– Раз у тебя такая прекрасная память, ты завела органайзер?
– Еще нет.
Усевшись на кушетку, она изо всех сил пыталась не смотреть ему в глаза, так как знала, что увидит в них разочарование.
– Ника, мы договорились об этом пять недель назад.
– Да.
– И все эти пять недель ты опаздываешь, я выслушиваю очередную чепуху о том, почему ты опоздала, и о том, что это в последний раз.
– Сэм! – она умоляюще на него взглянула.
– Если ты сама не хочешь себе помочь, почему я должен?
Он подпер голову рукой, а затем очень спокойно добавил.
– Если бы я был просто твоим психотерапевтом, то ладно, но ты мой друг, и мне наплевать на деньги, для меня важен результат. А судя по последним неделям, я могу сказать, что результата нет. Поэтому я не вижу смысла в продолжении.
– Сэм, а если я скажу, что прогресс пошел.
Ника из последних сил хваталась за соломинку, пытаясь его удержать.
– Ника, ты зациклилась на своем поражении. Да, твоя коллекция с треском провалилась, ну и что? У тебя всегда есть возможность доказать всем, что ты способна на большее, или начать заниматься чем-то другим. Но нет, вместо этого ты валяешься целыми днями в закрытой квартире, осознанно запускаешь себя и не подпускаешь близко даже друзей.
– Это неправда!
– Я готов поспорить, что ты даже забыла почистить зубы перед тем как выйти из квартиры, – он пристально на нее посмотрел, – и ты говоришь, что прогресс есть. Ври себе, но не мне.
– Сэм, честное слово, когда я ехала сюда, все было как всегда. Я не знала, зачем мне это нужно, но так как я всегда держу слово, я мчалась на всех парах. А затем, поднимаясь к тебе на лифте, я испытала новые ощущения, точнее забытые старые.
– Это как? – Сэм заинтересовался.
– Там был мужчина, он сначала привлек меня своим запахом, а затем и своим затылком. Я всегда слышала о том, как оглушает словно молнией, но всегда смеялась.
Ника слегка заулыбалась, вспомнив недавнюю картину.
– И что дальше?
– Он вышел на двадцатом, а у меня осталось только неисполненное желание, я бы хотела просто на него накинуться и поцеловать.
– И как он выглядит? У меня есть знакомый, работающий на этом этаже.
– В этом вся прелесть, что я не видела его лица.
Она истерически засмеялась, чем немного напугала друга. Сэм поднялся и, подойдя к ней, сел в свое рабочее кресло.
– Хорошенькое дело. Тогда в чем прогресс?
– Ты же знаешь, что я всегда добиваюсь того, чего хочу. Но из-за того, как я сейчас выгляжу, что вызываю у себя отвращение, и чувствую себя как побитая собака, я упустила шанс познакомиться с ним, потому что попросту струсила. И знаешь что?
– Что? – улыбнулся Сэм.
– Я не понравилась себе в шкуре труса.
– Понятно.
– Так что давай проведем сеанс.
Ему понравилось ее рвение, но, посмотрев на часы, он сказал:
– Твое время почти закончилось, может, просто чаю?
– С жасмином.
– Наконец-то я тебя узнаю.
Сэм нажал кнопку на телефоне и попросил Люси принести чай. Она зашла через пять минут и поставила на маленький журнальный столик возле кушетки поднос с сервизом.
– Спасибо, Люси, дальше мы сами, – сказал Сэм, явно намекнув, чтобы она оставила их.
Сэм начал разливать чай в чашки. Ника спокойно сидела на кушетке и наблюдала за другом. Ей на глаза попался самый известный журнал для фотохудожников, лежащий на столике, и она заинтересовалась:
– Твой?
– Нет, знакомый забыл.
– Не против, если я посмотрю?
– Пожалуйста, думаю, он за ним не вернется.
Ника начала пить чай и медленно листать журнал, тщательно изучая каждый снимок. Она замерла, как будто в ее мозгу зажглась давно погаснувшая лампочка, затем резко вскочила:
– Мне пора, спасибо, Сэм, за все.
– Ты куда?
Он непонимающе смотрел на подругу.
– Я возьму журнал, увидимся на следующем сеансе.
– Хорошо.
– Чао, – сказала она и выбежала из кабинета.
Этого «чао» вполне хватило, чтобы Сэм улыбнулся. Он сразу понял, что ее вдохновение вернулось к ней, и любимое ею «чао», которое она вот уже несколько месяцев не употребляла, было тому подтверждением.
Глава 8
После обеда каждый из них находил занятие по вкусу, Доминик направился в библиотеку и, выбрав очередную книгу, сел в уже привычное кресло, но затем ему пришла мысль что-то поменять в ежедневной рутине. Он целеустремленно встал и вышел из игровой. Пройдя несколько метров по коридору, он подошел к винтовой лестнице, но прежде чем начать подниматься, машинально посмотрел на женскую часть квартиры. Не заметив ни единого шума, он спокойно поднялся в сад. Подойдя к набору плетеной мебели, окруженной различными растениями, он собрался было сесть, как вдруг из музыкального центра раздалась музыка, слегка напугав его. Заиграла опера, и у него сразу появилось подозрение, что Ника тоже здесь. Он вспомнил о гончарном столике и, подчиняясь своему любопытству, положил книгу на диван и направился по тропинке в его сторону. Убаюкивающая музыка и одурманивающий запах цветов погружал его в небольшой гипноз. Дойдя до места, Доминик замер. Ника сидела боком к нему, настолько погруженная в процесс, что даже не повернула голову в его сторону. Она была в оливковых спортивных штанах и явно большой на нее белой майке. Волосы были наспех собраны карандашом, имитирующим шпильку. Он продолжал любоваться ею, ее руки были полностью испачканы глиной. Ника водила руками, обнимая влажную глину на гончарном круге, глядя на этот пока еще бесформенный кусок словно завороженная. Ему вдруг так захотелось подойти и сесть сзади, прикоснуться своими руками к ее рукам, прижаться грудью к спине и ощутить ее запах. Это внезапно нахлынувшее желание напугала его, оставив приятный осадок.
– Ты что-то хотел или так и будешь рассматривать меня? – вдруг спросила Ника, даже не подняв голову в его сторону.
– Ты знала, что я здесь? – его рот немного раскрылся от удивления.
– Прости, но ты ходишь так громко, что слоны бы позавидовали, – улыбнулась она.
Сняв ногу с педали, Николь повернулась к нему и встретила уже почти родной теплый взгляд, она вдруг вспомнила, что забыла о высокомерном нахале.
– Звучит как комплимент! – подхватил он ее веселье.
– Это не комплимент, а чистая правда, – она старалась быть серьезной. – Так ты что-то хотел?
– Нет, просто музыка меня слегка застала врасплох.
