– Где остальные? – негромко и зло спросил Ресник.
– Там, – неопределенно махнул рукой подошедший. – Этот… Где не ждали… И – четверых, тихо, ножом… Но нас не засек.
– Гроб моей мамочки… – протянул Ресник. – А ведь у парня имелись шансы. Точнее, имелись бы – если бы он ударил сразу. Если бы не сглупил, сначала крикнув вам… Вот этим всегда и заканчивается – стоит лишь пожалеть кого-то. – Он на несколько секунд задумался. Скомандовал: – Наших в дом, этого погрузите в багажник. Поздравляю, Элис, – лежать тебе между двумя мужчинами. Мечта любой не фригидной женщины. А вы что встали? В парк, живо, все! Бегом!
Охранники, даже раненые, поплелись обратно. У особняка остались четверо, включая мертвого Рональда. Кеннеди и Элис с трудом удерживали равновесие на связанных ногах. Ресник отошел от них на несколько шагов, держа наготове револьвер. Не силлуминовый – короткоствольный «Таргит-бульдог» с глушителем. Нервно поглядывал по сторонам. Потом вдруг уставился на Рональда. Сказал негромко, сам себе:
– Никак шевельнулся…
Сделал шажок в сторону убитого, второй, далеко вытянул руку с оружием. Выстрелил в голову. Тело дернулось – а может, Кеннеди просто показалось. Он отвернулся.
* * *
Прошло достаточно много времени, пока охранники разобрались со своими мертвецами и подогнали к крыльцу просторный черный джип.
– Катафалк подан, – ухмыльнулся Ресник. – Занимайте места согласно купленным билетам…
Занять места никто не успел. Вспыхнул свет. Яркий, слепящий, бьющий со всех сторон. Не дающий тени и не дающий открыть глаза.
Люди с оружием оцепенели. Ресник издал странный звук – похожий на собачье поскуливание.
Потом раздался голос – оглушительный и в то же время спокойно-размеренный:
– Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Всем немедленно бросить оружие.
Сквозь узенькую-узенькую щелку век Кеннеди увидел, как один из охранников медленно, бочком, подвинулся к распахнутой дверце водителя – и тут же отлетел к стене дома, сполз по ней, оставляя на облицовке неровную красную полосу, – впрочем, в свете прожекторов она казалась черной.
Оружие стало падать из рук, глухо звякая об асфальт…
– Почему вы медлили, Истерлинг?!! – закричала Элис, едва избавившись от затянувшего рот скотча. – Хотели досмотреть спектакль до конца?
Заместитель директора ФБР смущенно потеребил себя за кончик носа.
– Извини, Элис… Вышла техническая накладка. Дала сбой пеленгующая система, и… В общем, мы окружили соседний особняк. В полумиле отсюда. Слышали все через принесенный тобой микрофон – но думали, что ты там. Спокойно ждали, чтобы взять на выходе. И только когда тут началась пальба…
– Спасибо, Рональд, – сказал Кеннеди в никуда, разминая затекшие запястья.
Потом медленно пошел на Ресника. Тот отступил, вжался в стену. Истерлинг сказал что-то предостерегающее, Кеннеди не услышал.
– Гни-да, – тщательно, по слогам проговорил Кеннеди. И ударил.
Ресник скорчился, пытаясь ухватить ртом воздух. С губ змеилась струйка крови. Сзади набегали, хватали за локти, оттаскивали…
– Пойдем, Кеннеди, пойдем, он свое получит… – Истерлинг говорил что-то еще и куда-то вел, Кеннеди тупо переставлял ноги, ничего не понимая, потом вдруг уловил в потоке гулко бьющих по вискам слов вопрос:
– Где генерал?
– Уехал, – сказал Кеннеди. – На командный пункт.
– Никуда он не уезжал, – возразил Истерлинг. – Тут одна дорога, и мы ее перекрыли. Где-то здесь он… Хочу взглянуть в глаза этому сказочнику.
Кеннеди не хотелось ничего. Даже лечь, вытянуться и закрыть глаза – не хотелось.
И лишь после слов Истерлинга он понял, что тоже хочет взглянуть в глаза Сондерсу-старшему. Просто взглянуть. Ничего больше…
Поиски не затянулись. Лифт со второго этажа опускался в небольшую комнату. Одна из стенных панелей при простукивании звучала гулче других. Под ней оказался огромный броневой люк – без штурвалов и кремальер. Но с кодовым замком – на уровне талии стоящего человека. И – с аккуратным пандусом снизу.
– Бомбоубежище? – вяло предположил Кеннеди.
– Не похоже… – сказал Истерлинг, зачем-то постучав по люку кулаком. – Сдается мне, здесь прямой ход к бункеру ВВС.
– Тут миль пять, далековато… – возразил Кеннеди равнодушно.
– Это на машине, в объезд, через виадук. Напрямик – и двух не наберется.
– Будем брать?
– Кого? – изумился Истерлинг.
– Сондерсов…
– Полноте, Кеннеди. Старика никто не даст арестовать на основании старческого бреда – тут же всплывет справка о невменяемости. Против полковника нет и этого. И что останется? Голословные свидетельства охранников? Или ты рассчитываешь найти письменный приказ о твоей ликвидации? Нет, главным объектом нашей операции был Джефри Ресник.
– Вы все знали о нем? Когда планировали операцию? – неприязненно спросил Кеннеди.
– Лишь подозревал. С тех самых пор, как вы с агентом Блэкмор исчезли из виду. Ресник получил строгий приказ – как только вы объявитесь, немедленно связать вас со мной… А он вместо этого старался исподволь создать впечатление, что вы дезертировали. И только сегодня, когда Элис обнаружилась у моего старого приятеля Герцога…
Истерлинг не договорил. В комнату с бронелюком вбежал запыхавшийся человек:
– Мистер Истерлинг… там… агент Блэкмор, в общем…
Элис билась в истерике. Слезы текли по лицу грязными ручейками.
– Как вы не понимаете! – кричала она. – Как вы не понимаете!
Она рвалась куда-то, ее удерживали, трое или четверо, и то с трудом – потом мелькнула рука со шприцем, Элис дернулась, затихла, обмякла… Лишь повторяла негромко:
– Как вы… как вы… как вы…
Потом глаза ее закрылись.
– Переутомилась, – рассудительно сказал кто-то. – Трое суток почти без сна, на сплошных нервах… Все про бомбу атомную твердила…
– Санитарную. Быстро! – скомандовал Истерлинг.
– Я с ней, – сказал Кеннеди. Не предложил, не попросил – просто поставил в известность.
Мимо мелькали дома. Машина мчалась к центру Милуоки. Кеннеди сидел рядом с водителем и смотрел вперед невидящим взглядом. Сзади сестра и врач хлопотали над Элис.
«Бред, – твердил себе Кеннеди, вспоминая рассказ генерала. – Полный бред. Абсолютный бред. Законченный бред. Очень логичный бред…»
Он взглянул на часы. Глухо сказал водителю – молодому, белобрысому:
– Разворачивай.
– Чего-о-о-о? Шеф приказал: в госпиталь – значит, в госпиталь.
Для убеждений не было ни времени, ни сил. Кеннеди потянулся к подплечной кобуре. Пустая. В кармане неожиданно обнаружился револьвер – силлуминовый, легкий – но выглядящий по-прежнему грозно.
