Бронебойный снаряд разорвал лист бортового экрана. Другая болванка ударила в башню и отрикошетила, выбив сноп искр. Танк встряхнуло с такой силой, что экипаж едва удержался на своих местах.
Лейтенант связался по рации с бронетранспортером «бюссинг», в котором находился раненый командир разгромленного под Оршей механизированного полка.
– Господин полковник, прорываемся через дамбу. Здесь нам долго не продержаться. Русские «штуги» вцепились в колонну, как стая собак.
– Действуй, – был получен короткий ответ. – Вся надежда на тебя, Дитрих.
Василий Гладков успел сделать еще несколько выстрелов. Ответный танковый снаряд проломил броню, убил наповал механика, самоходка задымила. Старший лейтенант вытолкнул через заднюю дверцу наводчика и наклонился над заряжающим.
Удар о казенник смял ему грудную клетку, парень потерял сознание. Прерывистое частое дыхание выталкивало изо рта розовую пену. Сквозь порванный комбинезон и гимнастерку виднелись сломанные ребра. Гладков кое-как оттащил тело от горевшей машины, но было ясно, что восемнадцатилетний сержант обречен.
Две самоходки вели огонь по уходящей колонне, разбили тягач и подожгли грузовик. Тяжелый бронетранспортер «Ганомаг-251» развернул в сторону ближней самоходки спаренную зенитную установку.
Это был новый пулемет калибра 15 миллиметров, изготовленный на базе довольно слабой 20-миллиметровой пушки. Немецкие инженеры оставили прежнюю гильзу с объемистым зарядом пороха, но сделали более узкое дульце для новых пуль.
Теперь каждый пулеметный ствол посылал бронебойно-зажигательные пули со скоростью около двадцати штук в секунду и пробивал три сантиметра брони.
Очередь хлестнула по лобовой броне вырвавшейся вперед самоходки, оставив глубокие вмятины, и пробила в двух местах рубку. Наводчик приглушенно вскрикнул и выпустил рукоятки. Из раны под лопаткой выбивало толчками кровь. Ранение было смертельное, кровь остановить не удалось.
Колонна, огрызаясь многочисленными стволами пулеметов, шла к дамбе.
Опытный артиллерист Александр Зацепин вместе с Зиновием Жердевым по приказу Карелина оставались в засаде у брода, поджидая «хетцеры», которые наверняка ударят с тыла.
Эти «истребители танков» имели сильную броню и такие же длинноствольные пушки, как у «Т-4». Два «хетцера» катили на скорости по другой стороне речушки к дамбе, где вовсю шел бой.
Эти компактные машины с наклонной, довольно толстой броней считались одними из удачных вариантов немецких самоходных орудий. Лобовая броня была усилена литой орудийной подушкой, которую сами немцы окрестили «свиное рыло». Пробить ее, даже с небольшого расстояния, было сложно.
«Хетцеры» уступали нашим легким самоходкам по скорости, но их орудия пробивали за километр броню почти всех советских танков.
Командиры немецких машин не рисковали приближаться к речке, где среди кустарника их могла поджидать засада. Лейтенант Зацепин уже прикинул, что обе «штуги» пройдут от них на расстоянии четырехсот метров.
Это было оптимальное расстояние для прицельных выстрелов. Зиновий Жердев напряженно следил за мелькавшими среди травы «штугами» с черным крестом на покатом борту. С досадой подумал, что видна лишь верхняя часть машины с пулеметом на крыше рубки. Обе рации молчали, чтобы не насторожить немцев, зато о чем-то быстро переговаривались командиры «истребителей танков».
Еще полсотни метров – и можно стрелять. Экипажи самоходок замерли в напряженном ожидании. Однако на войне неожиданности происходят чаще, чем их ждут. Пулеметчик, стоявший по пояс в люке головного «хетцера», вдруг что-то тревожно выкрикнул и, прячась за щиток пулемета, развернул его в сторону самоходок. Затем ударил трассирующей очередью, показывая командиру направление.
Зиновий Жердев должен был стрелять во вторую «штугу». В десяти шагах грохнуло орудие Зацепина. Унтер-офицер, сумевший предупредить своего командира об опасности, расплатился за это жизнью.
Бронебойная болванка ударила в верхнюю часть рубки, разорвав лист брони на крыше. Брызнул сноп искр, взлетел обломок пулемета с обрывком ленты и кисть руки, сжимавшая рукоятку. Смертельно раненного пулеметчика переломило в поясе, а «хетцер» скрылся в траве.
Но если первая машина была хотя бы повреждена и наверняка контужен экипаж, то второй «хетцер» просто исчез. Словно провалился. Наводчик выпустил снаряд непонятно куда, а в наушниках прозвучала команда Зацепина:
– Меняем позицию. Они…
Окончание фразы лейтенант Жердев не услышал. Ответный снаряд пронесся в метре над самоходкой, струя спрессованного воздуха ударила Зиновия в лицо и опрокинула на спину. Механик отогнал «сушку» на десяток шагов в ложбину.
Лейтенант Зацепин высматривал в прицел обе исчезнувшие немецкие машины. Ситуация складывалась неясная. Скорее всего, оба «хетцера» затаились, а может, понемногу отступают. Пока силы равны, но если «штуги» сумеют уйти хотя бы на полторы сотни метров, то получат превосходство благодаря лучшей прицельности и мощности своих снарядов.
– Зиновий? – позвал товарища по рации Зацепин.
– Нормально. Фриц промазал, – коротко отозвался Жердев.
Продолжать переговоры по рации было рискованно. Зацепин ограничился такой же короткой командой:
– Оглядись.
Оба понимали, что долго выжидать, когда на дамбе идет бой, они не имеют права. И рискнуть придется Александру Зацепину как более опытному самоходчику и заместителю командира батареи. И наши, и немецкие экипажи осознавали, что первым будет подбит тот, кто высунется и проявит какую-то активность.
Кроме пулеметчика, который был убит наповал, в командирском «хетцере» пострадал обер-лейтенант, старший группы. Брызги окалины ударили в его круглую металлическую каску, оставив небольшие вмятины. Но два раскаленных кусочка угодили в лицо, доставляя сильную боль.
Неполный экипаж и эти раны! Надо что-то предпринимать. Но Зацепин, опережая обер-лейтенанта, уже взял инициативу в свои руки. Приказал отделению десантников из шести человек открыть огонь из автоматов и выпустить имевшиеся у них осветительные ракеты. Будь трава сухая, можно было выкурить «штуги», но сейчас расчет строился на ложной атаке.
Шесть человек во главе с сержантом, стреляя на ходу и выпуская ракеты, перешли вброд речку. Дальше двигаться не рисковали. Сержант, прячась за ивой, поднялся в рост и увидел оба «хетцера».
– Далеко фрицы? – спросили его.
– Метров сто с лишним.
– Стояли бы поближе, можно было бы гранатами, – сказал молодой десантник.
– Брось ерунду молоть, Аника-воин! – Сержант выпустил две ракеты в сторону «хетцеров».
Зацепин вызвал по рации Зиновия Жердева:
– Ракеты видел?
– Ну!
– Зажигательные снаряды есть?
– Всего три штуки.
