– Так он из фирмы сопровождения! – он рассмеялся от души.
– И что же вас так развеселило, не поделитесь?
Она продолжала игнорировать его веселье, а Торин наклонился к ее уху и прошептал:
– Всегда было интересно, кто пользуется их услугами. Никогда не подумал бы, что у вас все так плохо, – он широко улыбнулся.
– Кто бы говорил.
– Не понял?
Его глаза сузились, а на лбу появились морщины.
– Ну, вы же тоже знакомитесь с девушкой для компании на один вечер, ведете ее в ресторан или ночной клуб, покупаете ей коктейли и прочее.
Заметив его удивление, она так же поднесла губы к его уху.
– У вас это написано на лице.
Торин стал серьезным, когда она смотрела ему в глаза.
– Так чем же мы с вами отличаемся, мы просто не хотим обязательств, но положение обязывает. А больше всего любим одиночество. Разве не так? – она произнесла эти слова как психотерапевт свое умозаключение.
– Но разве окружающие или пресса не будут гадать, с кем вы пришли, а когда узнают, – он запнулся, – неужели вам приятно читать журнал, где под вашей фотографией будет написано: «в сопровождении мужчины по найму».
– О, у меня настолько идеальная репутация, что мне даже было бы интересно почитать, – каждое слово она произносила с привычным высокомерием. – Извините, но мне стало скучно, я полагаю, наш танец подошел к концу!
Как всегда застав его врасплох, Оливия остановилась и направилась в соседний зал, не дав ему ничего сказать. Легкая юбка завораживала от покачивания ее бедер.
Если Торин и шел сюда с намерением посмотреть выставленные экспонаты, а именно картину, которую он собирался приобрести в ближайшее воскресенье на аукционе, то после очередного поражения все вокруг его просто раздражало. А картина, увы, показалась просто разноцветным пятном. С явным презрением на лице он обошел всю галерею в надежде отвлечься или переключить свое внимание.
«Не вижу смысла здесь оставаться, есть, конечно, один вариант – напиться, но что-то мне не очень хочется», – подумал про себя Торин.
Направившись к выходу, спустился по ступенькам к проезжей части, поймал такси. Пока он ехал, опять обдумывал свою неудачную тактику.
«Вот оно! В лифте ты не была такой холодной, может, если мы опять застрянем вместе в лифте на дольше, допустим, на ночь, то мы сможем найти общий язык. Ведь не зря говорят, что экстренные ситуации сближают незнакомцев».
Неожиданно зазвонил телефон. Это был Дин.
– Алло! – протянул нехотя Торин.
– Прости, но мне почему-то не спится, все время думаю, как ты там. Вернее, все идет, как ты запланировал?
– Ты сидишь?
– Что? – испуганно спросил Дин.
– Ну не хочу, чтобы ты упал в обморок и ударился головой, я себе этого никогда не прощу, – с явной наигранностью сказал Торин.
– Выкладывай, теперь я понимаю, что мои опасения не напрасны.
– Почему ты решил, что все плохо, может, наоборот – мы подружились, а для нас двоих это была встреча родственных душ, – каждое слово звучало еще наигранней.
– Тор, я слишком хорошо тебя знаю, и всегда, когда ты чем-то расстроен, ты говоришь как актер из дешевого мыльного сериала. Так я слушаю.
– Он слушает! Поздравь, меня опять уделали, как маленького мальчика.
Торин начал рассказывать, как все было.
– Не знаю, я вроде ничего не боялся до Токио, и с лифтами я теперь на «ты», но мне кажется, что если я еще буду пытаться хоть как-то наладить контакт с ней, я стану прятаться от нее как мышь в любую норку, лишь бы она меня не заметила. А ведь мне еще представлять наш проект. Я даже не представляю, как это будет происходить.
– Я не верю, что на самом деле она такая неприступная, она скорее всего просто хорошо маскируется! Да, точно маскируется! – неожиданно сам для себя произнес Дин.
– Маскируется? Но для чего?
– Ну, мы все в определенной, а именно неприятной для нас среде ведем себя не так, как, допустим, дома в семейном кругу.
– Допустим, ты прав, и что? – он, немного успокоившись, заинтересовался теорией друга.
– Что значит твое «допустим», я не понимаю, где ты летаешь? Все понятно как дважды два. Тот факт, что она так яро тебя отталкивает и, к тому же, платит мужчинам за сопровождение, указывает только на одно.
– На что?
– Да я тебя точно не узнаю. Лишь то, что какой-то мужчина ее очень сильно обидел.
– Возможно, ты прав, я подумаю над этим и позвоню тебе.
Его сознание находилось где-то далеко, он отключил телефон. Такси подъехало к дому, и Торин вышел из машины. Когда он подошел к стеклянным дверям, ему навстречу выбежала собака, это был Джокер.
«А где же твоя хозяйка?» – подумал про себя Торин.
Оливия не заставила себя долго ждать, она вышла следом за псом. Посмотрев на Торина, она неожиданно к нему обратилась:
– Вы тоже уже приехали? Доброй ночи, – очень искренне произнесла Оливия.
Она побежала в ближайший парк вслед за Джокером, оставив Торина ошарашенного.
«Где та, которая была на приеме час назад? Или она просто забыла маску дома? Сейчас она показалась такой милой и беззащитной, как тогда, когда я общался с ней первый раз в лифте. Ее глаза искрились хорошим настроением, а когда она говорила, каждое ее слово превращалось в улыбку».
Торин посмотрел на часы и вошел в дом, а сам улыбнулся от посетившей его мысли.
«Так вот как, мисс Траст, я все-таки вам интересен. Значит нужно переходить на другой уровень».
Глава 5
Два дня спустя
Торин стоял на террасе и пил утренний кофе. Он посмотрел на часы. На часах было полшестого. Он открыл блокнот и что-то записал. Оливия, как и вчера, возвращалась с Джокером после прогулки.
«Вы пунктуальны, мисс Траст. А это не может не радовать, – он игриво улыбнулся, – но думаю, ночь все-таки подойдет лучше».
В блокноте был описан распорядок двух дней и каждый ничем не отличался:
– пять утра – выходит на прогулку с псом;
– полшестого – возвращается с прогулки;
– восемь – ко входу подъезжает машина, Оливия со своим псом уезжает;
– шесть вечера – снова подъезжает машина, и она возвращается домой;
– полседьмого вечера – выходит на прогулку с собакой;
– восемь – возвращается с прогулки.
Торин развернулся, подошел к столику и поставил чашку на поднос. Он составил посуду на поднос и направился на кухню, все время что-то обдумывая и улыбаясь. Вдруг ему на глаза попалась литровая бутылка бренди, и его улыбка стала еще ярче.
