– Но люди же не все такие, есть благодарные.
– Конечно, есть. Мне недавно как раз написала благодарственное письмо одна семья, которой мой фонд помог пять лет назад. Мне очень понравилась фраза из него: «Большое спасибо вам, что откликнулись на мое желание. Накопив денег за год и продав подаренную квартиру, мы купили себе маленький домик. Да, кстати, нас уже трое. Большое спасибо». Мило, да?
– Это же сколько денег у тебя уходит?
– На жизнь хватает. Тем более я помогаю не всем.
– То есть?
– Я не помогаю тем, кто не хочет помощи.
– Это как?
– Ну, например, когда пишут родители наркомана.
– Но они же тоже люди, – неодобрительно посмотрел он на Оливию.
– Он же не неизлечимо болен. Его никто силой не заставлял. Каждый, кто пробует наркотик, прекрасно проинформирован о том, как вредна эта штука, но он все равно делает первую пробу. Заметь, осознанно. А почему? Потому что ему хочется испытать неописуемых ощущений. Он мог бы попробовать альпинизм, прыжки с парашютом или даже поход на рок-концерт, но нет – он употребляет наркотик, потому что это так просто – проглотить таблетку.
– Наркотики – это не только таблетки.
– Но начинается все с простой таблетки. Прости, не люблю потребителей, – Оливия скривилась.
– Потребителей? – заинтересовался Торин.
– Ну да, людей, которым легче напичкать себя какой-то гадостью и ждать результата, например, сжигания жиров, чем пойти в тренажерный зал.
– Ах, эта категория людей.
– Так разве, выбирая кому помочь, – продолжила она, войдя в роль, – допустим, из того, кто родился с недугом, но всю свою жизнь стремится быть сильнее и тем, кто всю жизнь не знал нужды, а как нам известно, большая часть наркоманов – из обеспеченных семей, я с легкостью помогу первому.
Она на мгновение остановилась, казалось, чтобы утихомирить личное возмущение, и начала накладывать следующее блюдо.
– Исходя из всего сказанного, я могу только сказать, что анонимность это прекрасно.
– Если честно, я не против публичности.
– Боже мой, надеюсь, ты не подумал, что я тебя уговариваю. Каждый вправе поступать, как ему кажется правильным. Я просто поделилась с тобой своим мнением по поводу благотворительности, вот и все.
«Даже не знаю, зачем я так разговорилась, но мне так легко с ним общаться, как со Слоном».
– Тогда, если позволишь заметить, твоя позиция очень правильна.
– Спасибо! Ну, какие у нас еще планы на сегодня?
– Пока у нас один единственный план: доесть здесь все.
– Да, а помимо этого?
В ее глазах читалось: «я требую продолжения» – и он улыбнулся.
– Зачем портить сюрприз? Я сейчас назову тебе место, куда мы отправимся, а ты опять выдашь мне его энциклопедическое описание.
– Если честно, сегодня утром мне попалась туристическая брошюра только про этот форт, так что про остальные достопримечательности Аранских островов я, увы, ничего не знаю.
– И это прекрасно, – немного обрадовавшись, подытожил Торин.
За разговором Оливия и Торин попробовали четыре основных блюда, а нетронутым остался лишь десерт.
– Все очень вкусно! – сказала через время Оливия, закончив дожевывать. – Я и не думала, что мы почти все съедим.
– Мы не все съели, еще остался пудинг.
– Спасибо, но я сыта.
– Точно?
– Да.
Она демонстративно погладила живот, а он продолжал ей любоваться. Торин подозвал официантку:
– Мы бы хотели взять пудинг с собой.
– Хорошо, сер, – ответила Софи.
– А еще, – начал Торин, доставая термос из рюкзака, – вы не могли бы налить горячего глинтвейна в термос, пожалуйста.
Следующие слова он специально выделил, адресовав Оливии:
– Чтобы некоторые не думали, что я не умею думать наперед.
– Хорошо, сер.
– Да, и можно счет.
– Я сейчас принесу ваш счет, глинтвейн и Гиннес, если вы не передумали.
– Мы не передумали? – посмотрел он на Оливию.
– Да вроде нет.
– Мы не передумали.
– Я подойду через несколько минут, – сказала девушка и ушла.
– Мы уже уходим?
– У нас еще полтора дня, для того чтобы посетить другие рестораны.
– Полтора дня? – переспросила Оливия, не очень поняв.
– Да, сегодня и завтра.
– Но я думала, вчерашний день тоже входил? – Оливия запаниковала.
«Еще два дня и две ночи вместе с ним. Я могу к нему привязаться!»
– Вчера был день приезда, а послезавтра будет день отъезда, то есть два полноценных дня отдыха – сегодня и завтра.
– Да, но…
– У тебя какие-то планы? – он резко ее оборвал.
– Да нет, нет ничего, что нельзя отложить.
– Вот и прекрасно.
Каждая ее уступка ужасно грела его изнутри.
«Еще немного и ты будешь есть у меня из рук!»
Официантка вернулась через десять минут с бумажным пакетом с заказом. Она положила счет на стол. Торин, открыв кожаную папку, достал бумажник из кармана и положил деньги внутрь.
– Сдачи не надо, – сказал он девушке и встал из-за стола.
– Приятного отдыха, – пожелала Софи и, забрав счет, удалилась.
Торин подошел к вешалке и, сняв курточку Оливии, помог ей одеться. Затем, одевшись сам, он взял пакет с элем и поставил его и термос в рюкзак, и они вышли на улицу.
– Ух ты!
– Что такое? – переспросила Оливия.
– Я забыл, что велосипеды остались на парковке, – он почесал голову.
– Ничего страшного, тут идти десять минут, – успокаивала его она.
– Иногда я забываю, что ты не умеешь ныть и капризничать, – улыбнулся он.
– Большое спасибо, – обижено ответила она.
– Глупенькая, это же комплимент.
Они медленно начали идти к стояке, немного тяжело от плотного обеда.
– Я просто так привык к девушкам, которые не любят долгие прогулки из-за уродской обуви на высоченном каблуке, или которые не могут подать тебе ключ, когда ты меняешь колесо, потому что у них свежий маникюр.
– Может, ты не там искал? Просто я никогда таких не встречала.
– Ты же девушка, тебе легче.
– Здесь можно поспорить.
– Давай! – с энтузиазмом приготовился Торин.
