– Ух, ты! – выразился Ашот.
– Миха, ты понял свой маневр?
– Так точно! – лихо ответил Кравцов.
Воронин хотел скомандовать: «Огонь!», но какая на борту артиллерия?
А вот на «Либерти» такую команду отдали – трасса пушечного огня протянулась по направлению к антенне «Леонова».
Николай, проклиная свою нерешительность, врубил ОДУ и гаркнул:
– Пуск!
Массивный «Леонов» слегка притормозил, и штук пять снарядиков, выпущенных с «Либерти», миновали «тарелку» антенны, задевая рабочий и лабораторный отсеки.
И тут же выпущенные пенетрометры покинули борт.
Зонды было видно – оставляя оранжевые хвосты выхлопов, они неслись к американскому кораблю, набирая скорость.
Четырнадцать зондов ударили кучно, пробивая корпус «Либерти».
Тяжелые веретена с острыми наконечниками из вольфрам-молибденового сплава проломили разнесенную броню из листового титана и керамики и застряли внутри корабля, сокрушив переборки.
Из одной пробоины захлестала струя воды, тут же замерзая и сеясь льдинками. Изо всех дыр вырывались воздух и мелкие предметы.
– Есть!
– Заполучи, фашист, гранату!
– Ашот! Видишь, куда Миха попал?
– Ага!
– Пуляй свои бомбозонды туда же!
– Понял!
Зонды были не мощнее ручной «лимонки», но двадцать штук подряд…
Попали в цель, правда, не все, а лишь каждый второй бомбозонд, но все равно – «связка»…
Вспышки взрывов так и замерцали, напуская клубы разноцветного дыма.
Лишь теперь «крейсер» ответил, но как-то жидко – три антиспутниковые ракеты полетели в сторону «Леонова».
Одну умудрился подорвать Ашот, обстреляв бомбозондами, другая пролетела мимо, а третья угодила в рабочий отсек, вышибая взрывом недавно приделанную латку.
– Миха! Сколько у тебя еще пенетрометров?
– Четыре!
– Видишь, где пушки разворачиваются?
– Мидель? Вижу!
– Целься туда! Все четыре, залпом!
– Есть!
Задолбили оружейные модули, частя из шестиствольных пушчонок.
Но именно эта мелочевка доставила «Леонову» больше всех хлопот – снаряды прорывали борта, сокрушили спасательную капсулу сделали один из радиаторов похожим на дуршлаг.
Выпустив пару очередей, артиллерия заткнулась – подавилась пенетрометрами.
Зонды острыми шильями проткнули борта, сворачивая один из боевых постов.
Что они там еще задели – неясно, но здоровый шмат брони вывернулся наружу, словно донышко вскрытой консервной банки, и в открытый космос пыхнули дым и трепещущее пламя.
Вакуум не поддерживает огонь, стало быть, горела взрывчатка.
Сдетонировал боезапас?
– Ат-тлично! – рявкнул Царев. – Командир, добавить? У меня еще как бы парочка осталась!
– Бей в эту дыру!
– Есть!
И два последних зонда ушли в дымящуюся пробоину.
Один из пенетрометров, задев за край, вошел чуть ли не боком, раздирая стойки каркаса, сминая переборки в гармошку, сбивая людей, как кегли.
– Генка! Серега! Миха! За мной!
– Куда?
– На абордаж!
«Frankfurter Allgemeine Zeitung», Евросоюз:
«В печать просочились слухи, что русские разрабатывают новую космическую ракету – фотонную, с термоядерным приводом.
По данным от осведомленного источника, такой корабль будет собран по комбинированной схеме.
Его оборудуют параболическим зеркалом шестидесяти метров в поперечнике, а все отсеки расположатся как бы с тыльной стороны отражателя, под куполом.
С боков отражатель будут поддерживать пять ракет с обычными ЯРД.
Таким образом, этот русский корабль станет похожим на беседку-ротонду с разъехавшимися в стороны колоннами.
Сами конструкторы называют свой проект не без иронии – «черепаха»
[7]
.
Однако скоростей новый русский корабль достигнет отнюдь не черепашьих – до 1000 км в секунду, и даже больше!
Специальное устройство будет подавать в фокус отражателя мишени из дейтерия и трития, а мощные лазеры станут сжигать их, возбуждая термоядерную реакцию.
Длинная очередь таких микровзрывов и обеспечит «черепахе» сумасшедшую тягу.
Ранее поступали сведения о том, что катастрофа, приведшая пару лет назад к гибели американской орбитальной станции MOL, была вызвана именно опытами с термоядерным двигателем.
Объявлена новая гонка в космосе?»
Глава 14. Абордаж
Воронин рванул в рабочий отсек, да так, что отцепился от металлического пола, и полетел вперед, только подковки клацнули.
Затормозив возле стыковочного узла, он быстро разблокировал внутренний люк.
– Ашот! Захлопни люк в лабораторный! Мы все не влезем в кессон!
– Ты хочешь под прикрытием СПК? – спросил Царев, бурно дыша от прилива адреналина.
– Ну, да! А что нам остается? Дожидаться, пока расстреляют?
– Не дождутся, – буркнул Зайченко.
Раскрыв внешний люк, Воронин чуть не улетел в открытый космос – воздух из рабочего отсека ощутимо пихал в спину.
– Генка! Будь рядом, мы тут одни с оружием!
– Ага!
– Цепляйтесь!
Николай порадовался тому, что находится в скафандре, иначе всем стало бы видно, как у него руки трясутся.
Да и всего колотит…
Дав полную тягу, он разогнал космоскаф, прикрываясь им, как щитом.
В эти быстро пролетающие моменты он не думал о тактике и стратегии – мысли вообще вышибло из головы.
Была простая цель – добраться до пролома в борту «Либерти», ворваться внутрь и дать бой.
А дальше видно будет…
Заработала пушка, вогнавшая снаряд в СПК.
Космоскаф сильно вздрогнул, накренился, затмевая вспышку разрыва – и под обстрел угодил Кравцов.
Мелкокалиберный снаряд пробил гляциологу грудь насквозь, оставляя огромную рваную дыру, и взорвался у него за спиной.
Уже мертвый, Михаил принял на себя разлет поражающих элементов, уберегая товарищей, и его отнесло прочь – вокруг скрюченной фигурки в серебристом скафандре реяли замерзавшие шарики крови.
