Любви ко мне такое поведение не добавляло. Сам выскочка и таких же защищаю. Тем более что не все, но многие догадывались еще об одном намеке: иерархии среди знати не существует, перед лицом царствующей особы все равны. Для царицы длинная череда предков ничего не значит.
Хор слаженно грянул «Тебе, Бога, хвалим», и началась литургия. Когда распахнулись алтарные врата, Анна сняла корону и сама положила ее на подушку. Из золотого сосуда Амвросий помазал императрице лоб, глаза, ноздри, губы, уши, плечи, грудь, бока и руки, согласно ритуалу приговаривая, что налагает на нее печать Духа Святого. Затем она вступила в царские врата, то есть проникла внутрь алтаря и приняла там причастие, вкусила тела и крови Иисуса Христа, отведя последние сомнения в том, как истолковывать смысл церемонии: императрица короновала сама себя.
По прибытии под гром салюта и приветственные крики толпы царица изволила остановиться в Грановитой палате. По такому случаю Кремль был чисто убран и богато украшен: ступени выстланы ярко-алым бархатом, перила задрапированы красным шелком. Город тоже украшен, и построены триумфальные арки по всему пути следования. Обстановка очень ярко напомнила мой первый приезд в Москву и тогдашнюю подготовку, неожиданно закончившуюся смертью Петра Второго.
В десять часов утра следующего дня семьдесят один залп орудий возвестил о начале церемонии, и процессия двинулась под звон колоколов. Во главе ее выступали гренадеры в парадных мундирах. За ними со скоростью пешеходов следовали кареты с приглашенными на церемонию в Успенский собор.
Анна, выглядывая в окошко великолепной кареты, запряженных восьмеркой лошадей несравненной красоты, приветствовала подданных, густой толпой теснившихся по обе стороны улицы. Это тоже очень живо вызывало в моей памяти сцену из книги про Матиуша, когда тот доказывал, что не кукла. Опасности в том никакой. Вплотную гарцевали тщательно проинструктированные казаки личного ее императорского величества конвоя, готовые отразить любое нападение.
Кто бы знал, чего мне стоило создание эскадрона! Пришлось выдергивать знакомых из полков и просить о помощи атаманов, чтобы прислали парней из славных семей. Затем отбирать рослых, симпатичной внешностью и желательно в возрасте, чтобы дурью не маялись. Обучать манерам, чтобы для начала хоть не сморкались в занавески, и вбивать в головы положения Устава. Переодевать в приличное платье и следить, не пропьют ли.
К счастью, большинство прониклось важностью ситуации и характер не показывало. Правда, пока их набралось на две сотни, в основном донских и запорожских. В перспективе в полку должно быть два эскадрона по двести шестьдесят человек из нескольких казачьих войск. Тут вставала во весь рост проблема формы, но пока ничего лучше казачьей из «Тихого Дона» в мою бедную голову не пришло. Та удобна и практична, но совершенно незрелищна.
Потому гуляли нынче казаки в роскошных одежках на манер конногвардейцев. Кафтан из красного, с лацканами или отворотами из зеленого сукна, с подбоем рукавов из зеленого стамеда, обшивкою из узкого серебряного галуна, пуговицами из английского олова и двумя эполетами из серебра с красным шелком. Шаровары из зеленого, с выкладкою на боковых швах из красного сукна, и с нашивками по ней из черного шнурка, сапоги из желтого сафьяна, пояс желтого стамеда. Галстух из черного флера, перчатки замшевые, без обшлагов.
Когда государыня вступала в храм, со стен Кремля загремели пушки — на сей раз они дали восемьдесят пять залпов. Оказавшись перед иконостасом, Анна погрузилась в благочестивую сосредоточенность и прилежно отстояла службу. Амвросий поднес Анне крест, который она облобызала, в то время как Стефан, архиепископ Псковский, окропил царицу святой водой.
Ей было тяжело чисто физически. Вся процедура изрядно затянута и утомительна. А мне — в основном морально. Мало чтобы все прошло без сучка без задоринки, не дай бог оступиться или уронить регалии. Военные, что несли скипетр, печать, державу и корону, отвесили поклон в сторону царских врат. Когда Анна села, они разложили мантию и государственные символы на столе, специально для этого установленном близ трона, а сами попарно выстроились по обе стороны. Те же, что несли шлейф, встали позади императорского престола.
К своему изумлению, я выяснил, что в России, к примеру, отсутствует государственный флаг. Пришлось в срочном порядке заниматься утверждением вида, цвета и шитья. Специалисты по геральдике, исходя из того, что герб Российской империи представлял собой золотой щит с черным двуглавым орлом, с серебряными коронами, скипетром и державой, прописали на стяг правильные цвета: черный, золотой и серебряный.
Собственно, еще в высочайше утвержденном мнении Сената от 17 августа 1731 года белая кокарда была названа «российским полевым знаком», а в драгунских и пехотных полках шарфы приказано делать «по Российскому гербу» из черного шелка с золотом, «шляпы всем иметь с голуном золотым и с кисточками золотыми с черным полем и с белым бантом волосяным». Соответственно отныне на знаменах, флагах и других предметах, употребляемых для украшений при торжественных случаях, расположение сих цветов утверждено горизонтальное: верхняя полоса черная, средняя желтая (или золотая), а нижняя белая (или серебряная).
До кучи приняли морской флаг, состоящий из трех горизонтальных равновеликих полос белого, синего и красного цветов, с золотым двуглавым орлом посередине. Попутно, заливаясь смехом в душе, протолкнул и воинское знамя, скопированное с советского. Красное полотнище с золотым орлом вместо звездочки. Хотел серп и молот в когти птице вставить, не позволили. А такая бы шутка вышла!
О! Ну слава богу! Двигаемся к выходу. Впереди самодержицы шествует государственный канцлер Черкасский, бросая в толпу пригоршни золотых и серебряных монет. Народ ползает, подбирая и толкаясь, а меня жаба жадности душит в тесных объятиях. Чертовски жалко бессмысленного разбазаривания средств. И так многие тысячи вбуханы в торжества, и им продолжаться еще долго. А в казне давно пусто.
Анна по собственной инициативе сделала знаменательный шаг. Объявила на заседании Сената, посвященном обсуждению расходов на армию, что, принадлежа сама государству, она желает, чтобы принадлежащее ей и ему принадлежало и чтобы впредь не делали разницы между ее и его интересами. В умах пустивших от умиления слезу вельмож наверняка имелось серьезнейшее недоумение.
Цари и раньше не особо различали свой карман и государственный. Нет, в теории существовала разница между собственно «государственными деньгами» и «комнатными», то есть личными средствами императора. На деле Петр I частенько тратил соляные деньги на нужды своего двора. А Анна Иоанновна передала именным указом занимавшуюся соляной торговлей контору в свое распоряжение. Сущая мелочь: примерно семьсот-восемьсот тысяч рублей в год, почти десятая часть государственных доходов. А тут раз — и все наоборот собирается делать. Красиво, но странно.
Все. Садимся в кареты. Немного отдыха, и вечером бал для высшего света. А в промежутке огласят манифесты. Кроме касающихся чиновничества и церкви еще несколько штук.
Императрица утвердила план создания сети двухклассных народных училищ в уездных и четырехклассных народных училищ в губернских городах за счет поступления церковных денег. Это будут бессословные учебные заведения, однако расположение в городах практически закрывало в них доступ крестьянским детям. В народных училищах предполагалось преподавать математику, историю, географию, физику, архитектуру, русский и иностранные языки. В манифесте важнейшей политической целью провозглашалось «воспитание» подданных путем их просвещения, в том числе созданием системы образовательных учреждений.
