Книга "Братская могила экипажа". Самоходки в операции "Багратион", страница 24. Автор книги Владимир Першанин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «"Братская могила экипажа". Самоходки в операции "Багратион"»

Cтраница 24

– Нет снарядов, – повторил артиллерист. – Звоните начальству. Пусть пришлют.

– Долдон хренов, – выругался полковник. – Снарядов у него нет. Врет! Сейчас пошлю кого-нибудь проверить.

В этот момент адъютант отвлек внимание Орлова.

– Товарищ полковник, первый батальон вместе с самоходами прорвались к доту. Теперь самое время наращивать удар.

– «Пантеры» можно накрыть тяжелыми минометами, – высказал свое мнение начальник штаба. – Мина шестнадцать килограммов весит. Не пробьет броню, так оглушит экипажи.

Однако полковник в ответ на дельное предложение грамотного начштаба лишь засопел. По его приказу все шесть 120-миллиметровых минометов полковой батареи полностью израсходовали боезапас.

Пускать на «пантеры» оставшиеся два танка Орлов не рискнул. Обозленные потерями танкисты смотрели на горящие машины и костерили «умное начальство». Тогда Сергей Фатеевич Орлов приказал выкатить на прямую наводку три «сорокапятки», открыть огонь и одновременно поднять в атаку полк.

– Хватит отлеживаться! А ты, лейтенант, – обратился он к командиру взвода «сорокапяток», – ударь сразу из трех своих пушек.

– Не возьмем мы их броню, – виновато возразил лейтенант.

– Закидай снарядами, расшевели. А там гранатометчики поближе подползут и бутылками с горючкой их сожгут.

– У каждой «пантеры» по два пулемета. Не подпустят они никого к себе.

Полковник внимательно и недобро оглядел лейтенанта. Не слишком молодой, лет двадцати восьми. На аккуратно заштопанной гимнастерке медаль «За боевые заслуги» и нашивка за тяжелое ранение.

– Тебе по годам батареей командовать и в «капитанах» ходить, а ты все «ванькой-взводным» числишься. Если боишься, я лично с тобой пойду.

– Не Ванькой меня зовут, а Егором, – вызывающе ответил лейтенант. – А приказ мы выполним и сами. Нам погоняло без надобности.

Гибель противотанкового взвода видели многие. Это был неравный, обреченный на смерть поединок Лейтенант умело выбрал позицию. Три «сорокапятки» открыли огонь и успели выпустить десятка два своих мелких снарядов весом полтора килограмма.

Затем все три пушки были разбиты прямыми попаданиями танковых 75-миллиметровых снарядов. Хорошая оптика позволила немцам обойтись пятью-шестью выстрелами. Через четверть часа все было кончено.

На пригорке валялись обломки «сорокапяток» и тела артиллеристов. Несколько человек уползали прочь и тянули на плащ-палатке своего лейтенанта. Рана была тяжелая, но взводный не терял сознания. Недавно у него родилась вторая дочь, и он очень хотел жить.

– Ничего, дотащим, – упирались сапогами в землю артиллеристы.

Они любили своего командира, с которым прошли путь от Днепра до Белоруссии. Сегодня ему не оставили разумного выхода, и взвод, имевший на счету пять немецких танков и несколько броневиков, был расстрелян как в тире.


Сержант Федосеев, сопя, протирал прицел орудия. Алесь Хижняк, заглушив двигатель, проверял давление масла в системе. Подошел лейтенант Зацепин и, сняв танкошлем, сказал, кивнув на пригорок.

– Видел, Пашка, как «сорокапяток» размолотили? Дурь сплошная…

– А Ваня Евсеев догорает со своим экипажем, – отозвался заряжающий Бурлаков.

Ложбину обстреливали из минометов. И хотя огонь был не слишком интенсивный, прямое попадание 80-миллиметровой мины могло разбить или поджечь самоходку.

Впереди продолжался бой. Огонь немецкой артиллерии был направлен на батальон Клычко и батарею Чурюмова.

– Что будем решать? – спросил Зацепин, но старший лейтенант Карелин предостерегающе поднял руку. – Тише… с Чурюмовым наконец связался. Захар, как обстановка?

– Лучше некуда… и хуже тоже, – раздался голос капитана. – Повисли между небом и землей. Надавить бы чуть-чуть и фрицев можно оттеснить. Ты сам как?

– С немецкими танками что-то делать надо. Нас тут две машины, и пехота понемногу скапливается.

Было отчетливо слышно, как отдаются в рации звуки разрывов. Чурюмову приходилось туго. Затем связь прервалась. В ложбину переползла пехотная рота и сразу принялась окапываться. Ее командир, тоже старший лейтенант, подошел к Карелину. Хотя тот не был его начальником, доложил:

– Нас семьдесят человек, два расчета противотанковых ружей и один «максим». Какое решение примем? Здесь под минами долго не высидим. Либо назад, либо – вперед.

Карелин закурил, предложил папиросу командиру роты. Впереди их поджидали танки, не говоря об укрытых в глубине обороны гаубицах-«стопятках». Но главное – танки. Павел знал возможности своих машин. «Пантеру» и усиленный «Т-4» они без посторонней помощи не одолеют.

Неизвестно, как бы дальше повернулись события, но в эти минуты вышел на связь с Орловым командир дивизиона 122-миллиметровых гаубиц. Он видел горящие машины и как расправились немецкие танки со взводом «сорокапяток». Отрывисто сообщил:

– Мы сможем ударить четырьмя гаубицами по танкам. По пять снарядов на ствол. Кстати, «пантера» там одна. Второй танк – это «Т-4», но с усиленной броней. Сомневаюсь, что таким количеством снарядов мы уничтожим их.

– И что дальше? – раздраженно отозвался полковник, которого теребили за медлительность из штаба дивизии.

– А дальше свяжитесь с самоходками. Там их две штуки. Если расшевелим немецкие «панцеры», пусть будут готовы нанести удар. Орудия у наших «фердинандов» сильные, могут врезать хорошо.

Еще через десяток минут сообщение было передано Карелину, а гаубичная батарея ждала команды выпустить свой «НЗ» – двадцать снарядов, которые при навесной стрельбе вряд ли накроют такую небольшую цель.

Две самоходки шли по ложбине, приближаясь к немецким танкам. У них тоже было немного шансов добиться успеха, но другого выхода не оставалось.

– Сколько до фрицев метров? – переговаривались между собой наводчик Федосеев и заряжающий Бурлаков. – Наверное, метров четыреста.

– Еще бы на сотню метров приблизиться, тогда сумеем их взять.

– Или они нас обоих насквозь, как Ваньку Евсеева, – буркнул заряжающий, нащупывая в боеукладке подкалиберный снаряд.

В этот момент экипажи услышали приближающийся шелест снаряда, летящего со скоростью пятьсот двадцать метров в секунду, а следом первый пристрелочный выстрел. После трех выстрелов гаубичная батарея ударила залпом, следом последовал второй… третий. Самоходки Карелина и Зацепина выскочили наверх, готовые также открыть огонь.

Обер-лейтенант принял решение переждать обстрел в своих капонирах. Менять позицию под летящими тяжелыми снарядами казалось ему неразумным. Взрывы раздавались совсем рядом, его «панцер» массой сорок пять тонн порой встряхивало. А один из фугасов рванул метрах в семи, отбросив обер-лейтенанта в глубину башни.

Командирскую башенку с ее оптикой залепило влажной землей. Чтобы как следует оглядеться, следовало открыть люк, но обер-лейтенант рисковать не стал. Лучше подождать, когда закончится обстрел. Вряд ли он будет длиться долго.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация