История Кролла была самой обычной. Его завлекли в армию: выходец из бедной семьи, Кролл был предан суду по обвинению в пьянстве, где ему предложили выбор между тюрьмой и армейской службой. Рэй пошел служить. А затем задумался над характером войны.
В один из воскресных дней на пороге часовни Бостонского университета появились федеральные агенты. Они проложили себе путь через заполненные студентами проходы, взломали двери и вывели Кролла наружу. С гауптвахты он писал своим друзьям: «Я не собираюсь убивать; это против моей воли». Человек, с которым Рэй подружился в часовне, приносил ему книги, и Кролл пометил высказывание, найденное в одной из них: «Что сделано нами, не исчезнет в Вечности. Все созревает в свое время и становится плодом в свой час».
Антивоенное движение военнослужащих становилось все более организованным. Поблизости от Форт-Джексона появилось первое «солдатское кафе», где солдаты могли получить кофе и булочки, найти антивоенную литературу и свободно поговорить друг с другом. Кафе было названо «НЛО» и просуществовало несколько лет, пока его не объявили «нарушением общественного порядка» и не закрыли по приговору суда. Однако в десятке других мест появились новые солдатские кафе. Около Форт-Девенса (Массачусетс) открылась антивоенная «книжная лавка», а другая такая лавка стала работать в Ньюпорте (Род-Айленд) на военно-морской базе.
По всей стране на военных базах появлялись подпольные газеты; к 1970 г. их было более пятидесяти. Среди них: «Эбаут фейс!» в Лос-Анджелесе; «Фед ап!» в Такоме (Вашингтон); «Шорт таймс» в Форт-Джексоне; «Вьетнам джи-ай» в Чикаго; «Грэффити» в Гейдельберге (Германия); «Брэгг брифс» (Северная Каролина); «Лэст хэрес» в Форт-Гордоне (Джорджия); «Хэлпинг хэнд» на военно-воздушной базе Маунтин-Хом (Айдахо). В этих газетах публиковались антивоенные статьи, новости об издевательствах над солдатами, давались практические советы, касавшиеся юридических прав военнослужащих, а также говорилось о том, как оказывать сопротивление милитаристскому засилью.
С антивоенными настроениями переплеталось неприятие жестокости, бесчеловечности армейской жизни. Это касалось прежде всего военных тюрем и гауптвахт. В 1968 г. на гауптвахте в Президио (Калифорния) охранник застрелил эмоционально возбужденного заключенного лишь за то, что тот отбился от рабочей команды. После этого 27 заключенных устроили «сидячую» забастовку и под пение песни «Мы победим» отказались от работы. Они были отданы под трибунал, признаны виновными в неповиновении и приговорены к тюремному заключению, сроки которого, доходившие до 14 лет, сократили после того, как это дело стало достоянием общественности и вызвало протесты.
Инакомыслие распространялось и на фронте. Когда в октябре 1969 г. в Соединенных Штатах состоялись грандиозные демонстрации в связи с Днем всеобщего протеста против войны, некоторые солдаты во Вьетнаме в знак солидарности надели черные нарукавные повязки. Один фотокорреспондент сообщал, что во взводе, патрулировавшем территорию возле Дананга, черные повязки носила почти половина личного состава. Один из солдат, расквартированных в Ку Чи, писал в октябре 1970 г. своему другу, что для военнослужащих, отказывающихся сражаться, созданы отдельные подразделения. «Отказ от участия в боевых действиях здесь уже не является подвигом». Французская газета «Монд» сообщала, что за четыре месяца за отказ от участия в таких действиях были осуждены 109 солдат из Первой воздушно-десантной дивизии. Корреспондент этой газеты писал: «Обычным стал образ черного солдата со сжатой в кулак левой рукой в знак протеста против войны, которую он никогда не считал своей».
Уоллес Терри, чернокожий американский репортер журнала «Тайм», записал на магнитофон беседы с сотнями черных солдат; в них отразилась горечь, вызванная расизмом в армии, отвращение к войне, низкий боевой дух. Из Вьетнама все чаще сообщали об «осколочных» случаях: военнослужащие подкладывали осколочные гранаты под палатки к офицерам, посылавшим их в бой, или к другим лицам, которыми они были недовольны. Пентагон сообщал о 209 таких случаях за один лишь 1970 г.
Возвратившиеся домой ветераны образовали группу под названием «Ветераны войны во Вьетнаме против войны». В декабре 1970 г. сотни этих людей участвовали в Детройте в так называемом расследовании, проводившейся организацией «Уинтер соулджер», дав публичные показания о тех жестокостях, в которых принимали участие сами или которым были свидетелями во Вьетнаме. В апреле 1971 г. более тысячи ветеранов направились в Вашингтон для участия в антивоенном марше. Один за другим они подходили к проволочному заграждению вокруг Капитолия, бросали через него полученные медали и делали короткие заявления о войне – порой эмоционально, порой с ледяным спокойствием.
Летом 1970 г. двадцать восемь офицеров Вооруженных сил США, в том числе ветераны Вьетнама, от имени еще 250 своих сослуживцев объявили об основании антивоенного Движения обеспокоенных офицеров. В 1972 г. во время жестоких бомбардировок Ханоя и Хайфона в период празднования Рождества впервые выступили с протестом пилоты самолетов «В-52», отказавшиеся совершать боевые вылеты.
Третьего июня 1973 г. «Нью-Йорк таймс» сообщила об исключении многих кадетов из академии Вест-Пойнта. Официальные представители академии, писал репортер, «связывали этот показатель с более состоятельным, менее дисциплинированным, скептически настроенным и сомневающимся поколением, а также с антивоенными настроениями, являвшимися результатом деятельности небольшого радикального меньшинства и войны во Вьетнаме».
Но большая часть антивоенных акций совершалась рядовыми солдатами, и среди них преобладали представители слоев с низкими доходами: белые, чернокожие, индейцы, китайцы, чиканос
[208]
. (Последние, вернувшись домой, тысячами участвовали в демонстрациях против войны.)
Двадцатилетний житель Нью-Йорка, выходец из китайской семьи Сэм Чой, призванный в армию в семнадцатилетнем возрасте, был отправлен во Вьетнам, назначен поваром и стал объектом издевательств со стороны других солдат, называвших его «Чинк» или «гук» (прозвища вьетнамцев) и говоривших, что он внешне похож на врага. Однажды Чой взял винтовку и сделал предупредительный выстрел в сторону своих мучителей. «В это время я находился на границе базы и подумывал о том, не присоединиться ли к Вьетконгу; по крайней мере они будут доверять мне».
Чой был арестован военной полицией, избит, отдан под трибунал и приговорен к 18 месяцам каторжных работ в Форт-Левенуэрте. «Они методично били меня каждый день». Свое интервью газете, издаваемой в Чайнатауне в Нью-Йорке, Сэм Чой закончил словами: «Вот что: я хочу сказать всем китайским ребятам, что армия вызвала у меня отвращение. Она вызвали у меня такое отвращение, что я не мог его сдержать».
В сообщении из Фу Бай в апреле 1972 г. говорилось, что 50 солдат из 142 человек в роте отказались участвовать в патрулировании, крича при этом: «Это не наша война!» Четырнадцатого июля 1973 г. в «Нью-Йорк таймс» говорилось, что пленные американские солдаты во Вьетнаме в ответ на приказ офицеров прекратить сотрудничество с врагами кричали: «Кто враг?» Они создали в лагере для военнопленных комитет мира, и сержант из этого комитета позже так вспоминал о своем пути в лагерь:
