– А за темного?
– Как правило, она становится демонессой. Демоны слишком эгоистичны, – не забыла я о шпильке. – Они могут ненадолго увлечься экзотикой, но истинная любовь, даже если и случается такое чудо, у них бывает лишь к отражению самих себя. Исключений нет или о них нам неизвестно.
– Хм… – Дьяр подавился и закашлялся. – А когда-нибудь сельо остается сама собой, неизменной?
Я чувствовала его пристальный взгляд, но смотреть в эти колодцы не было сил. И внезапно подумалось об одной очевидной вещи: почему моя мать, дочь демона и лунной девы, сумела сохранить магию сельо настолько, что осталась царицей, хотя и бескрылой?
Ну, хорошо, Эльда не успела измениться или не смогла. Но почему лунные девы, изменившись, не всегда теряют свою магию? А вот те оборотницы – потеряли. Похоже, это как-то зависит от изначальной силы девы.
И принц прав – мы действительно оборотни. С той разницей, что оборачиваемся в иное существо один раз в жизни, и обратного процесса нет. Только, если смертельно не повезет, сходим с ума и деградируем в хиссу или – еще реже – в гинью.
Задумавшись, я не сразу ответила и очнулась, только когда принц взял мою ладонь и потеребил пальчики.
– Лика, ты где? Ты меня слышишь?
– Что? – я вскинула ресницы. Наткнулась на мерцавшие и очень серьезные глаза. – Да, слышу. Встретить единственного и остаться неизменной – это, с одной стороны, еще большая редкость, чем перерождение в гинью.
– Неужели вас самих никто никогда не любил такими, какие вы есть? И не случалось так, что кто-то не хотел, чтобы вы менялись непонятно во что, совсем незнакомое?
Вот пристал. Я вырвала ладонь.
– Почему же? С другой стороны, у нас есть и мужчины. Для них лунные девы остаются такими же сельо.
– Ни одного мужчины у вас не видел, хотя читал, что есть где-то. Вы держите их в гаремах или в храмах?
– Там же держим, где вы – своих низших демонов, – огрызнулась я. – Ваши низшие редко бывают сильными магами и все бескрылы. Так и у нас. На наших мужчинах – пашни, зодчество, коневодство, кузни и прочее, где не обойтись без грубой силы. Не каждой деве так везет, чтобы встретить своего единственного, и она либо навсегда остается жрицей Лойт, либо выбирает мужчину из сельо для рождения ребенка. Девочкам, рожденным не в любви, может повезти, и они когда-нибудь раскроют силу. Мальчикам уже не повезет.
– Как я теперь понимаю, путь к изменению – влюбленность?
Ни за что не скажу.
– А избранник для изменения – это возможный муж? – продолжал он допытываться. – То есть жених?
Молчу. Синеглазый укоризненно качнул головой.
– Лика, мне не трудно заглянуть в книгу, но я хочу услышать от тебя.
– Да. И не просто жених, а именно тот, кто способен изменить лунную деву, кто может стать для нее богом. Но, разумеется, не в нашем с тобой случае. Я так сказала, чтобы от нас отстали.
Принц криво усмехнулся. Глаза сузились.
– Жаль. А я уж было обрадовался, что близок к выигрышу.
– Ну ты и гад!
– Статус принца Тьмы обязывает меня быть самым гадским из всех гадов, – дернул он плечом. – Я предлагаю тебе сделку, сельо. Ты быстренько умнеешь, отказываешься от глупой идеи с телохранительством, а я снимаю с тебя мою печать. Это щедро с моей стороны. Если ты еще не поняла, через эту печать я могу и подслушать, и подсмотреть, и отследить тебя хоть на краю света, даже в Белой империи, даже в защищенном доме твоего светлого отца.
– Так вот как ты узнал, где я! А я думала – Айрес сообщил.
Айреса он пропустил мимо ушей. И даже не удивился, что странно.
– Не только узнал, но с помощью вложенной в печать магии смог перенестись очень точно. А с помощью Шурша прорвал охранные барьеры.
Вот оно что! И в парк, когда на меня напали «шмонари», он тоже очень вовремя примчался.
– А обо мне ты подумал?! Я едва не сдохла, когда эта магия тебе помогала! Зачем ты вообще сунулся? Тебя звали?
– Почувствовал твою истерику. Любопытно стало, кого ты там так испугалась. Вот потому я и предлагаю сделку. Не хочу в следующий раз тебя угробить без всякого для меня удовольствия.
Ох, какой соблазн! Я досчитала до десяти, борясь с искушением. Напомнила себе о великой… ну, хорошо, о важной задаче. И мотнула головой:
– Нет. Договор заключен не с тобой, а с владыкой, и будет исполнен. У меня встречное предложение. Я сниму с твоей щеки свою метку, а ты с меня – свою. Я тоже могу через нее наблюдать за тобой, мой принц.
В теории. Надо будет попробовать.
– Твой? – осклабился он во все клыки.
– Мой поднадзорный принц, если быть точнее. По договору.
– К Хургу этот идиотский договор! – взорвалось высочество. – Ну какой из тебя телохранитель, девчонка!
– Я и не претендую. Я – телохранительница, – подчеркнула я последний слог. – И сегодня я уже дважды досрочно сохранила твое драгоценное тело. Надеюсь на премиальные.
– Нахалка. И не ты сохранила, а твой Шурш. И второй раз – я сохранил тебя, вовремя заткнув твой очаровательный, но слишком болтливый ротик.
Он мазнул взглядом по моим губам и… пренебрежительно усмехнулся! «Не обращай внимания, Лика! – сказала я себе. – Это он специально дразнит».
– Какая разница, если я – хозяйка дракона, а ты – жив и невредим? Так что насчет моего предложения?
– Хорошо, – пополз в улыбке уголок его рта. Опять что-то задумал, мерзкий демон! – Снимай метку, а я сниму печать. Подвинься.
Вместо того, чтобы повернуть щеку, Дьяр сдвинул меня к изголовью и разлегся, положив голову мне на колени.
– Приступай, сельо.
Сцепив зубы, чтобы не выругаться, я откинула с предъявленной мне щеки прядь черных волос. Красивые волосы. Густые и шелковистые, на удивление мягкие. У Ирека куда жестче. Так. Не отвлекаться!
И щека очень гладкая. Там, где ее не рассекают безобразные шрамы. Неправдоподобно белая кожа. Усталые голубоватые тени под глазами. И ресницы длинные, загибающиеся на концах.
– Хватит спать, ваше высочество.
– Уже все? – взлетели ресницы, выпустив на волю яркий синий свет.
– Да.
– Моя очередь, – он с неохотой поднялся, провел ладонью по щеке, проверяя мою работу, второй похлопал по покрывалу. – Ложись.
Демон проклятущий, я же в вечернем платье! Легла.
Пожаловалась:
– Жестко. Теперь я понимаю, почему ты всегда такой злой.
– Что поделаешь, – с притворной горечью вздохнул он. – Демоны – ребята жесткие, а чаще – жестокие. Привыкай. Тебе меня от них охранять придется, если не договоримся по-хорошему о досрочном прекращении твоих обязанностей.
