Хью что-то взбудораженно ответил, но Генри его не слушал, он кое-что вспомнил и вытащил из кармана монету.
– Ты просил ее за помощь, – едва узнавая свой голос, сказал он, по-прежнему не сводя глаз с Джетта. Тот остановившимся взглядом смотрел в землю. – Бери.
И он швырнул монету к ногам Джетта. Генри был почти уверен, что Джетт не возьмет, но тот подобрал ее и молча положил в карман. И в эту секунду Генри наконец понял: этого человека он не знает и никогда не знал.
– Ох, Генри, видел бы ты свое лицо. Джетт, я бы на твоем месте неспокойно спал по ночам, имея такого врага. Ну, а теперь вперед, – довольным голосом сказал Освальд. И все его люди зашагали в сторону ущелья.
Генри опустился на камень. Олдус и Агата застыли рядом. Сван по-прежнему кричал что-то Хью, уговаривал его, а Хью делал вид, что не слышит.
Дойдя до Генри, Освальд остановился.
– Теперь я знаю, куда идти, так что игры кончились. Если попытаетесь меня догнать, я вас убью. Идите домой, спасители королевства. Агата, как приятно, что твой длинный язык молчит. Толстый мальчик, прекрати кричать, твой брат явно всю жизнь мечтал от тебя избавиться. Господин Прайд, если решите считать себя героем, вспомните, как вы меня умоляли вас не убивать, прежде чем выпили напиток. – Освальд вытянул меч Тиса в сторону Генри и острием приподнял ему голову. – Ты хотел знать, почему я тебя не убил? Опозоренный враг лучше мертвого. Смерть – это не наказание. Настоящее наказание – это когда ты знаешь, что был близок к победе и проиграл. Ну, и еще когда твой друг продает тебя за десять монет.
Освальд пошел вперед, крепко сжимая меч Тиса, и Генри бессильно привалился к скале.
«Вот теперь нам точно конец», – словно наяву услышал он голос Джетта и поморщился, как от боли.
Чья-то рука погладила его по спине. Он вяло оглянулся – Агата сидела рядом и смотрела на бесконечные ряды идущих мимо солдат.
– Идите домой, – еле шевеля губами, произнес Генри. – Все закончилось.
– Никуда я без Хью не пойду, – размазывая по щекам слезы, пробормотал Сван.
Агата решительно встала и потянула Генри за руку. Тот не двинулся.
– Агата, а вы-то что здесь делаете? – нахмурился Олдус.
Генри едва слышал их голоса. С того момента, как он снял заклятие с Олдуса, его трясло, как будто что-то утягивало его в густую, горячую темноту. Огонь разгорался, словно набухающий внутри шар, Генри услышал его так ясно, как если бы тот говорил ему в ухо, и вздрогнул – за два дня он успел отвыкнуть, что не один в собственной голове.
«Ты просил подождать, пока твое путешествие закончится. Оно закончилось. Ты проиграл, пора выполнить сделку. Не бойся, я позабочусь о тебе. Засыпай».
Генри закрыл глаза. Под веками была не темнота – все горело красным. Он хотел отвернуться, но не мог.
«Пожалуйста, только не сейчас, – подумал он. – Дай мне еще немного времени».
«Ты думал обмануть меня, правда? Думал, я просто исчезну и тебе не придется платить?»
«Я все понял, я был неправ, ты сильнее меня, но дай мне хоть неделю, прошу тебя».
«Могу дать день, не больше».
«Нет, это же слишком мало, пожалуйста, мне нужно больше времени, я…»
И тут его кожи коснулась вода. Огонь зашипел. Генри открыл глаза, чтобы прекратить это, – и увидел перед собой лицо Свана. Тот держал в руке большую плетеную флягу с водой, содержимое которой сейчас мерно выплескивал Генри в лицо.
– Помогло! – сказал Сван, во все глаза глядя на него. За плечом у него маячили испуганные лица Агаты и Олдуса. – Еще у меня конфета осталась, они тоже помогают.
Зашуршала бумага, потом Сван впихнул ему в рот что-то круглое и приторно сладкое. Генри перекатил это во рту и поморщился.
«Один день», – шепнул огонь и притих.
– У вас есть с собой железные веревки? – хрипло спросил Генри у Олдуса.
У того вид был бледный и встрепанный, но в остальном два дня в армии Освальда его, к счастью, не изменили.
– Наручники? А зачем? – растерялся Олдус, но все же вытащил из-за пояса железную веревку с кольцами на концах. – Знаете, если вы хотите догнать Освальда, подойти к нему и сказать «Вы задержаны именем короля», этот план мне кажется немного…
Генри вытянул вперед руки:
– Надевайте.
– Вы опять? Я не повезу вас в Цитадель, я же сказал!
– Мы уже не успеем в Цитадель. Наденьте на меня эти штуки. Поверх перчаток.
Видимо, взгляд у него был достаточно красноречивый, потому что Олдус закрыл рот и молча надел веревки ему на запястья, прижав перчатки к коже.
– Затяните сильнее. Нет, еще сильнее.
Генри, не сдержавшись, дернулся, когда железо глубоко врезалось в кожу.
– Вам же больно, я ослаблю.
– Потерплю. У вас стрелы остались? – Генри кивнул на лук, висящий у Олдуса за плечом. Тот заглянул в колчан.
– Да, три стрелы есть. Но не думаю, что мы сможем убить Освальда, он же все-таки в доспехах с головы до ног и…
– Не его. Меня.
– Вы что, с ума сошли? – медленно спросил Олдус.
– У меня остался один день, а потом я превращусь во что-то ужасное. Но я не хочу, чтобы меня убили, как зверя, я хочу понимать, что происходит. Поход кончился, я так глупо себя вел, верил, что все исправится, и теперь… – Он захлебывался воздухом и словами. – Со мной и так покончено. Я просто ошибка, и вы должны ее исправить, вы же хотели спасать королевство? Вот и спасайте.
– Минуточку. – Олдус поднял руку, прерывая его. – Нас, кажется, было больше.
– Да какая разница! Домой они пошли! Стреляйте, ну!
– Домой? Уверены? А знаете что, Генри? Вы их привели сюда. Вы за них отвечаете. Так что хватит глупостей, идите и найдите их.
Генри поднял на него тяжелый взгляд:
– Освальд сказал, что зря я доверял людям. Он был прав.
– Я как-то пропустил момент, когда Освальд стал хорошим советчиком. Слушайте, Генри, мне правда жаль, что тот юноша, которого я встретил на дороге в Хейверхилл, вас подвел. Мне он казался славным парнем.
– Мне тоже, – глухо произнес Генри.
– Но мы-то все еще здесь, и вы не имеете права нас бросить. И вас тоже никто бросать не собирается. Вы спасли меня от худшего, что со мной было за всю жизнь. А теперь встаньте, найдите своих друзей и убедитесь, что они в порядке, – тихо сказал Олдус и протянул ему руку.
Генри долго смотрел на нее – бесстрашно протянутую ему открытую ладонь. А потом встал, обеими руками ухватившись за нее.
Блеклые следы вели в ту сторону, куда ушли войска Освальда, и вскоре Генри увидел Свана и Агату. Она шла первой, а Сван, переваливаясь с боку на бок, шагал за ней. Корзина размашисто билась о его ногу, из нее время от времени что-то выпадало.
