Болезненные удары сердца отсчитывали время, мы с Вороном больше минуты неотрывно смотрели друг на друга. Мое дыхание сбилось, по его лицу и вьющимся волосам стекали ручейки подслащенного чая.
— Отец кто? — первым отмер маг.
— Понятия не имею, — обреченно отозвалась я и буквально рухнула на свой стул.
— При такой матери неудивительно, — буркнул он, промокая льняной салфеткой чай. Потом плюнул на зряшное занятие и пробормотал заклинание. Судя по красным пятнам на лице, питье было горячим… — Спросить у нее сможешь?
Эту тему, пожалуй, я ненавидела еще больше, чем вопросы о маме.
— Думаешь, дожила до восемнадцати лет и ни разу не поинтересовалась?!
— И?..
Кошмарный вечер. Быстрей бы все кончилось!
— Говорит, что не знает, — ответила совсем тихо.
Тахшак ничего не сказал, только хмыкнул, но этого хватило, чтобы я почувствовала себя самым жалким существом на свете. Будто я была в чем-то виновата.
Доедали в молчании. Вернее, Ворон ел, а я просто сидела, с тоской рассматривала пустую чашку, не решаясь, заказать еще чай или встать и уйти. Вообще ни на что сил не было, мысли словно исчезли. А ведь если бы не то проклятие, ничего этого бы не было… Но тогда и в школу я бы не поступила, не приехала бы в Шерихем и не познакомилась с Тхей.
— Идем отсюда, — выдернул меня из пустоты приказным тоном Ворон.
И, не дожидаясь реакции, Ворон схватил меня за локоть и поволок к выходу. Еле успела сумку схватить!
— Руку убери! — прошипела ему в плечо, до уха даже на цыпочках не доставала. — Больно!
— Со мной пойдешь.
Естественно, выполнить мою просьбу даже не подумал.
— Эй! Мне вообще-то учиться надо! Знаешь, какая строгая Стелла?
— А зачем? — с нехорошей усмешкой глянул на меня маг. — Все равно зарабатывать на жизнь другим будешь.
Вот это было уже слишком. Я, конечно, на понимание не рассчитывала и к грубым словам привыкла давно. Но сейчас все напряжение, скопившееся за последние дни, выплеснулось, и по щекам покатились горячие слезы. Я рванулась, ткнула обидчика локтем в бок и попыталась расцарапать обожженную щеку, но желанной свободы так и не добилась. Ворон упрямо тащил меня вперед по улице.
— Да пусти же! Не смей трогать! У меня дар пропадет!
— Он в любом случае однажды пропадет, — прошипел мучитель.
— А я думала, ты решил быть благородным…
— С ведьмочкой, но не с нечистью, — холодно одернул Тахшак. — Ты должна мне еще четыре поцелуя. А там посмотрим.
Я не ждала помощи. Всегда отдавала себе отчет, что я не из тех, кого защищают, и рассчитывала только на себя. Так проще. Но сейчас была слишком измучена, чтобы предпринять хоть что-то действенное, только ругалась и отбивалась. Сама виновата, если вдуматься, ведь в больное место может ударить лишь тот, кому это место покажешь.
Когда совсем рядом послышались шаги, а потом стихли, остановившись, просто не обратила на них внимания. Но сегодня фортуна была на моей стороне.
— Кажется, девушка не желает с тобой никуда идти, — пролетел по улице голос.
И моя рука обрела наконец свободу.
ГЛАВА 5
Мужчин было трое: блондин, русый и рыжий. Все высокие, но по телосложению не воины и уж точно не боевые маги. Исходящая от них сила ощущалась как-то странно, слабо совсем, будто ее специально пытались спрятать.
Интуиция ничего не подсказывала.
Я не знала, кто опаснее, проклятый и оттого неуравновешенный Тахшак или эти. Они могли слышать про нечисть. С другой стороны, нечисть — это необязательно суккуба, если спросят, всегда смогу что-нибудь соврать.
— Оставь девочку в покое, Ворон. — Блондин выступил вперед и смерил мага ледяным взглядом.
— Это не твое дело, Виллин. — В голосе моего кошмара слышались еле сдерживаемые рычащие нотки.
О, да они же знакомы! Ведь не из-за меня же Ворона так перекосило…
— Теперь — мое, — без особого выражения в голосе сообщил беловолосый.
Другие двое встали за его спиной плечом к плечу, словно готовились вступить в бой. А названный Виллином сделал еще шаг вперед и протянул руку. Мне.
— Позволь, я провожу тебя домой. — И попытался улыбнуться, но вышло как-то неумело. — Шерихем — опасный город, вечно попадаются какие-то странные люди.
Тахшака как подменили. И пока я растерянно моргала, пытаясь выбрать из двух зол меньшее, мой локоть опять угодил в плен его пальцев.
— Не смей с ним никуда ходить, — глухо сказал мне в макушку маг. — Ты себе не представляешь, кто это.
Он прав, я не представляла. Совершенно не представляла. Ни единой догадки. Но блондин в строгом сером костюме, с зачесанными назад волосами и светлыми глазами почти без выражения не смотрел на меня с… жаждой обладать, как назвал это Тахшак. Он смотрел так, как смотрят на уличных прохожих. Равнодушно. Может быть, в этом взгляде присутствовал оттенок легкого интереса, но не более того.
— Я запрещаю. Идем отсюда!
— У тебя нет права мне что-либо запрещать! — протестующе выкрикнула я и, сильно дернувшись, буквально влетела в руки Виллина.
По тонким губам того расплылась довольная ухмылка.
— Идем, ведьмочка. — Он аккуратно придержал меня за плечи, потом предложил опереться на свою руку. — Клянусь доставить тебя домой в целости и сохранности.
— Только посмей ее тронуть! — в бессильном бешенстве рычал Тахшак. — Сам лично голову оторву. И плевать мне на твое положение и возможные последствия!
— У-у-у… — оценил его реакцию блондин в маскирующих чарах. — Как интересно. Я смотрю, она тебе небезразлична, а, Ворон?
Невероятно, но тот и не подумал отрицать.
— Это моя ведьма. Запомни. И не смей трогать ее своими липкими руками.
— Твоя — кто? — ухмыльнулся Виллин. — Подружка, игрушка, блажь?
— Моя ведьма, — повторил Тахшак и заступил нам дорогу.
События развивались странно. Друзья таинственного блондина вооружились жезлами, украшенными ониксом, и попытались приблизиться, но тот сделал знак не вмешиваться. И обо мне будто забыл, с вызовом смотрел прямо в глаза Ворону.
Может, получится вырвать руку и сбежать?
— Просто ведьма и все? — недоверчиво переспросил Виллин. — Мы оба знаем, что это не дает тебе никаких прав.
В воздухе повисло короткое молчание.
— Идем, ведьмочка.
И мы действительно пошли. Целых два шага сделали.
Потом я буквально уткнулась носом Ворону в грудь. С дороги он так и не сошел.
— Невеста. — Голос Ворона звучал прохладно и уверенно. — Эта девушка — моя невеста. Руки убрал!
