– Если захочешь покушать, я на третьем этаже буду.
Приготовлю, принесу, уйду – обычаи ваши знаю. Строгая у вас планета, да, Арчи?
– Обычная. Только я не Арчи, меня зовут Артур.
Старуха всплеснула руками:
– Память, память… Мне почти полтораста, мальчик. Пора уже, а
всё что-то цепляюсь… – Она развернулась, собираясь уходить.
– Простите, тётушка Фискалоччи, я могу погулять? – быстро спросил
Артур.
– Гуляй, гуляй… Фруктов нарви, не пробовал небось с ветки?
Вы у нас гости, да и старик мой оплошал. Заблудишься, так на отстойник иди, от
него к дому дорожка проложена…
Продолжая что-то бормотать, Генриетта Фискалоччи вышла.
Артур хмуро смотрел ей вслед. Ему не понравилось многое. В первую очередь то,
что старушка не набросилась на нового и беззащитного слушателя с рассказом о
таурийских садах. Во вторую – упоминание об «Игле». Артур увлекался моделями
старых кораблей – в ту пору, когда ещё не начались его путешествия в сторону
Грааля. Малый разведкатер «Игла», удивительно красивый и ещё более хрупкий,
никогда не состоял на вооружении десантных частей.
Артур прошёл в свою комнату и надел рубашку. Потом, словно в
знак непонятного протеста, набросил куртку. Она ещё хранила форму тела Кея и
стала медленно стягиваться в плечах, подгоняясь под мальчишескую фигуру.
11
Дом был из дерева – весь, целиком, все три этажа. Любого
выходца с Терры это поразило бы. Артур Кертис привык и к большей роскоши.
Он спустился на первый этаж, в просторный холл. Там никого
не оказалось – муж Генриетты, похоже, был весьма увлечён своей работой… или той
компанией, что собиралась в помещениях климатизатора. Лишь в одном из широких
низких кресел дремал чёрный кот. На негромкое «кис-кис» он отреагировал лишь
презрительным взглядом.
Столик с прозрачной столешницей был завален стопкой журналов
– садоводство, светская жизнь Империи и Таури, моды. Нормальный набор для
обеспеченной таурийской женщины, рассчитывающей на скорый аТан. Лишь свежий
номер «Имперского военного обозрения», выглядывающий из-под «Сплетницы»,
выпадал из общей картины. Артуру захотелось пролистать журнал, но он почему-то
застеснялся этого желания. В конце концов, у него ещё будет на это время.
Открыв дверь (незапертую!), Артур вышел из дома.
И попал в бесконечный сад.
Таури была раем изначально. Мягкий климат, плодородная
земля, обилие спокойных рек и маленьких озёр – при двух небольших океанах.
Планету колонизировали после Смутной Войны – сотни миллионов демобилизованных
военных не слишком стремились вернуться на обросшие заводами, изнурённые
бесконечным производством, отравленные отходами миры. Они заселили рай и
улучшили его по своему вкусу.
Сады, разделённые символическими ограждениями, родовые усадьбы,
небольшие посёлки и города, служившие центрами культуры и образования, – вот
чем была Таури. СИБ на планете комплектовался лишь местными жителями. Имперский
космопорт казался жалкой пародией на планетарный транспортный центр, откуда
бесконечной чередой взлетали грузовые корабли: с фруктами свежими, фруктами
замороженными, джемами, винами – со всем, что можно было продать. Ни одна
планета в Империи не имела столько вольностей и послаблений, ни один мир не
принимал столь малого участия в общеимперских проектах и не платил таких
символических налогов.
Но Император Грей хорошо помнил, на чьих плечах пришёл к
власти и кто сломил армии чужих. Он наградил военную элиту, выжившую после
Смутной Войны, наградил навечно. И те, кто служил в Имперских силах сейчас, об
этом знали.
Артур прошёл по выложенной камнями дорожке мимо клумб с
незнакомыми цветами, оглянулся на дом. Деревянные стены были почти белыми, с
лёгким янтарным отливом, словно дом построили совсем недавно. Лёгкий ветер
шелестел ветвями деревьев, а больше – ни звука. Воздух наполнял сладкий
устоявшийся запах.
– Эй, мареттянин!
Он оглянулся. К нему спешила девчонка его лет… внешних лет.
Смуглая, с тощим хвостиком волос на затылке, в короткой юбке и белой
мальчишеской футболке. Через плечо у неё был перекинут ремешок, на котором
тяжело болтался металлический диск.
– Привет! – приблизившись, сказала девочка. – Это ты вчера
попал в отстойник?
В её тоне не было ничего обидного, скорее лёгкая зависть –
по поводу приключения, доставшегося Артуру. Он не стал спорить.
– Да.
– Меня Рашель зовут. А тебя Артур, я знаю.
– Откуда?
– Мой отец был вечером на климатизаторе, когда тебя
принесли.
– Он там работает? – поинтересовался Артур.
– Нет, зачем? У них там каждый день посиделки, с сидром и
виртуалкой. Компьютеры на станции самые мощные, они и пользуются. – Рашель
замолчала, разглядывая Артура. Потом, явно приняв решение, тряхнула чёлкой: –
Пойдёшь со мной?
– Куда?
– Увидишь. Да пошли, это интересно!
Кертис-младший заколебался. Не из-за возможной ловушки –
девчонка не казалась опасной, да и Кей был вполне уверен в его безопасности.
Просто у Артура был порядочный опыт экскурсий с ровесницами. Как правило,
приходилось выслушивать нудную чушь о местных достопримечательностях. Нередко –
отвечать на слюнявый и неумелый поцелуй.
Впрочем, Рашель вела себя абсолютно свободно. Либо не
собиралась оттачивать на мареттянине будущее кокетство, либо… её поцелуй мог
оказаться не слишком уж противным.
– Пойдём, – согласился Артур.
Рашель вела его, ориентируясь каким-то шестым чувством. Для
Артура уже через несколько минут направления исчезли. Безоблачное небо над
головой, голубое, как на Терре, деревья, растущие на одинаковом расстоянии друг
от друга, мягкая от опадающих веками листьев земля. И тишина, тишина отовсюду,
даже шорох травы под ногами резал слух.
Таури никогда не знала войн, и, если верить Кею, даже
преступления здесь были редкими и малозначительными. Может быть, потому, что
планету населили люди, уставшие убивать?
– Вы у нас долго будете? – спросила Рашель. Артур покачал
головой.
– Жалко. – Девочка действительно казалась огорчённой. – У
меня здесь друзей мало – все далеко живут.
Казалось, что она совершенно не сомневается в неизбежности
их дружбы. Впрочем, долгих переживаний Рашель себе не позволила.
– Тебе разрешили фрукты рвать?
– Да.
– Сорви мне яблоко. Вон то, жёлтое.
Артур подпрыгнул, пригибая ветку. Переломил гибкий черешок,
молча протянул яблоко девочке.
– У нас не принято рвать что-то без спроса в чужих садах, –
пояснила Рашель, откусывая кусок яблока. – Спасибо.
