Более прочный характер носил альянс Рейли с британской разведкой, хотя и здесь не обходилось без трений. Разбогатевший на финансовых спекуляциях Рейли считал, что ему мало платят, и одно время в знак своего искреннего негодования по сему поводу даже покинул службу. Размолвка, впрочем, оказалась недолгой. Рейли покровительствовал Г. Хозьер, отец будущей жены Уинстона Черчилля. Через Хозьера позднее были завязаны и тесные связи между Черчиллем и Рейли.
С разведывательными поручениями Рейли объездил многие страны. Его встречали на Ближнем Востоке, а накануне русско-японской войны — в Порт-Артуре, где он именовал себя представителем фирмы, торгующей лесом. Рейли выкрал план укреплений и шифр, использовавшийся царским командованием. Чтобы быстро уехать, не возбуждая подозрений, Рейли разыграл бурную влюбленность и убедил предмет своей неожиданной страсти отбыть в Японию. Разумеется, немедленно последовал за ней и сам Рейли, где продал добытые сведения за большие деньги японцам. (Напомним, что Япония была тогда союзницей Англии, и британская разведка, кажется, ничего не имел против этого частного бизнеса своего агента). Ездил Рейли и в Китай. Одно время он жил даже в ламаистском монастыре, изображая из себя буддиста.
Далее задания Интеллидженс сервис привели Рейли в Германию. Под именем рабочего-сварщика Карла Гана он поступил на завод Крунпа. Английские авторы утверждают, что там Рейли убил двух сторожей (на его счету числилось вообще немало «мокрых дел»). За некоторое время до начала первой мировой войны Рейли снова приехал в Россию и стал членом купеческого клуба в Петербурге. Он вел широкие торговые операции, продавая все — от патентованных лекарств до авиационных моторов. Самое любопытное, что этот богатый англичанин, роскошная квартира которого, заполненная картинами художников эпохи Возрождения, напоминала музей, формально состоял… представителем немецкой судостроительной компании «Блом и Фосс», добывал для нее крупные заказы, вызывая иногда даже недовольство ее британских конкурентов.
Трудно сказать, был ли Рейли в это время шпионом-двойником, но несомненно, что ему удалось получать крайне важные для Лондона сведения о немецкой судостроительной промышленности. Во время первой мировой войны Рейли занялся выгодным делом — закупкой оружия в США по заказам царских властей. Возможно, что в это время он менее активно, чем ранее, выполнял прямые шпионские задания, увлекшись торговыми и финансовыми операциями. Однако в 1917 году он уже снова на активной службе. Рейли несколько раз сбрасывали на парашюте за германскими линиями. Во время одной из таких акций английский разведчик в костюме немецкого ремесленника сумел собрать данные о готовившемся германском наступлении. Под видом немецкого офицера Рейли побывал в Восточной Пруссии, будто бы даже проник на совещание, на котором в присутствии кайзера Вильгельма II обсуждались планы подводной войны против торгового флота Антанты. Рейли якобы попал на это совещание переодетым в мундир полковника, которого он незадолго до этого убил и скрыл труп в канаве. Этот последний эпизод излагается исследователями со слов самого Рейли, который в таких рассказах истины придерживался очень редко. Вообще многое сообщаемое английскими историками о похождениях Рейли в годы первой мировой войны подлежит проверке. Однако несомненно, что ему не раз удавалось добывать информацию первостепенного значения и что его акции в Интел-лидженс сервис стояли очень высоко, когда в 1918 году он снова появился в России, на этот раз в Москве.
…Целая полоса провалов ожидала английскую разведку в борьбе против Советской России. Английский историк Р. Дикон, пользовавшийся архивом генерала Вернона Келла, пишет о «тенденции британской секретной службы быть одержимой опасностью большевизма» вплоть до забвения остальных задач. Другой весьма осведомленный автор — Л. Фараго в своей монографии «Лисья игра» (Лондон, 1972) пишет о «годах стагнации Интеллидженс сервис». На этом пути было и участие в антисоветских заговорах, фабрикации фальшивок вроде пресловутых «бумаг Сиссона» (1918 г.) или «письма Президиума Коминтерна» (1924 г.). Именно в этой мутной воде делали карьеру Сидней Рейли, а также его многие коллеги и подражатели, обезвреженные советскими властями.
Эпилог
Говоря об успехах английской секретной службы в годы Первой мировой войны, нужно сделать целый ряд оговорок. Даже не преувеличивая, подобно многим западным авторам, сами возможности разведки и учитывая, что она не принадлежала к тем основным факторам экономического, социального и даже чисто военного характера, которые решали судьбы мирового конфликта, надо признать, что ее влияние на ход главных сражений на суше и на море было значительно меньшим, чем это можно было ожидать. Ни знание военных шифров неприятеля, ни сложная система дезинформации не оказались средствами, позволившими существенно сократить сроки позиционной войны на Западе или ликвидировать угрозу, которую представляли для Англии действия немецких подводных лодок. Операции разведки были особенно успешными там, где она могла опереться на создавшиеся без всякого ее участия благоприятные объективные условия, такие, допустим, как ненависть бельгийского населения к немецким оккупантам, освободительная борьба арабов против оттоманского ига или, если взять совершенно иной пример, стремление правящих кругов США найти удобный предлог для вступления в войну.
Конечно, немало из того, что добыто разведкой, не было использовано вследствие бездарности и косности британского командования и правительственных учреждений в Лондоне. Однако является фактом, что эти учреждения на основе данных разведки не имели четкого представления о возможностях, которыми располагала Германия для продолжения войны, вначале непомерно преуменьшая их, а потом почти столь же преувеличивая. Даже осенью 1918 года, когда уже ясно обозначился военный перевес Антанты, когда Германия стояла накануне разгрома, в Лондоне продолжали разрабатывать планы операций на 1919, 1920, 1921 годы…
В межвоенный период неудачи постигали британскую секретную службу не только в борьбе против СССР, но и в столкновении с империалистическими соперниками, в том числе с наиболее опасным из них — нацистской Германией. В основе этих неудач лежала «мюнхенская» политика пособничества фашистской агрессии с целью сосредоточить ее против Советского Союза. Такая политика не только превращала наиболее рьяных английских «мюнхенцев» в вольных или невольных сообщников фашистской «пятой колонны», но и создавала политический климат, обеспечивавший ей безнаказанную деятельность и вялость британской разведки в Германии. Желаемое принималось за действительность. В Лондоне поверили, например, ложной информации о строившихся германских военных кораблях, которая указывала, что они предназначены только для действий на Балтике — это ли не было подтверждением надежды, что гитлеровскую агрессию удастся направить только против Советского Союза.
Вместе с тем миф о каких-то небывалых подвигах британской разведки в годы первой мировой войны на протяжении двух последующих десятилетий усердно распространялся в литературе и получил настолько широкое хождение, что в него поверили и сами его авторы. Дональд Маклахлан в книге «Тайны английской разведки 1939–1945» свидетельствует: «Так же как в памяти большинства людей сохраняются различного рода сказки и басни, так и в Уайтхолле и в Вашингтоне жила легенда о сказочных успехах разведки в годы первой мировой войны. Холл был еще жив, но, поскольку он не имел возможности рассказать правду о своей работе, его деятельность всегда была окружена ореолом тайны и небывалых успехов».
