А поскольку предшествующая запись в дневнике А. С. Черняева была сделана 28 января и к этому времени вопрос о своем намерении уйти из аппарата ЦК КПСС Александр Николаевич еще не поднимал
[194]
, можно утверждать, что вопрос о его отставке возник не ранее 28 января — не позднее 25 февраля
[195]
.
Но дело не ограничилось переходом А. Н. Яковлева из аппарата ЦК в аппарат президента.
«Я не склонен думать, что Горбачев верил доносам Крючкова о моих «несанкционированных связях» (читай — «несанкционированных госбезопасностью») с иностранцами, — писал Александр Николаевич, — но на всякий случай начал меня остерегаться… Если раньше мне приносили до 100–150 шифровок в сутки, то теперь 10–15. В сущности, он отдал меня на съедение Крючкову и ему подобным прохвостам. Если бы я знал об этих играх…»
[196]
.
Как мы видели, знал.
Об этом же свидетельствует и дневник А. С. Черняева. 12 мая 1990 г. он записал: «…Яковлев… Вечером приходил, жаловался. «Не знаю, что и делать, уходить что ли»…А.Н. считает, что Крючков шлет на него Горбачеву «направленную» информацию»
[197]
.
Показательна и другая деталь.
Не позднее 23 апреля 1990 г. А. С. Черняев обратился к М. С. Горбачеву с письмом, в котором напомнил, что Д. Рокфеллер настаивает на участии СССР в Трехсторонней комиссии и предлагает назначить туда своего представителя.
Как явствует из этого письма, первоначально на этот пост рассматривалась кандидатура А. Н. Яковлева (который, как мы знаем, не только принимал в январе 1989 г. представителя Трехсторонней комиссии Г. Киссинджера, но и участвовал тогда же во встрече советского руководства с членами этой комиссии).
В 1990 г. М. С. Горбачев отклонил кандидатуру А. Н. Яковлева для участия в деятельности названной комиссии. В связи с этим А. С. Черняев предлагал рассмотреть кандидатуры Е. М. Примакова и Н. Я. Петракова
[198]
.
Через полгода общественный статус А. Н. Яковлева опустился еще ниже. Осенью 1990 г., когда Президентский совет был ликвидирован, а его преемником стал Совет безопасности, А. Н. Яковлев в него включен не был
[199]
. «Резко изменилось отношение и ко мне, — сетовал позднее Александр Николаевич. — Ни звонков, ни встреч, ни просьб»
[200]
.
В конце июля — начале августа 1991 г. А. Н. Яковлев сам подал в отставку с поста руководителя группы консультантов при президенте, и М. С. Горбачев принял ее
[201]
. Правда, после августовских событий он снова пригласил А. Н. Яковлева к себе на должность советника по особым поручениям
[202]
, в каковой он и оставался до конца года
[203]
.
По утверждению А. Н. Яковлева дело не ограничилось этим. За ним было установлено негласное наружное наблюдение
[204]
, и поставлена под контроль его телефонная связь
[205]
. Его воспоминания на этот счет подтверждаются обнаруженными после крушения СССР документами КГБ
[206]
.
Можно было бы допустить, что В. А. Крючков установил наблюдение за А. Н. Яковлевым на свой страх и риск. Однако поскольку материалы этого наблюдения были обнаружены в сейфе В. И. Болдина
[207]
, есть основания думать, что, переместив А. Н. Яковлева из аппарата ЦК КПСС в Администрацию президента, М. С. Горбачев все-таки дал согласие по крайней мере на частичную разработку А. Н. Яковлева.
Это свидетельствует, что определенные выводы из обращения В. А. Крючкова к М. С. Горбачеву все-таки сделаны были. Однако полностью расстаться с А. Н. Яковлевым М. С. Горбачев не пожелал.
Эта до сих пор не проясненная до конца история лежит темным пятном и на биографии А. Н. Яковлева, и на биографии М. С. Горбачева.
Что скрывают архивы КГБ?
По свидетельству А. Н. Яковлева, уже после ликвидации СССР бывший председатель КГБ СССР В. М. Чебриков сказал ему: «Давай встретимся. Я расскажу тебе такое, что тебе и в страшном сне не привидится». Речь шла о нем, Чебрикове, Крючкове, Горбачеве и обо мне». Однако встреча не состоялась. «Не успели мы встретиться, — констатировал Александр Николаевич, — умер Виктор Михайлович»
[208]
.
А Виктор Михайлович Чебриков знал многое, в том числе и по поводу выдвинутых против А. Н. Яковлева обвинений.
Удастся ли когда-нибудь получить в этом вопросе полную ясность, не известно. Поэтому попробуем, хотя частично, приблизиться к раскрытию этой тайны.
Говоря о существовании в КГБ криминальных сведений на А. Н. Яковлева, В. А. Крючков писал: «Впервые подобные сведения были получены еще в 1960 году. Тогда Яковлев с группой советских стажеров, в числе которых был и небезызвестный ныне Олег Калугин, в течение одного года стажировался в США в Колумбийском университете»
[209]
.
Оперативные документы КГБ на этот счет пока неизвестны. В нашем распоряжении имеются лишь воспоминания О. Д. Калугина
[210]
и А. Н. Яковлева
[211]
и подборка документов, размещенных на сайте «Архив А. Н. Яковлева» — «А. Н. Яковлев. 1956–1960: Учеба в Академии общественных наук при ЦК КПСС и стажировка в Колумбийском университете (США)»: а) Американские заметки (1958–1959 гг., Колумбийский университет); б) Пресс-релиз Бюро информации Колумбийского университета об окончании стажировки советских студентов; в) Записка А. Н. Яковлева в ЦК КПСС о некоторых итогах стажировки в Колумбийском университете (США); г) Очерк А. Н. Яковлева «10 рассказов об Америке», подготовленный для публикации в литературно-художественном журнале «Стрелка»; д) Письмо А. Н. Яковлеву от профессора Массачусетского технологического института Лорена Грэхема (США); е) Воспоминание о стажировке в Колумбийском университете в 1958–1959 гг.
[212]
