— Нормальный. Я заварю свежий, — пообещала девица.
— Благодарю. Лили? — шевельнул бровями Рул.
— Думаю, вы хотели сказать «детектив Ю». — Она перевела взгляд на официантку. — Будьте добры тоже гамбургер, только хорошо прожаренный, и положите побольше маринованных огурцов. Много-много. И кофе с молоком.
— Хорошо. Я мигом. — Девушка задержала взгляд на Руле, чуть вздохнула и заспешила прочь.
— Ну как, теперь вы почувствовали себя здесь более желанным гостем? — сухо поинтересовалась Лили.
— О да, примерно так чувствует себя мужчина, обедая с прекрасной дамой под присмотром парочки десятков ее старших суровых братцев.
Лили хмыкнула:
— Здесь тестостерон чуть ли из стен не сочится, верно? Но вы же принадлежите к культуре, где доминируют мужчины. Значит, должны чувствовать здесь себя как в своей тарелке.
— Да, лупи существа мужского пола, но нельзя сказать, что наша культура вертится вокруг самцов. Женщин мы ценим очень высоко.
— Забавно, примерно так же говорят мужчины, которые прячут своих женщин под паранджой.
— Я бы не сказал. — Рул во все глаза смотрел на Лили. Сегодня она была немного другой. Более раскованной. Он как раз этого и хотел, правда, думал, что ради этого придется постараться. — Должно быть, вам непросто добиваться успеха в области, где… э-э-э… сочится тестостерон. Приходится снова и снова доказывать, что чего-то стоишь.
— Им нужно знать только то, что ты готов их прикрыть, вот и все. Знаете, что нужно для того, чтобы по пасть в команду? Подраться. — Улыбаясь, она покачала головой. — Одна отчаянная драка — и ты уже свой в доску
Рул застыл:
— Вы деретесь? Врукопашную?
— Всегда можно этого избежать, только я… У вас забавное выражение лица.
Она же такая маленькая. Сильная духом и в отличной форме, но едва ли сравнится по силе с мужчинами
— Во мне силен защитный инстинкт. Как и во всех лупи. Мы поклоняемся богине.
— То есть Великой Матери? — Брови Лили взметнулись вверх.
— Вроде того.
— Которая, быть может, совсем не нуждается в защите больших и сильных самцов.
— Понял. — У Рула дернулись губы.
— Я тут пообщалась с представителями церкви, которые тоже поклоняются женскому божеству. Имя богини так свято, что произносить его могут только священники, которые ей служат.
— Вы общались с ними в связи с данным расследованием?
Вопрос Лили проигнорировала.
— Официально их организация называется Церковь Правоверных, но сами они предпочитают звать себя Аза. Слово заимствовано из какого-то древнего языка — вавилонского или какого-то еще. Вы о них слышали?
— Вроде бы не доводилось. — Рул положил салфетку себе на колени. — Вы сказали, что желали бы посетить Поместье.
— Да.
— Завтра там пройдет церемония, на которой должен присутствовать я. Думаю, можно устроить так, что бы мы приехали вместе.
Конечно же, она должна ехать с ним. Или, по крайней мере, находиться где-то неподалеку от Поместья, иначе ему снова не удастся туда попасть.
— Вы же наследник и князь, так сказать. Так что же может вам помешать?
— Мое положение… — покачал головой Рул. — У вас это называется «иметь высокий статус». Среди лупи это тоже котируется, конечно же. Но никаких действительных правомочий у меня нет. Вся власть сосредоточена в руках Ро.
— Вашего отца.
— Да. Можете вы дать слово, что сохраните в тайне все, что напрямую не касается вашего расследования?
— Мне никогда не доводилось слышать, чтобы постороннего не то что приглашали в Поместье, но даже позволили присутствовать на обряде. Почему я?
Рул сказал ей правду — или, по крайней мере, часть правды:
— Я бы хотел, чтобы вы мне верили.
Лили обдумывала предложение, постукивая по столу указательным пальцем. Не стоит поддаваться первому порыву. Наконец она кивнула:
— Хорошо. Даю слово. В котором часу?
— Я заеду за вами в одиннадцать.
— Нет, я заеду. Куда?
— Я предпочитаю водить машину сам.
— И я тоже.
И почему это он не удивился?
— Мы не всегда получаем желаемое, верно? Вам не… Ах, благодарю. — Официантка принесла кофе и воду. На сей раз она напшикалась духами с мускусным запахом. Длительная практика заставила Рула научиться не воротить нос от парфюмерии. — Шерон, кажется, вы забыли принести сливки для моей спутницы. Официантка растерянно моргнула.
— Ох. Да, да. — Она порылась в кармане и вытащила два контейнера с веществом, которое никогда даже на расстояние выстрела не приближалось к корове. Вот. Сейчас принесу ваши гамбургеры. — Она улыбнулась Рулу и собралась отойти.
— Тут ее схватил за руку мужчина из соседней кабинки. Он был молод, каштановые волосы подстрижены ежиком. Двое других, сидящих за тем же столом, были не многим старше.
— Шерон, если этот парень тебя достает, — громко предупредил он, — скажи мне.
Официантка растерялась и моргнула.
— Ну конечно. Только он совсем не…
— Я же знаю, что достает. — Молоденький полицейский смерил Рула тяжелым взглядом, а потом перевел его на Лили, хотя все еще делал вид, что обращается к официантке. — А еще я знаю то, что у тебя хватает наглости болтаться с такими, как он.
Рул напрягся. Конечно, Лили не поблагодарит его, если он набьет морду щенку, но…
— Эй, Краудер, — громко окликнула Лили. — Есть у тебя носовые платки?
Один из тех, что постарше, сначала озадаченно вытаращил глаза, но быстро пришел в себя и ответил:
— Нет. Позабыл взять с собой сумочку. Другой тихонько заржал.
Лили грустно покачала головой:
— Вам стоит лучше заботиться об экипировке. — Поставив сумочку на стол, Лили демонстративно принялась в ней рыться. — Вот. — Тут она бросила Краудеру упаковку бумажных платков. — Промокни своего практиканта, Краудер. У него еще молоко на губах не обсохло.
Тут раздался взрыв смеха — смеялись не только за соседним столом. Молоденький коп покраснел и отпустил локоть Шерон.
— Здорово вы управились, — оценил Рул.
Лили состроила гримасу, открыла сливки и вылила в кофе.
— Я даже не думала, что так будет. Видимо, примерно так чувствовала себя белая женщина, когда обедала с негром в Алабаме лет тридцать назад.
— Надеюсь, все не так плохо. Вряд ли нашим сотрапезникам удастся утащить меня в переулок и избить.
— Не думаю, что у них получилось бы, разве что сообразили бы навалиться на вас всем скопом. Но все-таки имеются параллели, верно? — Лили отхлебнула кофе, глядя на него поверх ободка чашки. Движение за гражданские права открыло для лупи двери, которые все равно, по сути, остались закрытыми.
