— Об этом тебе расскажет сам Борджи, если посчитает нужным. Пойдём в кабинет, мы и так уже задержались.
В приёмной, как всегда, находилась секретарь. Анна Пибоди сидела, вытянувшись в струну, и, словно верный пёс, не отводила взгляда от двери в кабинет в ректора.
— Вам что-нибудь принести, ректор Паулюс, может быть, чай, кофе? — услужливо предложила она.
— Все в порядке, Анна, ничего не нужно, — проговорил ректор.
Он подошёл и постучал в собственный кабинет, выждал пару секунд и открыл дверь. Иероним Борджи сидел в кресле перед ректорским столом, Макс видел лишь его голову, возвышавшуюся над спинкой. Глава Верховной Лиги не повернулся на звук открываемой двери, продолжив сидеть в том же положении. Стараясь ступать как можно тише, Паулюс обошёл стол и сел на свое место. Макс не получил никаких указаний, потому подошёл и сел в соседнее кресло. Скосив взгляд, он попытался незаметно рассмотреть профиль человека, сидящего по правую руку от него, но тот резко обернулся. Теперь коситься было неловко, а потому Макс прямо посмотрел в лицо Борджи. Мало что узнавалось в нём от человека с тех фотографий, которые видел Макс, если то вообще были его фотографии. Хотя, скорее всего, все-таки его — взгляд был тот же пронизывающий, глубокий. Лоб пересекали широкие морщины, темные брови были сведены практически в одну линию, глаза засели еще глубже. Левая часть лица была обезображена бледным кривым шрамом, идущим от уха и теряющимся под подбородком. Это не было похоже на ожог, скорее глубокое рассечение, которое лечили не в реинкорнаторе, иначе следа бы почти не осталось, решил Макс.
— Иероним Борджи. — Мужчина протянул руку.
Голос оказался неожиданно мягким, низким, с приятным тембром, обволакивающим и в то же время глубоко проникающим, как и взгляд его обладателя. Рукопожатие было крепким, даже чересчур.
— Макс Штайн.
Борджи также внимательно рассматривал Макса. Казалось, оба совершенно позабыли о том, что в кабинете находится ещё кто-то, пока Паулюс не напомнил о себе тактичным покашливанием.
— Это вы пошли за студенткой на четвёртый этаж? — спросил Борджи, не обращая внимания на ректора.
Макс утвердительно кивнул. Он всё ещё не мог поверить в то, что перед ним сидел реальный Иероним Борджи — глава единственной международной структуры в мире, руководитель Верховной Лиги.
— Вы, преподаватель-теоретик, в одиночку уничтожили несколько демонов и вытащили девчонку живой и невредимой?
— Я был не один, да и девушка имела при себе вайпер и защищалась, — сказал Макс, не замечая убийственного взгляда Паулюса, меньше всего желавшего упоминания о том, что Лира была вооружена.
Но Борджи этот факт интересовал меньше всего.
— Я видел отчёт, ваш первый спутник вернулся через несколько минут, так как оказался фактически безоружен, от второго проку было не больше.
— Не я писал отчет, — проговорил Макс.
— Верно, не вы, — согласился Борджи, — поэтому мне бы хотелось услышать вашу версию.
— В принципе, всё, как вы и сказали, демоны были ликвидированы и девушка выведена из главного здания, — пожал плечами Макс.
Глава Верховной Лиги продолжал внимательно смотреть на него. Он выждал еще несколько секунд, словно давал Максу возможность продолжить рассказ, но тот молчал. Тогда уголки губ Борджи дрогнули и чуть приподнялись, но на улыбку это было похоже меньше всего.
— Вы говорили, что видели кровь демона, — мягко, как бы между прочим, проговорил Борджи.
Макс внутренне напрягся, но внешне ничем не выдал своего состояния.
— Если вы внимательно читали отчёт, то знаете, что мои слова не получили подтверждения. Никаких следов крови обнаружено не было. Насколько я знаю, все было списано на галлюцинации в связи с моим ранением.
Паулюс подался вперед и прошипел Максу:
— Повежливее, пожалуйста.
Но Иероним Борджи поднял руку. Не глядя на Паулюса, он сказал ректору:
— Все в порядке, не вмешивайтесь.
Паулюс тут же торопливо кивнул и вновь отстранился назад. Макс не отводил взгляда от Борджи. И тот вновь задал ему вопрос, на сей раз в его тоне не было отвлечённости, глава Лиги четко произнес каждое слово:
— Я хочу услышать лично от вас: кровь была или нет? Вы видели? — Брови Борджи окончательно сошлись в одну линию, глаза были чуть прищурены, что придавало еще большую проницательность его неприятному, цепкому взгляду.
— Видел, — твёрдо произнес Макс, — кровь была.
— И она исчезла, как исчезло и вещество лимба. — Борджи отвернулся от Макса и сел прямо, сложив перед собой руки пирамидой, так, что его пальцы чуть касались друг друга.
Он задумчиво смотрел сквозь эту пирамиду и размышлял про себя.
— Что за вещество лимба? — Макс прервал его размышления.
Борджи опустил руки:
— Боюсь, теперь это уже не важно, последние образцы утеряны, и мы вряд ли их найдём. И восстановить его мы еще долго не сможем. Печально.
Борджи встал. Паулюс вскочил, чтобы проводить важного гостя. Макс даже не шевельнулся.
— Это вещество произведено на основе демонской крови, не так ли? — проговорил он, глядя прямо перед собой, словно обращался в пустоту.
Иероним Борджи остановился и задумчиво посмотрел на Макса сверху вниз:
— Забудьте об этом, вы и так уже перегрузили свою голову лишней информацией. Ни к чему хорошему это не приведёт.
Он развернулся и направился к запасному выходу. Глава Верховной Лиги чуть прихрамывал, он западал на правую ногу. Впрочем, даже несмотря на это, Паулюс, семенивший следом, с трудом поспевал за Борджи.
— А если я скажу, что у меня есть образец этой крови, — громко проговорил Макс, когда Иероним Борджи практически достиг выхода.
Глава Лиги резко остановился, Паулюс тут же налетел на его широкую спину. Борджи медленно развернулся и пристально посмотрел на Макса:
— Где этот образец?
— Я передам его вам, но только после того, как вы расскажете, что происходит. Уже случилось два необъяснимых проникновения, чуть не погибла студентка, думаю, мы имеем право знать.
— Это шантаж? — невозмутимо уточнил Борджи.
— Ты с ума сошел? — вмешался Паулюс, злобно глядя на Макса, но вновь был остановлен властным жестом гостя.
