Поэзия и проза
«Поэзия глупа!» — в суждении таком
Есть свой резон. Но не забудь при этом,
Что не всегда дурак рождается поэтом,
Он может быть и просто дураком!
(Перевод С. Маршака)
Когда английский поэт Мэтью Прайор обращался с этим язвительным четверостишием к литературным критикам, кто знает, не думал ли он о куда более многочисленных и злобных критиках его действительно извилистого политического пути или о патронах, мешавших ему, прирожденному мастеру тайной дипломатии, преуспеть на этом далеком от литературы поприще.
Мэтью Прайор занял сравнительно молодым свое особое, хотя и скромное, место на современном ему литературном Олимпе. Видный представитель английского классицизма, близкий к признанному главе этого направления Александру Поупу, Прайор не менее известен и произведениями, написанными в различных жанрах легкой светской поэзии, — эпиграммами, шутливыми посланиями, веселыми песенками, остроумными пародиями. Несмотря на раннее признание его таланта, для Прайора путь наверх, в ряды правящей знати, был долгим и нелегким. Помогали аристократические связи, приобретенные еще на студенческой скамье в Кембридже, подкрепленные потом умением вовремя в нужной форме откликнуться и на победы короля Вильгельма, и на успехи своих друзей студенческих лет, унаследовавших отцовские титулы и богатства, а вместе с ними — нередко министерские посты, руководство сложившимися тогда партиями тори и вигов. Все же Прайору, выбившемуся в люди сыну столяра, «человеку низкого происхождения», как презрительно заметила королева Анна, не имевшему собственного состояния и зависевшему целиком от неверного и нерегулярного жалованья, путь к главным источникам власти и богатства оказался закрыт. Но до второстепенных государственных должностей — помощника влиятельного министра или временного главы посольства — Прайору удалось добраться, правда, ценой не только унижения, льстивых излияний в прозе и стихах в адрес своих покровителей, но и разрыва с ними в нужный момент, квалифицировавшегося современниками как предательство. Главное, что Прайор доказал свою большую полезность, был не только удобным и послушным «пером», но и зарекомендовал себя как опытный и удачливый мастер секретных дипломатических переговоров, как умелый организатор шпионажа.
В 1690 году, когда Прайору было 25 лет, он начал службу секретарем английской миссии в Гааге. Голландская столица была местом, где на протяжении последующих семи лет проходили встречи монархов и министров — участников антифранцузской коалиции — так называемой Аугсбургской лиги. В обязанности Прайора входила выдача паспортов для желающих посетить Англию. Это было вовсе не простое дело, поскольку паспорта разрешалось выписывать лишь лицам, не имевшим с точки зрения английских властей предосудительных намерений. Прайору было поручено также наблюдение за французскими шпионами, пытавшимися через Голландию пробраться в Англию. Прайор должен был ставить в известность о результатах этой слежки портовые власти в Харидже и Лондоне. Подозрение молодого дипломата вызвал, в частности, некий Клерк, объявивший себя итальянцем, но, по мнению Прайора, вероятно, француз Прайор сообщил о своих сомнениях портовому начальству в Бриле и Харидже, а также заместителю министра иностранных дел Ричарду Уорри на случай, если подозреваемый, обманув таможенных чиновников, все же доберется до Лондона. Выяснилось, что в поле зрения Прайора попал не кто иной, как известный иезуит-шотландец Кларк (или отец Космо), поддерживавший связи между Сен-Жерменом и руководителями якобитов в Англии. Прайор даже предложил новую систему выдачи паспортов, одобренную в Лондоне, которая облегчала бы обнаружение вражеских агентов.
Наряду с охотой на якобитских лазутчиков Прайору надлежало два раза в неделю направлять в Уайт-холл сведения, которые содержались в письмах, прибывавших от нанятых англичанами лиц из различных стратегически важных городов. Информация носила политический и военный характер, сообщалось немало и придворных сплетен, которые тоже имели известное значение для ориентации английской дипломатии.
В январе 1699 года Прайор был включен в состав английского посольства в Париже, возглавлявшегося лордом Портлендом. Официально посольство воздерживалось от любых контактов с Яковом II и его окружением и домогалось высылки бывшего английского короля из Франции. Британские дипломаты старались не появляться на придворных празднествах и церемониях, на которых можно было ожидать присутствия Якова II. Тот самодовольно разъяснял, что мятежники не осмеливаются встречаться с ним лицом к лицу и что он видел только одного или двух из шайки Бентинка. Прайор был менее осторожным, присматриваясь к изгнанной королевской семье. Сам Яков II на него произвел впечатление «старого хвастуна… тощего, потертого и сгорбленного».
Через несколько месяцев Портленд вернулся в Англию, и Прайор был назначен временным поверенным в делах до приезда нового посла — лорда Джерси. Функции Прайора, впрочем, не претерпели особых изменений. Покидая Париж, Прайор составил отчет об использовавшихся им шпионах. Среди них фигурировал некий Браконье, уже проведший четыре года в Бастилии, какой-то ирландец, выдававший себя за купца. В числе агентов значились англичанин Бейли — под этим именем скрывался священник и, как сообщалось в отчете, «совершенный развратник» Джонстон, — и старуха Ланглуа, «хитрейшая шлюха» с двумя дочерьми…
После 1688 года разведка пыталась использовать и уже полузабытый опыт прежних времен. В 1699 году король Вильгельм III Оранский вызвал знакомого нам шифровальщика времен Кромвеля и Терло — Джона Уоллиса, достигшего в то время весьма почтенных лет, и просил его обучить молодых людей столь важному искусству. «Чтобы оно не умерло с вами», — добавил король. Впрочем, доктор Уоллис не забыл и других приемов своего ремесла и пытался с помощью их оказать посильное содействие правительству. Так, в 1702 году профессор распространял слух, что, как ему доподлинно известно, «молодой претендент», считавшийся сыном Якова II, вовсе не является таковым (и, следовательно, уж ни в каком случае не может претендовать на роль «законного монарха»).
Сто имен автора «Робинзона крузо»
В 1700–1714 годах происходила война за Испанское наследство, в которой Англия и ее союзники — Голландия и германский император — выступили против Франции. В начале войны умер Вильгельм III, его преемницей стала младшая дочь Якова II Анна. Война привела к расширению деятельности английской разведки. Как правило, британские агенты без особого труда даже во время войны находили способы, тайно отправляясь из французских портов, достигать Англии, другие предпочитали более далекий путь — через Голландию. Многие сведения удавалось добывать в самой Голландии. В 1710 году министр Роберт Харли писал: «Гаага — центр деловых переговоров и получения разведывательных сведений».
Шпионские функции неизменно составляли часть обязанностей британских послов. Однако иногда разведывательные задания составляли главное в их миссии, а дипломатические поручения представляли собой лишь благовидное прикрытие. Речь могла идти и о сборе информации — такова, например, была основная обязанность полковника Митфорда Кроу, назначенного в 1705 году в Геную. Как прямо было сказано в его инструкциях, формально он посылался для обсуждения вопросов развития торговли между Англией и Генуей, а в действительности — для наблюдения за ходом восстания в Каталонии и передвижениями неприятельского флота. Однако нередко, как и в прошлые времена, основной целью могли быть попытки организации дворцовых переворотов, устранение министров, проводивших неугодную Лондону политику, и т. п.
