Корабль шёл к Догару. Десятки кораблей кружили на его
орбитах: торговцы и пассажирские лайнеры, частные яхты и военные крейсеры…
Пограничная планета часто посещалась Имперскими силами.
Но сейчас их было чуть больше обычного.
Орбитальная база ждала корабль.
Ждали десятки офицеров и сотни солдат, закованные в броню.
Ждали сотрудники Службы в наспех оборудованных для допроса камерах. Ждали
натасканные автоматы и десяток наёмников-булрати.
Подрабатывая курс, корабль приближался к стыковочным узлам.
Повинуясь жесту офицера Имперских сил, диспетчер базы
(глубинная проверка три дня назад, надёжность – 0,93, допуск к операции
одобрен) включил микрофон. Подмигнул офицеру и сказал:
– «Ка-Эс», вас ожидают на второй посадочной палубе.
– Вторая палуба, принято, – отозвался корабль.
– Как работа? – поинтересовался диспетчер.
– Как платят, так и работаем.
– Ну и правильно. Ачи!
Офицер вскинул станнер.
Диспетчер базы (надёжность – 0,93, надёжность 1,00 имеет
лишь Император) выпрыгнул из кресла. Прокатился по полу, вскочил, оказавшись
перед солдатом в силовой броне.
Рефлексы опередили разум. Солдат поднял левую руку, и
закреплённый на предплечье «Страж» проделал в диспетчере обугленную дыру
десятисантиметрового диаметра.
– Дарло… – прошептал диспетчер, падая к ногам солдата.
Карантинный корабль начал неуклюже разворачиваться, удаляясь
от базы. Но к нему уже приближались катера Службы, абордажные капсулы Имперских
сил, крошечные фигурки в мобильных скафандрах. Защитные системы базы открыли
огонь, превращая резонаторы гипердвигателей в паутину плавленого металла.
Служба не выпускала попавших под подозрение.
Агенты Дарлока не сдавались в плен.
Серый конус карантинного корабля дрогнул, теряя очертания.
Пламя лизнуло приближающихся десантников и опало, демонстрируя разлетающийся
рой обломков.
Если кто-то из бывших карантинников и успел крикнуть
«Дарлок!», услышать его было некому.
Их загнали в туннель сквозь целую серию люков-диафрагм.
Долго вели в мягком жёлтом полумраке, чудесном после палящего белого солнца.
Вячеслав оглядывался по сторонам – он казался туристом на экскурсии, а не
пленным, обречённым на смерть.
В маленьком зале, разделённом решёткой на две части, людей
на время оставили в покое. Никто уже не обращал внимания на Кея – даже родители
убитых им детей. Кто-то молился, кто-то молча стоял у решётки, разглядывая
дарлоксиан. Один сидел за пультом у стены, похожий в своём плаще на древнего
монаха. Трое тихо разговаривали – даже напрягая слух, Кей не уловил ни единого
слова.
– Как ты думаешь, это начнётся прямо сейчас? – спросил у Кея
врач.
– Не знаю. – Кей глянул в лицо Вячеслава. – Знаешь, аТан
срабатывает, когда человек умирает. А нас пока берегут.
Врач натянуто улыбнулся:
– Я проходил школу самоконтроля «джень».
– Даже с остановившимся сердцем ты протянешь ещё три-четыре
минуты. Лучше уходи отсюда, пока тебя прикрывает толпа.
Человек, у которого был оплаченный аТан, заколебался:
– Чем больше я увижу…
– Не думай о наградах, – посоветовал Кей.
– Я думаю об Империи.
– Окажи ей услугу – не рискуй.
Врач молчал. Владея аТаном и гарантированным самоубийством,
он чувствовал себя неуязвимым.
Решётка выгнулась, образуя короткий проход на середину зала.
В конце прохода засветилось поле локального гипертуннеля.
– Проходить по одному, – скомандовал кто-то из конвоиров.
Люди не тронулись с места. Дарлоксианин поднял оружие – и судорога боли
прокатилась по толпе. – Я буду наращивать интенсивность, – сказало существо под
тёмным плащом.
Кто-то шатаясь побрёл по проходу. Шагнул в поле, исчез. Это
сломало волю остальных. Толпа начала втягиваться в туннель, ведущий в
неизвестность.
– Нам было обещано сплетение судеб! – крикнул Кей,
прижимаясь к Артуру.
– Судьбы всех вас едины, – ответил дарлоксианин.
10
Более странного места Кей ещё не видел. Тюрьма дарлоксиан
была стеклянной.
Маленькие прозрачные камеры – кубики с ребром в два метра –
окружали его со всех сторон. Некоторые были пусты, в других стояли, бродили,
лежали на полу люди – недавние попутчики Кея. В каждой камере был крошечный
унитаз – прозрачный, крошечный умывальник – прозрачный, и никакого намёка на
дверь. Видимо, все коммуникации осуществлялись через гиперпереход. Далеко
внизу, сквозь несколько этажей стеклянных камер, темнел пол. Свет лился сверху
– ровный, холодный, бледно-жёлтый.
Кей посмотрел вверх, обернулся вокруг оси, рассматривая
соседей. Над ним, глядя на Кея безумными глазами, лежала молодая темнокожая
девушка. Две камеры рядом пустовали, в третьей, задумчиво озираясь по сторонам,
стоял врач с Инцедиоса. Он помахал Кею рукой, и тот сделал ответный жест. В четвёртой
камере сидел на полу Артур.
Медленно подойдя к стеклянной стене, Кей прижался к ней
лбом. Артур смотрел на него, не двигаясь.
Похоже, мальчик сломался…
Лента наручников внезапно ослабла и соскользнула на пол –
видимо, в них был блок дистанционного контроля. Кей потёр запястья – широкая
красная полоса отойдёт не скоро. Опустился на корточки и приложил ладонь к
стеклу. Артур протянул руку со своей стороны.
– Чего же ты ждёшь, мальчик… – сказал Кей сам себе.
– Чуда, – тихо ответил Кертис-младший. «Стекло» прекрасно
пропускало звук.
Изабелла Каль сидела перед адмиралом Лемаком. Адмиралу давно
перевалило за полтораста, но его первый аТан, купленный в незапамятные времена,
до сих пор не использовался. Говорили, что он удачлив. Каль без колебаний сменила
бы характеристику на «осторожен».
– Ваше рвение делает вам честь. – Лемак прошёл по каюте,
слишком роскошной, слишком выделяющейся среди строгих помещений орбитальной
базы Имперских сил. Остановился у панорамного окна – возможно, даже настоящего.
Посмотрел на плывущий под ними Догар – белое на синем, снег и океаны.
– Я пришла в Службу, чтобы работать, – резко ответила Каль.
– А мы бездельничаем… – Адмирал развёл руками. – Выполняем
приказ Императора: не поддаёмся на провокации.
– Ваша честь…
