Она присела на корточки и прижала ладонь к бедру убитой, где кровь высохла и кожа была цела. И вот опять: резкий диссонанс удара непонятного импульса, словно она обожглась о крапиву. Лили заставила себя остаться на месте и прислушаться к ощущениям, хотя ей хотелось скорей отпрянуть как в психическом, так и физическом смысле.
Она почувствовала некий намек на лупуса… и что-то еще. Нечто сильное, резкое и дурное.
Мороз пробежал по коже, и Лили наконец отдернула руку и потрясла ею, пытаясь как бы стряхнуть скверное ощущение. Что это? Магия по сути нейтральна — силовое поле вроде электричества или огня. Обычно, соприкасаясь с магией, Лили не могла распознать ни намерений, ни морально-нравственной подоплеки того, кто к ней прибегал. Только саму силу.
По крайней мере, так было до сих пор.
Может, таково зло на ощупь?
Она встала, снова натянула перчатку и постаралась сказать так, чтобы голос ее не дрожал:
— Думаю, теперь ее можно забрать.
— Мне только на руку. — О'Брайен отвлекся от пакетиков с образцами. Глаза его сузились. — С тобой все в порядке?
Лили покачала головой, скорее игнорируя вопрос, Нежели отвечая на него.
— Я привела кое-кого, пусть он взглянет на нее. Он сможет это сделать, когда ее спустят вниз. — И Лили направилась к двери, задаваясь вопросом: что подскажет Рулу его чутье. Интересно, ощутит ли он что-то похожее?
Она остановилась, давая распоряжение санитарам забрать тело. И посмотрела на Филипса.
— Пройдемте со мной, — кивнула она ему и пошли вниз по лестнице.
Нужно удостовериться в том, что шерсть обратившегося волком Рула не попадет на тело. Дело даже не в том, что в лаборатории смогут отличить шерстинки одного лупуса от другого. Нет, магия непременно спутает все пробы. Просто предстоящую процедуру обычной не назовешь. Если защитник обвинит ее в подтасовке фактов, нужно суметь опровергнуть нападки.
Для чего и нужны свидетели, по крайней мере, двое. Во-первых, Филипс. К гибели Терезы он отношения не имеет, а работа в рядах секретных служб выставит его в хорошем свете. Защита не сможет обвинить его в лояльности по отношению к лупи. К тому же…
— Боже мой, а этот-то что… — донесся снизу голос Мека. — Назад! Все назад. Ты! Стоять! Не двигаться, или я буду стрелять!
Чутье и выброс адреналина в миг приказали: беги со всех ног вниз! Лили отлично знала, что если ворвется в центр возможной перестрелки, то ее или убьют, или же она помешает стрельбе.
Лили не видела, что происходит в вестибюле. Внизу лестница упиралась в стену. Лили выхватила пистолет и быстро, но хладнокровно сбежала по ступенькам, но полагаясь на свой слух. Она слышала, что Филипс торопится за ней.
— Я думал, что меня здесь ждут.
Голос Рула. Опять зашлось сердце Лили. Она опустила револьвер и побежала еще быстрей, обогнула огораживающую лестничную клетку стену — и увидела Рула, который, подняв руки, стоял прямо в дверях и смотрел на кого-то справа от Лили.
Mек, который держал револьвер «глок» двумя руками в боевом положении, и целился в Рула. Тот полицейский, что стоял у дверей, тоже целился в Рула — он был левее Мека и чуть впереди него. А за Меком — неужели Джинжер Харрис? Она-то какого черта здесь делает?
Лили убрала револьвер в кобуру. Заметила, что за ней стоит Филипс и держит оружие наготове.
— Я же предупредила: должен подойти Тернер, — сказала она Гонзалесу.
— Я его впустил. Но когда ваш сержант закричал, пришлось взять его на мушку. — Гонзалес явно сомневался.
Два других полицейских все еще целились в Рула. Лили повернулась вправо:
— Сержант Мекли! Какие у вас основания для подобного поведения? Тернер кому-то угрожал?
— У меня есть ордер на его арест, — сверкнул глазами Мек. — Или скоро будет. Уже в пути. Как и специальный транспорт.
— Ордер? — Лили не верила своим ушам. — До того, как я приехала на место преступления, вы запросили ордер на арест?
— Вас не было. — Мек не сводил с Рула глаз. У меня есть телефон. Чертов мобильник всегда со мной.
— Вы были с ним.
— И что с того? — Лили встала прямо перед Меком. — Опустите пистолет. Уберите сейчас же.
Мек шевельнулся, стараясь не упускать Рула из поля зрения.
— Не надо было ставить вас во главе этого дела. Но за это не вы отвечаете. Зато ответите, если он уйдет от закона.
От лестницы донесся голос Филипса:
— Лучше бы вам уйти с линии огня, детектив. Посмотрите на него.
Лили обернулась.
Рул не шевелился. Лицо его было спокойно и ничего не выражало. Зато глаза были черными. Черными почти целиком, только маленькие белые треугольнички остались по краям — глаза зверя. Лили сглотнула.
— С вами все в порядке?
— Я собой владею. — Мягкий голос Рула странно контрастировал со звериными глазами. — Но было бы неплохо, если бы ваши люди убрали револьверы. Я не люблю, когда в меня целятся, но обращаться не собираюсь. Хотя он как раз этого ждет. Однако я расстраиваюсь, — слова плавно перетекли в низкий рык, — я ужасно огорчаюсь, когда на меня нацелены револьверы.
Не успела Лили повторить приказ, как Филипс убрал пистолет в кобуру. Помедлив секунду, напарник последовал его примеру.
— Что вы делаете? — вскричал Мек. — Вы вздумали подчиняться приказам лупуса?
Филипс взглянул на сержанта и сказал:
— Не хочется поучать вас, но здесь тесно, и вряд ли выйдет что-нибудь путное, если начать стрелять. Мы слишком близко друг к другу. Если он решит вырубить, нас — всем крышка.
— У меня в револьвере специальные пули. Если одна из них попадет ему в голову…
— Может, остановит его, если попасть в цель с первого выстрела. А может, и нет. Они все реагируют по-разному, это их князь, значит, с ним шутки плохи. Лучше его не раздражать.
Лили посмотрела на Мека. Ничего не сказала. Просто посмотрела.
Он медленно опустил руки. И еще медленнее убрал пистолет в кобуру.
— Ты совершаешь ошибку, — сообщил ей Мек. — Причем большую ошибку.
— Я уже совершила ее. Господи… — Она с отвращением покачала головой. — Это ведь я попросила, чтобы тебя поставили на это дело. Даже в рапорте так написала. — Лили перевела взгляд на Филипса. — А вы? Целитесь в него, хотя знали, что стрельба всех нас делает уязвимыми.
Полицейский вздохнул и мрачно ответил:
— Вы же знаете, как бывает. Кто-то выхватывает револьвер, и ты машинально хватаешься за кобуру тоже.
Нет, решила Лили. Он сделал это на случай, если Рул решит напасть: тогда объект нападения состоял бы из отдельных целей, и хотя бы у кого-нибудь оставался шанс выжить. Лили не знала, нравится ли ей Филипс, но начала его уважать.
