Дом Клюшкиных находился на улице, примыкающей к Институту Биофизики – тому самому, который на самом деле назывался СУМАСОЙТИ и был не настоящим институтом, а управлением. СУМАСОЙТИ: Секретное Управление Мутантами: АСами, Особенно Йогами, Телепортаторами и Имитаторами. Самым секретным отделом СУМАСОЙТИ, как вы помните, была СОСИСка – Сверхсекретный Отдел Секретов Исключительной Секретности.
– Я домой заскочу, чтобы мама не волновалась, – сказал вдруг Дюшка.
– Давай, – кивнул Риз. – А потом над моими поприкалываемся.
Татьяна Клюшкина, Дюшкина мама, была обычной первой мутанткой. Она умела переживать и частенько по вечерам – перед тем как лечь спать, и после того, как почистит зубы, – очень переживала за своего сына. Но сейчас, когда сын пропал, Таня переживала не за него, а за своих дочек – Марту и Апрелю. Муся и Аля были близняшками, озорными вторыми (на гране третьих) мутанточками. Учились они плохо, и в школе элитного академгородка их держали исключительно ради Дюшки, который представлял для науки огромный интерес. Какое будущее всех их ждет, если Дюшка так и не найдется и им придется уехать из города, лишившись всех льгот и дотаций? Девочек придется перевести в обычную школу от натуральных продуктов отказаться полностью…
Дюшка слушал мамины мысли, частично застряв в стенке. Дело в том, что проходить сквозь твердые предметы, не снимая одежду, достаточно проблематично и требует отдельной тренировки. У Дюшки пока большого опыта в таких делах не было. Послушав немного, о чем думает мама, Клюшкин хмуро вылез из стенки обратно на улицу и поплелся к дому Риза на своих двоих.
Марсия Шортэндлонг радостно носилась по сусекам, извлекая на стол разные деликатесы, чтобы накормить вернувшегося сыночка. Риз, напевая нехитрую песенку, украшал гостевой холл к Новому году. Увидев понурого Дюшку, он чуть гирлянду из рук не выронил.
– Ой, Дюшка пришел! – обрадовалась Марсия. – Проходи, солнышко!
На самом деле она подумала: «Чем же мне его угощать, он же ущербный, ему же никакой нормальной еды нельзя!» И еще тут же подумала: «Надо будет выведать, на самом ли деле они просто ездили к знакомым девочкам. Или все-таки какими-нибудь глупостями занимались».
– Твоих что, дома не было? – удивился Риз.
– Я не ущербный, Мария Даниловна, мне все можно есть, и никакими глупостями мы не занимались! – резко бросил Дюшка Марсии. – Можно тебя на пару минут, Бес?
Ризи, обменявшись с матерью коротким взглядом, молча положил гирлянду на пол и направился к двери. Марсия тоже не произнесла ни единого слова. Ребята вышли на улицу.
Перед строением, который снимали Шортэндлонги, двора не было. Но между их домом и соседним оставалась небольшая ниша. Предполагалось, что ее должно было заполнять какое-нибудь украшение: фонарь, одноразовое пластиковое дерево или, на крайний случай, реклама. Сейчас ее заполняла горка грязного снега. Дюшка метнулся в эту нишу, рухнул на снежную горку и зарыдал. Ризенгри проскользнул за ним и остановился в полной растерянности. Если бы Дюшка рыдал, будучи обыкновенным человеком, Риз, возможно, мог бы это понять: мало ли у обыкновенного человека неразрешимых проблем. Но чтобы неразрешимые проблемы были у четвертого супермутанта?!
– Бес, она меня не любит! – сквозь рыдания наконец выдавил Дюшка.
– Кто? – не понял Риз. – Варя Воронина?
– Мама!!!
Дюшка повернулся лицом к Ризу и теперь сидел на горке, дико всхлипывая и отчаянно размазывая слезы и сопли по всему лицу. Ризи таращился на своего друга и не мог сообразить, что ему следует сказать. Но Дюшке было без разницы, произносит Риз слова вслух или нет. Даже в такой ситуации он отлично слышал его мысли.
«С чего он это взял?» – думал Риз.
– Я ее мысли слушал! Она о Муське с Аськой переживает…
«Но они тоже ее дети…»
– А я ей для дохода нужен…
«Но ведь нужен же…»
– Но она же должна меня любить…
«Почему должна? Никто никому ничего не должен…»
Дюшка обреченно махнул рукой и продолжил рыдать. Риз честно не понимал, о чем Дюшка плачет.
– Погоди, Клюшка! – сказал Ризи. – Давай разберемся спокойно. Она о тебе заботится?
Дюшка кивнул.
– У тебя есть своя комната, счет круглый в банке, всякие там вещи…
– Бес, при чем тут комната? Во-первых, у меня две комнаты. Во-вторых, весь дом на меня оформлен, на меня одного. Близняшкам дом деда достанется, а родители… Да вообще при чем тут это все? Я думал, что она меня любит, просто любит, понимаешь? А она…
Ризенгри понимал, что Дюшка сейчас несет какую-то полную чушь. Но еще он понимал, что объяснить Клюшке, что все это – полная чушь, нет практически никакой возможности. Он поднял глаза в небо, раздумывая, чем бы ему утешить Клюшку. Справа перед его взором была крыша соседского дома, слева – их крыша. В темнеющем небе между крышами висела небольшая бесцветная луна. На самом деле луна эта просвечивала сквозь призрачную фигуру одного из ангелов, но фигуры этой Ризи не видел. Второй ангел, без видимых очертаний, стоял за спиной Риза, скрестив на груди руки. Ангелам было невероятно скучно.
– Ты все-таки потихоньку вернул лучи на Дюшку, – с укором сказал невидимый ангел призрачному.
– Нет, – возразил тот. – Ничего я не изменял. Зуб даю! Я собирался, но в итоге не поменял.
– Тогда все еще хуже, чем мы ожидали, – констатировал Дима. – Пора этот вариант сворачивать. И так понятно, что произойдет дальше.
Из дома выглянула Марсия, увидела мальчиков и попыталась загнать их в помещение.
– Дюшка, – собравшись с мыслями, сказал Ризенгри. – Ты должен понять одну простую вещь. Если тебя «думают, что любят», а при этом делают так, чтобы тебе было плохо, значит, тебя не любят. А если «думают, что не любят», а делают – хорошо, то какая разница, что они там думают? Неважно, о чем человек думает. Важно, что он делает. Или что он может сделать.
– Да, – согласился призрачный ангел Рон, – этот вариант пора сворачивать. Логика у этих мутантов совершенно извращенная. А про все остальное я вообще молчу.
Дюшка вытер слезы и вообще практически успокоился. Четвертому мутанту успокоиться – пара пустяков и сороконожкины лапки!
– Клюшка, ты понимаешь вообще, кто мы с тобой на этой планете? Мы – почти боги, Клюшка. Эта Земля – наша. Мы можем назвать ее «Земля Клю и Беса», мы можем делать с ней все, что захотим! Ну и пусть нас никто не любит, Клюшка. Мы сами сделаем так, чтобы нам было классно. Если хочешь, мы можем сделать так, чтобы вообще всем было классно…
– Ты прав, – немного подумав, согласился Дюшка.
Потом еще немного подумал и вдруг легко-легко рассмеялся:
– Бес, ты же прав! Правда! Нас же такое будущее классное ждет, точняк-стопудняк просто! Слушай, а давай сделаем себе остров суператтракционов? С километровыми горками, а? Не, это потом. Лучше сначала влезем сквозь стену к нашей школьной директорше и прикинемся скелетами. Я – скелетом, а ты – морским скатом. Помнишь, она однажды говорила, что скатов жутко боится? Ох, слушай, а давай лучше настоящего ската из океана выловим! Как ты думаешь, я теперь нырять ведь умею?
