И первое, что я бы сделал, – расформировал бы Комиссию по лженауке, заменив ее Комиссией по поиску и проверке новых знаний. Вкупе с созданием Агентства передовых разработок и Второй Академии. Для того, чтобы создать конкуренцию Академии наук и заставить ее изменяться.
Как это может работать? Попробуем представить.
Нужно быть когом…
– Великолепно! – Верховный отложил в сторону свежий номер «Сверхновой реальности». – Хорошо сработано.
– Параллельно прошел сюжет по первому каналу, товарищ Верховный, – удовлетворенно откликнулся глава имперского Агентства передовых разработок, сидя за столом напротив правителя. – Вызвать президента РАН?
– Не надо, Игорь Витальевич, – поморщился его собеседник. – Не следует перегибать палку. Ты же наше национальное дуроломство знаешь. Кинутся угождать – и погонят брак. Начнут нам действительно шарлатанов из страха поставлять. Ничего – они читать тоже умеют. Пусть академик Бастионов сам мылит шею своему главе Комитета по псевдонауке. Нехай сами шевелятся – не для того мы их когда-то от медвежьей власти спасали…
Верховный еще раз довольно хмыкнул, погладив номер ежедневной газеты, которую шутливо называл «Штурмовиком НТР». Статья-расследование вышла хорошей. Она повествовала о том, что Агентство передовых разработок – АПР – выдвинуло перед наукой конкретную задачу: нужна технология, способная на десятки процентов снизить себестоимость отопления административных и промышленных зданий. Одним из претендентов выступили вихревые теплогенераторы компании «Энергия будущего». Естественно, Комитет по псевдонауке во главе с незабвенным академиком Санько разразилась гневной статьей в своем вестнике, объявившей эту технику лженаучной. Но корреспондент газеты выяснил, что Комитет не устроил ни единого выезда своих экспертов на работающие объекты и не провел ни одного реального испытания техники, рождая свое заключение исключительно в кабинете, из головы Санько. Статья сообщала, что это, наоборот, сделала Академия естествоиспытателей – конкурирующая государственная структура, созданная недавно. И оказалось, что непонятный пока эффект есть – при кавитации вода действительно выделяет тепло. Более того, сравнительные испытания показали, что экономия по сравнению с обычными электрическими обогревателями-кипятильниками дает почти двукратный выигрыш. Оказывается, эта техника уже успешно прошла два отопительных сезона в зданиях Опытных заводов столичного технополиса, ею уже пользуются на ряде складских терминалов, она обогревает жилые корпуса нескольких частей Военно-научных сил. Газета задавала резонный вопрос: РАН живет на средства налогоплательщиков и должна исследовать непознанное. Как она может так поступать, отрицая очевидно обнаруженное новое явление вместо того, чтобы его исследовать и объяснять? И вообще – сама РАН жалуется на большие затраты каждый отопительный сезон. Не воспользоваться ли ей самой новыми генераторами?
– Мы тоже проведем открытые испытания, – заверил Верховного глава АПР. – И вынесем результаты на публику.
Руководитель страны еще раз улыбнулся. Он хорошо помнил тщедушного, носатого главу Комитета по псевдонауке с вечно пугливым, бегающим взглядом. Ох, и достанется же ему от начальника за такую работу! Кажется, в здании на Ленинском проспекте не приняли всерьез разговор о том, что РАН нужен центр опытной проверки новых изобретений и открытий.
Зуммер интеркома запел на высокой ноте. Верховный ткнул кнопку – звонил президент РАН.
– Соедините, – коротко бросил правитель.
Президент Академии звонил именно по этому поводу и приносил свои извинения за подчиненного.
– Полноте, Евгений Владимирович! – пробасил Верховный в трубку нарочито добродушно. – Вы же понимаете, что такие вещи не могут оставаться без изучения. Времена изменились, мы на науку средств не жалеем. Если нужно – то и институт создадим, и проблемную комиссию. Нам нужны новые фундаментальные знания. В сороковом году Урановую комиссию создали – а мы с тех пор побогаче стали. Работайте, товарищ Бастионов, а мы поддержим.
Что? Конечно, мы всячески поддержим укрепление и расширение вашей Секции прикладных проблем. С тех пор, как страна прекратила транжирить деньги на стадионы и на заграничных футболистов, средств у нас стало вдоволь. Так что о финансировании прошу не беспокоиться. Главное – нам нужны результаты, товарищ Бастионов. Проявляйте инициативу, тревожьте нас, не бойтесь взбаламутить спокойствие.
Рад был слышать, Евгений Владимирович. До свидания!
– Ну вот, процесс пошел, – насмешливо поделился впечатлениями с собеседником Верховный. – Вот что делает крест животворящий, если не о горных лыжах думать и не дурные стадионы строить. И не на черных футболистов бабки спускать. Как, оказывается, немного нужно для счастья…
– А главное – мы конкретные задачи ставим, – согласился глава АПР. – Мне тут подумалось: именно это и двигает науку вперед. Страшно подумать, что ждало знаменитого Торричелли, будь в его времена Комитет по псевдонауке…
– Ты это о том, как он атмосферное давление открыл? – улыбнулся Верховный.
– Точно так! Великий Эванджелиста Торричелли в 1643 году неопровержимо доказал, что воздух имеет вес, а все мы живем на дне огромного воздушного океана, испытывая его давление.
Воздух – и что-то весит? Не может что-то весить невесомое, это противоречит здравому смыслу и повседневному опыту миллионов людей! Торичеллиева мысль казалась тогда дикой и не сразу была принята учеными даже после открытия великого итальянца. До Торричелли незыблемым считался «физический закон» Аристотеля: природа не терпит пустоты. То есть, согласно ему вода будет подниматься вслед за поршнем в трубе всасывающего насоса на любую высоту. А когда, кажется, герцог Тосканский решил поднять воду для своих фонтанов вверх, то оказалось, что выше десяти метров поршень засосать водичку не в состоянии. Именно тогда Торричелли, заменив воду гораздо более тяжелой ртутью, доказал, что атмосфера давит на нас со знаменитым показателем в 762 миллиметра ртутного столба, затягиваемого в вакуумную трубку. Разрушив мертвящий «закон» «неоспоримого авторитета», Эванджелиста смог породить огромное, новое направление в физике, двинул вперед познание мира, подарил миру барометр, чем привел к развитию и метеорологии, и дальнего мореплавания, и физической географии. Да и не перечислить всех последствий, что дало тогда всего одно открытие.
А если бы тогда существовал идиотский Комитет по псевдонауке при тогдашней РАН? Жутко подумать! Какие-нибудь академики Круглин или Санько провозгласили бы Торричелли лжеученым, нарушающим фундаментальный закон Аристотеля. Причем объявили бы, даже не выехав на объекты и не поприсутствовав при его опытах. Так, на основании бумажных сообщений приговор бы состряпали. И выгнали бы Торричелли из науки. Но, слава богу, был герцог Тосканский, которому нужно было решить конкретную задачу – запустить фонтаны. И ему было плевать, нарушает ли Торричелли какие-то фундаментальные законы науки или нет, лишь бы система заработала. Послал бы он гипотетических санько-круглиных куда подальше – и сделал бы Эванджелисту придворным ученым. Что, в общем, в реальности и случилось. Никакие шипения церковников насчет того, что непогрешимость Аристотеля, признанного папами величайшим авторитетом, не помогли.
