук Романа.
Так надо было и сделать. Собственно, мысленно я уже включила первую космическую скорость, но… Сама не понимаю, что на меня нашло. Я нащупала в сумочке баллончик с газом и, зажмурившись, прыснула Роме в лицо. Алмазов закрыл лицо руками и страшно закричал.
–Что ты сделала? – Лариса испуганно отскочила от Романа.
–Побежали! – я потянула Пескову, но она даже не сдвинулась с места.
–Ему надо помочь!
–Ничего с ним не будет! – заверила я Ларису, – пойдем скорей, пока…
Договаривать мне не пришлось, Лариса побежала к остановке. Алмазов с воплями растирал глаза. На наше счастье тут же подошел автобус.
–Ну и куда едем? – спросила Лариса, заплатив за проезд. Я промолчала.
До дома оставалось всего нечего и вот, пожалуйста. Меня чуть не укокошили под родительскими окнами.
