– Люди почти не воевали с вами. Вы живёте на тех планетах,
куда мы по доброй воле не сунем носа. У Империи Людей свои интересы, у Основы
Силикоидов – свои. Они не пересекаются. А если уж начнётся война, мы не станем
гнать против вас толпу певцов-кастратов. Лазерный пистолет уравняет наши шансы,
фузионный бластер даст мне сто очков вперёд. Надо быть булрати, помешанными на
силе, чтобы искать преимущество в рукопашной схватке с силикоидами.
– Это угнетало нас, Кей, – прошептал-прошумел силикоид. – Мы
не любим неясных ситуаций.
– Да я так и сообразил. А что ты мне скажешь, силикоид?
– Кертис Ван Кертис купил у псилонцев прототип аТана за две
с половиной тысячи кредов.
– Ну, в то время эта цена…
– Была также удивительно низкой. Через полтора года псилонцы
закапсулировали свою зону космоса. Всё. Я сказал то, что мог. Мой долг перед
Кертисом будет длиться ещё очень долго.
Воздух качнулся, когда защитный экран исчез. Силикоид взмыл
в воздух. От дивана шёл лёгкий запах подпалённой кожи.
– Мы отдали дань тишины ушедшему. Такую чистую тишину, какую
он заслужил. А сейчас, Кей, тебя ждёт Артур Ван Кертис. Вам надо работать.
Входя в комнаты Артура, Кей вспомнил свой приют. Блок «джи»
с его многоярусной спальней, учебным и рекреационным модулем поместился бы
целиком в любой комнате Кертиса-младшего. Например, в этой – овальном зале,
драпированном расписанными в тёмных тонах гобеленами. Кей не комплексовал по
этому поводу, Альтос дал ему единственное, что мог, – жизнь. Он просто вспомнил
детство.
– Привет, папочка, – сказал Артур. Он сидел на полу в позе
«лотос», закрыв глаза и сложив руки на коленках.
– Ты ошибся, это я, – усаживаясь рядом, сказал Кей.
– Понимаю, что ты. Но мы собираемся вживаться в легенду?
– Верно. Привет, сынок.
Артур, не открывая глаз, поморщился:
– Не думаю, что ты зовёшь меня «сынок». Скорее – «малой».
– Вот уж нет.
– Хорошо, подумаем… Ты нудноватый и скучный, очень доволен
собой, бережёшь каждый кред, стараешься воспитать из меня достойного торговца.
Ты зовёшь меня «сын». Или по имени.
– Ладно, сын. Твоё имя как-то сокращается?
– Что? – Артур открыл один глаз.
– Когда мы оживём, я должен буду проявить море эмоций. По
легенде, это наш первый аТан. Каким бы сухим скупердяем я ни был, говорить «сын
мой, Артур» нельзя. Как тебя назвал отец, ну, когда ты…
– Сын. – Артур улыбнулся и снова закрыл глаза.
– Ага. Ладно, это решим на месте. Где мы живём?
– Эндория. У нас домик на берегу океана…
– …два этажа, виноградник, площадка для флаера…
– …корабль ты оставляешь в государственном порту, он дальше,
чем Эндория-плюс, но гораздо дешевле…
– …ты прошёл обязательный курс в частном колледже средней
руки, затем я решил сам взяться за твоё воспитание…
– …моя мать ведёт финансовые дела компании «Овальд и сын»,
никогда не летает с нами. Порой ты ей изменяешь, а на Рухе у тебя постоянная
любовница. Я делаю вид, что этого не знаю.
– Пойдёт. – Кей кивнул. – Официальную часть мы знаем. Давай
поговорим о том, что в инструкции не отражено.
– Ты перестраховщик, – с явным удовольствием заметил Артур.
– Конечно. Я обязан им быть. Что из еды ты больше всего
любишь?
– Тазианское желе.
– Сын мелкого торговца не мог его пробовать.
– Почему? Мы возили желе с Тазиа на Терру. Для самого
Кертиса Ван Кертиса. И слопали те два процента, которые идут на транспортные
потери.
– Допустим. Что ты не любишь?
– Бутерброды с сыром.
– Почему? – растерялся Кей.
– Да я их правда не люблю!
Кей кивнул. Встал, с трудом распрямляя затёкшие ноги. Артур
продолжал сидеть, словно окаменев.
– Пара вопросов не по легенде. Что это за комната?
– Зал для медитации. А зачем тебе?
– Просто так. У тебя есть братья?
– Насколько мне известно, нет.
– Ты бывал за пределами Терры?
– Это уже третий вопрос.
– Хорошо, продолжим.
Кей обошёл вокруг Артура:
– Ты боишься темноты?
– Нет.
– Высоты?
– Нет.
– Смерти?
Артур повернул голову. Их глаза встретились.
– Конечно же, нет, папа, – ледяным голосом сказал мальчишка.
– А меня боишься?
– Когда ты обкуришься трэба.
– Никогда не пробовал.
– Все торговцы курят трэб. За портьерами, в шкатулке из
кости, есть пачка. Возьми.
За портьерами было много интересных вещей. Шкатулка с
трэбом, десяток других шкатулок, разложенный, но не включённый пульт
коммуникатора, активированный охранный робот с неотрывно следящими за Кеем
объективами. Кей положил туго набитый пакет наркотика в карман и вернулся к
Артуру.
– Я часто его курю?
– Когда не везёт в делах. Редко.
– Я люблю нравоучительные беседы?
– Конечно.
– Рассказывал тебе о разнице между тычинками и пестиками?
Артур заулыбался:
– Да, когда мне исполнилось десять, ты позвал меня в
кабинет… в рубку и сказал: «Артур, ты становишься большим и должен узнать о
некоторых сторонах жизни взрослых людей. Когда мужчина и женщина любят друг
друга и хотят, чтобы у них появился маленький беби, они занимаются разными
вещами…»
– Неужели мне надо быть таким идиотом? – спросил Кей.
– Да. Всегда и во всём. Ты же хочешь, чтобы я вёл себя
естественно?
– Ладно. Теперь ты.
– Ты бреешься?
– Ежедневно. Кроме тех дней, когда обкурюсь трэба.
– Храпишь во сне?
– Иногда.
– Бываешь неопрятным, когда думаешь, что тебя никто не
видит?
– Конечно.
Артур кувыркнулся назад, легко распрямился.
– Кей, а ты ничего. Будешь сок? Или вино?
