– Вот и сбегай, поищи. Дождика нету? Ну, значит, все в порядке.
И Наташа, подняв полотенце, снова пристроила его себе на лоб и улеглась обратно на кушетку. Поняв, что с женой творится что-то неладное и помощи в поисках сына он не добьется, Роман выскочил из дома, громко хлопнув дверью. Надо же, еще совсем недавно он мечтал, чтобы жена и сын оставили его в покое, а вот сегодня это произошло, и он мечется, словно осетр в проруби, чувствуя, как нарастает отчаяние.
Глава 3
Роман по очереди обежал все известные ему детские площадки, даже те, которые были на приличном расстоянии от дома и куда дама на высоченных каблуках и с маленьким ребенком вряд ли бы дошла. Увы, ни Валькирии Анатольевны, ни приметной ярко-зеленой коляски Михасика, ни его самого Роман не увидел.
– Да где же они? Где?
Неожиданно Роман увидел знакомую женщину, соседку. Это была мама одной маленькой приятельницы их Михасика. Несмотря на то что сыну не исполнилось еще и трех лет, он был редким дамским угодником и не пропускал ни одной девочки, как красивой, так и не очень. Все они были в равной степени обласканы его вниманием, и, конечно, родители этих девочек хорошо знали Михасика и его родителей.
Женщина сама помахала Роману и подошла к нему. Девочка – престрашненькое создание на тоненьких ножках-паутинках, тем не менее обтянутых ажурными колготочками, – переминалась рядом, стеснительно поглядывая на взрослого дядю и явно желая у него что-то спросить.
– Добрый вечер, – поздоровалась женщина. – А где Михасик?
– Да вот сам его ищу.
– Мы видели, как сегодня утром с Михасиком какая-то женщина гуляла. К вам родственница приехала?
– Это его няня.
– Няня?
Женщина выглядела удивленной. Она явно не понимала, зачем при неработающей матери нужна еще и няня. Не очень-то понимал это и Роман. Но сейчас его внимание было сосредоточено на другом.
– Говорите, видели их утром?
– Да, около одиннадцати, может быть, чуть позже было.
А ведь Наташа сказала, что всю первую половину дня новая няня играла с Михасиком дома. Выходит, они и утром тоже гуляли? Почему же она соврала? Конечно, это была маленькая и совсем незначительная ложь, но все-таки зачем?
Но соседка уже снова говорила, и Роман был вынужден переключиться, чтобы понять, о чем она ему толкует.
– Мы хотели к ним подойти, но няня быстро укатила Михасика прочь.
– Она его в машину посадила.
Эту фразу произнесла девочка. Она таращила на Романа глазищи и явно сама восхищалась собственной отвагой. Шутка ли, первой заговорить со взрослым дядей, чужим папой.
– Что ты говоришь? – удивились одновременно Роман и мать девочки.
Но кроха не смутилась. И подтвердила:
– Она Михасика в машину посадила.
– Кто?
– Тетя. Плохая.
– А что за машина была? – спросила ее мать. – Игрушечная, наверно?
На площадке стояла такая машина, в которой Михасик обожал крутить руль, дергать ручку тормоза и жать педали передач. И Роман, и женщина думали, что ребенок пытается сказать, что няня посадила Михасика в эту машинку, чтобы он поиграл. Но оказалось, ничего подобного.
– Она его в настоящую машину посадила. Плохая тетя.
– Плохая? Почему?
– Она била Михасика.
– Как била? – ахнул Роман.
– А вот так.
И девочка сделала рукой резкое движение, словно кого-то ударяла.
– Вот так била.
– А за что она его ударила?
– Он за руль опять хотел сесть, а она ему не давала. Михасик плакать стал, тогда тетя его ударила.
От услышанного у Романа даже голова закружилась. Ну Наташка! Ну учудила! То тряслась над ребенком, словно над хрупким яйцом, а тут отпустила с посторонней бабой, даже не справившись о психическом состоянии последней. Но тут же еще более страшная мысль пришла ему в голову.
– И где эта машина сейчас?
– Уехала.
– А Михасик?
– Тоже уехал. Вместе с той тетей.
Роман не знал, что ему и делать. Выходило слишком страшно, чтобы быть правдой. И, не прощаясь со своими знакомыми, он помчался что было сил обратно к своему дому.
Жену застал все там же, Наташа лежала на кушетке в прежней позе. И даже головы не повернула, когда Роман ворвался в дверь с криком:
– Наташа, когда пропал Михасик? Еще утром, да?
И лишь когда муж навис над ней, она попыталась отвертеться, твердя ту же самую версию, что няня с Михасиком вышли буквально сейчас и скоро придут.
– Ты разрешала этой бабе куда-то возить ребенка? Говори? Разрешала?
– Нет, нет, конечно.
– А между тем я нашел людей, которые видели, как эта тетка сажала нашего ребенка в машину. Наташа, где ты ее нашла?
– На сайте.
– На каком сайте?
– Ну, на сайте агентства по подбору нянь, гувернанток и домашней прислуги.
– Где этот сайт? Как туда войти?
Наташа сказала название, но оно оказалось неправильным. Поисковик ничего не показал.
– Вспоминай, что же ты! – кричал Рома.
– Ах, я не помню, что ты на меня кричишь? К чему эта беготня? Ну, посадила няня мальчика в машину, что с того?
– Она его била! Это видела дочка соседки.
– Не может быть. Наверное, девочке это просто показалось или придумала.
Роман смотрел на Наташу и поражался тому, что видел. Странная безучастность была написана на лице жены. Неужели эта женщина устраивала ему страшные истерики, когда он на минутку отворачивался в сторону, будучи отправлен на прогулку с Михасиком? А когда мальчик случайно свалился с горки, то жена объявила Роману бойкот на целых две недели. Была немедленно вызвана «неотложка», Михасика со всеми предосторожностями транспортировали в больницу, где, несмотря на заверения врачей, что с ребенком все в порядке, Наташа настояла на полном обследовании.
И хотя обследование выявило лишь незначительный ушиб мягких тканей, Роману еще в течение двух месяцев после этого при каждом удобном случае напоминали о том, как по его вине Михасик чуть было не стал инвалидом. И на каждой прогулке Роману вменялось в обязанность глаз не спускать с сына, предостерегая его от всех возможных опасностей. А тут он говорит Наташе, что их ребенка била какая-то посторонняя баба, что она с неизвестными целями усадила его в свою машину и, похоже, увезла невесть куда, а ей и дела нет.
– Наташа, ты вообще, в своем уме? – спросил он у жены. – Ты здорова? Ты хотя бы слышишь, что я тебе говорю?
