– Добрый вечер! – сказала Оливия, посмотрев ему прямо в глаза.
– А он добрый? Что-то не заметил, – жестко проговорил Торин.
Он спокойно зашел, а Оливия нажала кнопку нужного этажа. Торин аккуратно посмотрел на часы – они показывали шесть часов, и улыбнулся, а сам про себя заметил: «Да ты стратег!». Несколько секунд они ехали молча, пока лифт не остановился и не включилось автономное освещение. Неожиданно Оливия рассмеялась.
– Слушайте, да вы невезучий. Вы табличку носить не пробовали? – съязвила Оливия.
– То же я могу сказать о вас. Нажимайте уже кнопку помощи, в этот раз я, боюсь, не выдержу компании.
– Что вы имеете в виду? – с явным негодованием выпалила она.
– Ничего, просто я не очень хочу конфликтовать сейчас.
Оливия нажала кнопку вызова консьержа, но никто не отвечал. Через пять минут попыток она взяла мобильный и набрала номер, через несколько секунд там ответили:
– Да, я вас слушаю?
– Ральф, это мисс Траст, мы опять застряли в лифте, вызови аварийную службу, пожалуйста.
– Увы, мисс Траст, в этот раз это не генератор, по всей улице нет света. Наверное, это из-за урагана, хоть я не могу утверждать точно. Я позвонил в аварийную службу, и они сказали, что получили много вызовов и аварийная машина уже выезжает.
– Спасибо, Ральф, – сказала Оливия и выключила телефон. Несколько минут она стояла неподвижно, пока в сумраке не прозвучал вопрос:
– Что он сказал? Это опять предохранитель? – спросил Торин, хотя и так все слышал.
– Увы, не все так просто в этот раз. По всей улице выбило электричество, а это значит, что мы можем просидеть здесь неизвестно сколько времени, – очень спокойно сказала она, но он почувствовал, что она почему-то довольна.
– Вы шутите?
Торин в испуге вжался в задний угол лифта, взялся за голову и начал тяжело дышать, у него опять начался приступ.
– Мы разобьемся!
– Боже мой, неужели опять, вы же взрослый мужчина, успокойтесь и включите мозг, – сказала Оливия голосом строгой учительницы. – мы поднялись максимум на второй этаж, так что, как бы сильно вам не хотелось, но разбиться нам не удастся!
Внимательно выслушав ее, Торин не сразу, но минуты через две начал успокаиваться. Его дыхание стало ровным.
– Спасибо вам! Вы снова спасли меня от паники.
– Не за что! Если бы у меня случился приступ, я надеюсь, вы поступили точно так же.
Опять повисла тишина. Но тут Торин вспомнил о купленных подушках и одеяле. Он начал доставать их из пакета. Достав одну подушку, он протянул ее Оливии.
– Вы хотите, что бы я села на нее, но она же новая?
– Она в упаковке, поэтому думаю, с ней ничего не случится. Долго стоять мы не сможем, а не исключено, что нам придется находиться здесь до утра.
– До утра? – почти взвизгнула она.
– Я просто предположил.
– Ладно, давайте свою подушку.
– Пожалуйста! – протянув подушку, проговорил Торин.
– Спасибо! – ответила Оливия.
Они сели друг напротив друга и продолжали молчать. Неожиданно в животе Оливии заурчало. Торин вспомнил, что у него есть пакет с продуктами. Он взял его и начал выкладывать из него продукты на предварительно постеленный пакет. Финалом стала литровая бутылка бренди, поставленная в центре импровизируемого стола.
– Угощайтесь, пожалуйста! – сказал Торин.
– Спасибо, но я не голодна.
– Да, и звук из вашего живота был не от голода. Перестаньте играть, здесь нет публики, а я небольшой ценитель театральных постановок.
– Что вы имеете в виду? – она с явным интересом посмотрела ему в глаза.
– Да только то, что вы всегда стараетесь казаться невыносимой, чтобы окружающим попросту не хотелось с вами общаться. Нас же никто сейчас не видит. Попробуйте представить, что мы, допустим, случайные попутчики в купе поезда, а так как нам предстоит ехать довольно долго, то нам рано или поздно придется общаться. Вы же нормальная девушка, если не стараетесь изображать надменную горгону.
– Спасибо, но из этого ничего не получится, так как даже в одном купе я бы не смогла открыться незнакомому мне человеку.
– Ну, результат невозможен без попытки. Тем более в прошлый раз, когда мы с вами застряли, вы легко перешли на личную тему о страхе.
– Ладно, давайте попробуем. Что мне нужно делать? – ей явно стало интересно.
– Как я уже сказал, представьте, что мы едем в одном купе поезда. Я вас угощаю тем, что у меня имеется, – Торин показал на лежащие между ними продукты. – Вы с удовольствием принимаете предложение, мы начинаем общаться и через некоторое время даже переходим на «ты», так как у нас не такая уж и большая разница в возрасте.
– На «ты»? – переспросила Оливия, взяв кусочек пиццы из открытой коробки.
– Да, на «ты»! Я думаю, мы могли бы сразу перейти на «ты», зачем тянуть?
– Хорошо давайте перейдем на «ты», только у меня одно условие.
– Какое?
– Как только мы покинем этот лифт, мы опять станем нетерпящими друг друга соседями, – она натянуто улыбнулась.
Торин растерялся, он долго думал, прежде чем ответить.
«Зачем тебе это надо, неужели ты настолько чего-то боишься?» – подумал про себя он, а затем сказал вслух:
– Согласен, только у меня тоже есть условие.
Теперь она заинтересованно подняла голову.
– Каждый спрашивает все что угодно, ограничений нет, и ответчик ведет себя как на исповеди, то есть не врет. Согласны?
– Договорились!
«Мне это начинает нравиться».
– Отлично! Выпьете, чтобы снять напряжение? – спросил Торин, открывая бутылку бренди.
– Возможно, но нет стаканов.
– Зачем нам стаканы, будем пить из горла, ну, мы уже целовались, поэтому проблем не должно быть, – с легкой улыбкой подытожил Торин.
Заметив некое смущение на лице Оливии, он улыбнулся сильнее.
– Не поделитесь, что вас так веселит? – спросила Оливия.
– Вы хотели сказать «тебя»!
– Ладно, тебя.
– Ничего такого, просто я так яро прятался от тебя, чтобы не дай бог не столкнуться где-нибудь в доме. А мы снова застряли в лифте, и я вспомнил твою фразу: «Если когда-нибудь еще хоть раз мы опять вместе застрянем в лифте, я пойду с вами на ужин», и получается, я выиграл свидание с тобой, разве это не смешно?
– Обхохочешься! – снова вернулся до боли знакомый ледяной голос Оливии.
– Ну, ты опять напряглась, расслабься, я больше не хочу тебя никуда приглашать, – в глазах Оливии просматривался вопрос, и Торин продолжил: – Неделю назад я прилетел в незнакомую страну, поселился в новом доме и, неожиданно услышав родную речь, я, конечно же, постарался найти контакт.
