Она ответила – глупо, как сообразила уже потом:
– Здесь зимой рано темнеет. Так что нам понадобилась керосинка…
– Бекк, – вмешался Сет, – он знает. Он пришел сюда, потому что всегда так делает, когда погода становится лучше. Просто чтобы посмотреть и убедиться, все ли в порядке.
– Забота о своих владениях, – сообщил ей Ральф Дэрроу, – это часть обязанностей собственника. А вот этот маленький дом я считаю своей собственностью. А вы как его рассматриваете?
Бекка проглотила вставший в горле ком.
– Я знаю, что он ваш.
Он спросил у Сета:
– А ты, мой любимый внук и наследник?
– Ага, – ответил Сет. – Я знаю, что он твой.
– И сколько раз ты мне соврал, как ты считаешь, Сет?
– Деда…
«Как он не понимает… и теперь решил… просто скажи правду, и когда я… закон есть закон…»
– Никаких «деда». Сколько раз ты солгал? Лгал умолчанием, лгал делами, лгал напрямую. Все это было частью наших разговоров и наших контактов уже много месяцев. Всякий раз, когда ты приходил на мой участок, не говоря о том, что спрятал здесь юную девушку. Сколько тебе лет?
Этот последний вопрос был адресован Бекке.
– Пятнадцать, сэр.
– Боже милосердный, Сет! Право, я считал, что ты умнее.
«Неужели он и правда… о чем только думает… попадет в тюрьму, и его папу это убьет… пятнадцать, пятнадцать, ей пятнадцать… не может быть, потому что ни при каких обстоятельствах… нет, нет… вижу по его лицу…»
– Между нами ничего такого нет, мистер Дэрроу, – поспешила объяснить Бекка. – Я имею в виду – между мной и Сетом… То есть мы просто друзья и не использовали это место как… То есть все не так, как может показаться. Я просто живу здесь, и это все.
– Кто твои родители? Где твоя родня?
Бекка бросила на Сета отчаянный взгляд, моля о помощи. Она не была знакома с Ральфом Дэрроу – только видела его издалека. Она знала, что у Сета очень тесная связь с этим стариком. Такая же тесная, какая у нее была с бабушкой. Но больше ничего она не знала. Характеристика «дед у меня что надо» не работала, когда речь шла о вторжении на чужие земли, бесцеремонном использовании чужой собственности и о сбежавшей из дома девице – потому что как иначе он должен объяснить все это?
– У меня нет… – Бекка не знала, что ему сказать. Какую версию выдать, чтобы он смог поверить. Как пройти по тонкой грани между правдой и ложью. – У меня тут нет родных, – призналась она наконец.
– И как это надо понять? – осведомился у нее Ральф Дэрроу.
Сет сказал:
– Деда, у нее на острове никого нет. Она должна была поселиться у Кэрол Квинн. Ее мама привезла ее сюда гостить у Кэрол. Но когда она пришла в дом и узнала, что Кэрол умерла…
– Насколько я помню, Сет, – перебил его Ральф, – Кэрол Квинн умерла в прошлом сентябре. Ты что, хочешь сказать мне, что мать этой девушки высадила ее у крыльца Кэрол Квинн и оставила, не задержавшись и не убедившись, что она вошла в дом? Не сказав мисс Квинн: «Привет» и «Вот моя дочка, мэм, и она будет гостить у вас бог весть сколько и бог весть почему»? Ты в этом пытаешься меня убедить?
«Опять врет, и сколько еще… насколько я знаю, и это не все…»
Бекка выпалила:
– Мы с мамой пытались скрыться от моего отчима. Но мы знали, что он последует за нами, как только сможет, и она решила оставить меня у Кэрол, пока сама будет подбирать нам место в Канаде. Она сейчас там, но я точно не знаю где… То есть – не знаю адреса и так далее… потому что у меня был мобильник, а потом я его потеряла. И я жила у Дебби Гриедер в мотеле «Утес», но мне пришлось уехать, потому что появился шериф, только он искал не меня, но я подумала, что он ищет меня, и уехала.
– Она была в «Конуре», – добавил Сет. – Сначала я все твои походные вещи перевез туда. Ты же знаешь «Конуру»? Это старая таверна в Лэнгли.
Ральф возмущенно посмотрел на него:
– Я тут прожил семьдесят два года, Сет.
– Извини. Я просто пытался…
– Перестань пытаться, – резко бросил Ральф. – Именно твои попытки становятся причиной твоих проблем.
Бекка прочла на лице Сета обиду, одновременно услышав шепотки: «Несправедливо… на этот раз не отговорка… людям нужна твоя помощь, и сам же говорил… правильно не получалось… не глупый мальчишка, но когда он наконец…»
Это сказало ей, что она стала причиной ссоры Сета с его дедом.
– Это несправедливо, – возразил Сет глухим голосом. – Ей нужна была помощь, и ты ей помог бы. Сам знаешь, что ты ей помог бы, деда.
– Я этого не знаю, и ты тоже, – возразил Ральф. – И одна из причин нашего неведения в этом вопросе заключается в том, что ты не рассказал мне, что происходит. Ты не дал мне возможности действовать. А это, внук, только одна из сделанных тобой ошибок. Ты это понимаешь?
– Я пытался…
– Сет, ты за эти годы сделал немало ошибок: это часть взросления, и я это понимаю. Но вот эта ошибка… Она важная. Важны ее масштабы, важна ее длительность, и ее последствия чертовски важны. Я вижу, что ты хотел этой девушке добра. Но хотеть добра и делать добро – это разные вещи, и тебе надо это усвоить, потому что я не могу отвечать за то, что подсказывает тебе сердце, если ты не подключаешь к своим действиям голову.
«Глупо, глупо, безнадега, безнадега, безнадега…» Шепотки сказали Бекке, как принимает это Сет, и она решила, что так нельзя. Она сказала:
– Мистер Дэрроу, это я поставила его в такое положение. Понимаете, как-то вечером в мотеле «Утес» объявился мой отчим. Нельзя было допустить, чтобы он меня нашел. Он – нехороший человек. Со мной был Сет, и я попросила его – я умоляла его, мистер Дэрроу, – помочь мне оттуда убраться. И он привез меня сюда. И я была спасена. Он меня спас.
– Вполне возможно, – ответил ей Ральф Дэрроу, – но тут он нарушил закон, а на острове не найдется ни единого Дэрроу, который бы такое хоть раз сделал. Сету это известно. Ему известны обе эти вещи. А теперь собирай свои вещи.
– Деда!..
– Ничего больше не желаю слушать, Сет. Я услышал достаточно. Можешь пока собрать все походное снаряжение. Я займусь продуктами. Вопрос закрыт.
«Безжалостный… когда ей нужна была помощь, а ты ведь всегда твердишь… гордишься мной, но… не понимает, а когда нужно… касается родителей… никакого прогресса».
Бекка не в силах была слушать их мысли дальше. Она нашла глушилку, подключила наушник и сунула его себе в ухо. Шум был громким и успокаивающим. Она уныло принялась собирать свои вещи. Их было достаточно мало, и к тому же большая часть уже была упакована. Одежда и учебники – вот и все, что нужно было уложить. Освободить домик на дереве можно будет за одну ходку. Тут сомнений не было.
* * *
