Дул холодный ветер, срывался легкий снежок, но это ему даже нравилось: он жадно хватал широко открытым ртом свежий горный воздух, и это понемногу успокаивало бушующий в душе пожар. Когда Саббах почти успокоился, к нему подошел Абдаллах. Иорданец хорошо знал своего амира и умел выбирать нужный момент в его настроении.
– Умар отправил Ссыкуна с женщиной, – доложил телохранитель.
– Ну, ладно, будем ждать результата! – хмуро ответил амир. – А то у вас все хорошо, все гладко, а потом ничего не получается…
Чечня, окраина Черного леса, дорога на Мухаши, декабрь 2004 г
– Граф, по обычной дороге не проезжайте, тут засада! – донесся из эфира напряженный голос Джигита.
– Не понял, повтори! – Аюб переложил рацию из одной руки в другую.
– Повторяю: когда проезжали Мухаши, нас обстреляли! Мы ответили огнем, прорвались, Болек легко ранен…
– Стой! – скомандовал Аюб, и Монтана затормозил.
– Кто стрелял? Сколько их?
– Не знаю. Тут большое движение, как будто все жители вернулись, и еще родственников с собой привезли. Только все спрятались и устроили нам засаду!
– Где вы сейчас?
– Поднялись в лагерь, находимся в боевой готовности. Мухтарыч связывается с Центром.
– Понял. Через десять минут доложу обстановку!
– Что случилось? – спросил сзади Алха.
– Первую машину обстреляли в Мухашах, Болек ранен… Нам советуют по этой дороге не ехать…
– А что, по воздуху лететь?! – спросил Магомед.
– Лететь я не могу, но отсюда по-любому уезжать надо! – сказал Монтана. – Давай, Граф, командуй!
– Налево поворачивай! Найдем место для ночлега, а там видно будет! – приказал Аюб.
Серая «Тойота» свернула с накатанного проселка и запрыгала по кочкам.
Горная Чечня, «Гнездо Саббаха»
– От Ссыкуна вестей нет, – доложил Абдаллах. – И от людей, которые должны были их встречать – тоже. Правда, автобус мог задержаться…
– Тогда не гони панику! – мрачно бросил Саббах.
Абдаллах промолчал. Он знал, что с амиром лучше не спорить. Но по лицу его было видно, что он хочет рассказать что-то еще.
– Вижу, у тебя есть новости? – без особого интереса спросил Саббах.
Богатырь кивнул.
– Мой информатор передал, что они нашли какую-то группу. Чужаки, хорошо вооруженные. Похоже, это те, кто мутит тут воду.
– Подожди, как нашли?! Кто нашел?!
– Мурата Ашугова знаешь? Ну, неважно… У него машину отняли. А на днях ее опознал Алихан, который кафе на трассе держит…
– Знаю, – кивнул Саббах. – И что?
– А заправщик видел, куда они поехали! Ну, Мурату сказали, а у него род сильный, они весь район на уши поставили и нашли…
– Где они?! – амир не смог выдержать обычную невозмутимость.
– Под Лысой горой, у Хартанги. Мурат всех взбаламутил, местные хотят с ними расправиться…
– Собирай людей, быстро! – скомандовал амир. – Я еду с вами!
Чечня, Сунжи-Юрт, декабрь 2004 г
Кабинет начальника РОВД был обставлен в соответствии с его представлениями о солидности руководителя и со стандартами, принятыми в республике. Флаги России и Чеченской Республики в углу; портреты президентов за спиной; под ними – дверь в комнату отдыха, почти не заметная на фоне деревянных панелей, большой книжный шкаф, в котором стояли уже немодные собрания сочинений классиков марксизма-ленинизма, которые просто нечем было заменить, массивный тяжеленный сейф из двух отделений, огромный письменный стол, на котором стояли часы в виде орла на камне, подаренные участковыми на недавний День милиции. Все остальное пространство было завалено схваченными скрепками тонкими пачками отказных материалов, которые Ваха Алхоевич с явным отвращением перебирал, на некоторых расписывался, некоторые откладывал в сторону, хватаясь то за голову, то за сердце, то молча вздымал руки к потолку, будто призывая Аллаха в свидетели полной бездарности своих дознавателей. Иногда, правда, он хватался за трубку внутреннего телефона.
– Ибрагим, ты совсем с ума сошел?! Что ты написал по краже коровы у Магомедова?!
– Отказной материал написал, Ваха Алхоевич! – с победными нотками в голосе доложил дознаватель.
– Это я вижу, что отказной! – взревел подполковник. – Корова могла уйти в лес, где ее могли съесть волки!
– Так точно, товарищ начальник! Могли!
– Ты бы еще написал, что она могла улететь зимовать на юг!
– Никак нет, товарищ подполковник! – молодцевато возразил лейтенант. – Прокуратура не пропустит. Коровы не летают!
– А волки в нашем районе есть?!
– Волки? – Ибрагим помолчал. – Волки есть. Омар в прошлом году матерого застрелил…
– А в этом году кто-нибудь волков видел?!
– Не видели. Но раз корова пропала, значит, есть…
В бешенстве, подполковник бросил трубку, вскочил и, прихрамывая, прошелся по кабинету.
– С кем работать? – спросил он сам себя. И сам же себе ответил:
– Не с кем работать!
Стук в дверь оторвал начальника милиции от обсуждения недостатков кадровой работы. Дверь отворилась, в кабинет боком протиснулся озабоченный следователь с какой-то бумажкой в руке.
– Разрешите, Ваха Алхоевич?
– Заходи, Казбек! – вздохнул подполковник, возвращаясь в свое кресло. – Что интересного принес?
Следователь подошел к столу, положил рядом с орлом бумагу, будто гранату с выдернутой чекой.
– Вот…
– Что «вот»? Словами не можешь сказать?
– Помните, мы на расстрел колонны выезжали?
– Да мы разве на одну колонну выезжали?
– На границе с Ингушетией, у нас военные дело забрали, помните? А вы сказали, для «палки»
[44]
провести следственные действия и отослать им в догонку, а нам возбуждение дела записать… Я еще соскобы крови сделал с кузова «Урала»…
– А-а-а, это… Ну, и что?
– Вот биологическая экспертиза пришла, – показал на бумагу Казбек. – Только в ней написано, что кровь баранья!
И тут начальника милиции прорвало.
– Сами вы бараны! – закричал он, багровея лицом. – Корову украли, а Ибрагим отказняк пишет – мол, ее могли, слышишь – могли! съесть волки! А теперь ты приходишь со своими баранами! Какое отношение бараны имеют к расстрелу колонны?!
– Так написано, начальник, – смиренно молвил Казбек, переступив с ноги на ногу и глядя в пол. Тон и поза покорности призваны были дать понять подполковнику: лично он ни в коей мере не желал его разгневать, он только повторил то, что написали эксперты, за которых он отвечать не может и не должен…
