— А что, отличная идея! А чего непонятного в дневниках? — Решив окончательно простить всех одним махом, я прошла мимо Харона и уселась на пол рядом со встрепанным блондином, внимательно читавшим какой-то древний и хрупкий на вид пожелтевший свиток.
— Да там какая-то дурацкая шифровка, — отмахнулся мой друг. — Вроде написано на древнем всеобщем, но звучит как полная белиберда. Вот, например, здесь: «…И умирая демонову дюжину раз Лирриатэль укажет путь стоящему в Элинтер к Лестнице в Небо, ведущей в чертоги милосердной Смерти, либо в Бездну, хранимую Демиургами…» Бред полный!
— Что ты сказал? Повтори! — подскочила я.
— И умирая… А в чем, собственно, дело? — насторожился парень.
— Харон, ты веришь в Судьбу? — задумчиво спросила я и улыбнулась.
— Лейна, мы же Демиурги, какая Судьба? — насмешливо хмыкнул Творец Миров.
Кэри, заинтригованный моим тоном, отвлекся от свитка и вопросительно вскинул брови.
— А зря… кажется, она все же существует! У меня есть как минимум половина расшифровки этой загадки. А еще больше об этом знает Тиль — сестра Рани. И что-то мне подсказывает — там мы найдем многие ответы.
— Да где там-то? — не выдержал Харон.
— На Ларелле, конечно! — удивленно ответила я. — Да и с Тиллиринель тебе давно пора познакомиться.
— И почему я подозревал, что этим все и закончится? — мученически простонал Кэртен. Отпускать меня одну в «заповедник озабоченных дроу» он явно не собирался.
Ухмыльнувшись, я взлохматила и так далеко не идеальную блондинистую прическу своего жениха и мельком заглянула в бумаги: написано на иллаэрини, кто бы сомневался. Отстраненно отметила, что придется все же выучить этот язык. Обязательно возьму завтра хран в Архиве. Но мыслями я уже унеслась совсем в другое место… Интересно, как там сейчас дела у моих друзей?
Торрен
Гостей в длинном узком зале было совсем немного: самые близкие и доверенные дроу да члены Светлого посольства. Это одно из самых старых помещений замка и, пожалуй, единственное, которое никогда не подвергалось перестройкам — только реставрации. Его открывали редко, лишь для самых важных государственных церемоний. Стены из амитея были украшены боевыми трофеями: древними знаменами давно павших внешних врагов и мятежных темноэльфийских родов, память о которых сохранилась только в старых хрониках. Они перемежались с портретами моих победоносных предков, горделиво взиравших на нас из прошлого.
Я выступил из тени и занял свое место по левую сторону от трона, на котором восседали родители. Трион кивнул мне и настороженно замер справа. Мы отлично видели приближающееся светло-эльфийское посольство из пяти высокопоставленных эльфов во главе со своим Повелителем. Сейчас они притянули взгляды всех гостей, и на меня никто не обратил внимания. Следуя традиции, они шли «клином», на острие которого был Линиэль. Хмурого, высокомерного эльфа, бесшумно плывущего за правым плечом Повелителя, я не узнал, но предположил, что это командующий войсками. А вот идущего слева опознал сразу: они с сыном были удивительно похожи. Дариэль, не посвященный в мои планы, но чутьем эмпата определивший, что я что-то задумал, маялся сейчас в первом ряду гостей почти напротив и на отца не обращал ни малейшего внимания. Рядом с моим другом расположилась и остальная часть посольства. Темные эльфы, словно в противовес, стояли с правой стороны от трона.
На шаг позади командующего шел маг, украшенный медальоном члена внутреннего круга Ковена, а за плечом отца Дариэля, скорее всего, был советник Повелителя, по крайней мере, будь на месте светлых эльфов темные, это место по праву принадлежало бы Сирину Ро'Шерру.
Оказанное Линиэлем доверие действительно было беспрецедентным. Ведь случись что с делегатами, и оправиться Светлому Лесу от потери будет очень непросто. Поэтому, памятуя, что береженого Демиург бережет, отец вытащил в столицу все верные дому Д'Орсвит войска и лично попросил Вортона и Тиль позаботиться о безопасности Светлых. Мы действительно не хотели войны и старались исключить малейшую возможность нападения на наших гостей.
Мой сверкающе-белый парадный наряд ненаследного принца, который я терпеть не мог, казался бы вызывающим в этом древнем зале, не будь он столь прост и элегантен. Волосы я заплел в сложную, предписанную этикетом прическу, а на лице изобразил столь любимую перворожденными высокомерную непроницаемую маску. В общем, тщательно подготовился к предстоящему разговору. Обратного пути у меня уже не было.
Приветственную речь отца, начавшуюся со слов: «Тар'рен фэн драш'ниир…»,
[4]
я пропустил мимо ушей, профессионально отключившись уже на третьем слове. Впрочем, как и ответную тираду Линиэля вместе с вручением даров, верительных грамот и каких-то древних хроник.
Затем отец встал и сделал три положенных шага вперед, протягивая руки с раскрытыми ладонями навстречу гостям — универсальный жест доброй воли и мира. Легкий кивок, и справа возникло еще одно посадочное место — полное подобие темноэльфийского трона. Трион, следуя этикету, вежливо отступил в сторону. Сопровождающие Линиэля плавно влились в ряды гостей, а светло-эльфийский Повелитель чинно уселся на «гостевой» трон. Формальности соблюдены, теперь начнется само действо.
Собственно, начинать должен был Трион.
С каменным лицом мой брат шагнул вперед и изумленно вздернул бровь, когда я зеркально повторил его маневр. Синхронно развернувшись, мы оказались лицом к лицу с тремя зрителями «королевской ложи», расположившимися в украшенных резьбой каменных креслах. Сделав шаг всего на мгновение раньше положенного этикетом, я опередил Триона и опустился на одно колено перед троном, протягивая светлому эльфу, являющемуся представителем невесты, брачные браслеты. Да поможет мне Демиург! Подняв глаза на Линиэля, я напевно произнес положенную древнюю формулу на иллаэрини, с которой обращались к отцам своих невест еще мои прапрадеды и перевод которой на современный язык звучал бы очень коротко и просто:
— Я, Торрен Д'Орсвит из Старшего Дома Шаррен, прошу руки вашей дочери…
Трион, Линиэль и ошеломленные родители застыли на своих местах, не в силах ни сдвинуться, ни сказать что-либо. Я только что умудрился влезть в продуманный до мелочей матримониальный план и испортить тщательно срежиссированную сцену.
Встав, я неожиданно встретился взглядом с Сирином. Этот белобрысый мерзавец вовсе не был удивлен — он улыбался! Впрочем, я не стал бы ручаться, что наш разговор «втроем» не был спланирован им заранее, — чем больше я узнаю советника, тем больше убеждаюсь, что мы его очень недооцениваем. Но это уже неважно.
Мертвая тишина в зале, и тихий судорожный вздох на грани слышимости откуда-то слева. Не удержавшись, я обернулся, обежал взглядом светлых эльфов и встретился с испуганно расширенными синими глазами. Девушка стояла чуть в стороне от остальных, возле колонны. Тихие слова вырвались помимо воли:
