Одновременно лидеры крупных железнодорожных братств: Ордена железнодорожных кондукторов, Братства кочегаров, Братства паровозных машинистов – сняли с себя ответственность за забастовку. В прессе обсуждалось «широкое распространение… коммунистических идей… среди рабочих шахт, фабрик и на железных дорогах».
Действительно, в Чикаго, например, очень активно действовала Рабочая партия, в которой состояли несколько тысяч человек, в большинстве своем выходцы из Германии и Богемии. Эта организация была связана с I Интернационалом в Европе. Во время стачек железнодорожников, происходивших летом 1877 г., партия созвала массовый митинг, на который пришли 6 тыс. человек, потребовавших национализации железных дорог. С пламенной речью выступил Алберт Парсонс
[111]
. Сам он был уроженцем Алабамы, во время Гражданской войны воевал на стороне Конфедерации, женился на смуглой женщине с испанской и индейской кровью, работал наборщиком и стал одним из лучших англоязычных ораторов из тех, кто поддерживал Рабочую партию.
На следующий день толпа молодежи, не связанная с организаторами прошедшего митинга, двинулась к железнодорожным депо, перекрыла пути товарным составам, отправилась на фабрики, призвав на подмогу фабричных рабочих и рабочих скотобоен, а также экипажи судов на озере Мичиган, заставила закрыться кирпичные заводы и лесопилки. В тот же день Парсонса уволили с работы в чикагской газете «Таймс» и внесли в «черный список».
Полиция атаковала толпу. В репортажах прессы говорилось: «Звук дубинок, опускавшихся на черепа, вызывал тошноту в первую минуту, пока к нему не привыкали. Казалось, от каждого удара падал один из бунтовщиков, поскольку земля была покрыта их телами». В качестве подкрепления национальных гвардейцев и ветеранов Гражданской войны прибыли две роты пехотинцев армии США. Полиция открыла огонь по нахлынувшей толпе, три человека были убиты.
На следующий день 5 тыс. вооруженных людей вступили в бой с полицией. Полицейские неоднократно открывали огонь. Когда все было кончено и произвели подсчет убитых, ими оказались, как обычно, рабочие и мальчишки – 18 человек с размозженными дубинками черепами и изрешеченными пулями телами.
Одним из городов, где восстанием руководила Рабочая партия, был Сент-Луис – город мукомолен, литейных цехов, мясокомбинатов, мастерских, пивоварен и железнодорожных депо. Здесь, как и везде, железнодорожников затронули сокращения заработной платы. В городе было около 1 тыс. членов Рабочей партии, в которой состояли многие пекари, бондари, столяры, сигарщики, пивовары. Местное отделение партии состояло из четырех секций, сформированных по национальному принципу: немецкой, английской, французской, богемской.
Представители всех этих секций отправились на пароме через Миссисипи на массовый митинг железнодорожников в Ист-Сент-Луисе.
Один из ораторов сказал собравшимся: «Все, что вам необходимо сделать, джентльмены, поскольку число на вашей стороне, так это объединиться вокруг одной идеи – идеи о том, что рабочий должен править страной. То, что производит человек, должно принадлежать ему, а рабочие создали эту страну». Железнодорожники Ист-Сент-Луиса объявили стачку. Мэром города был иммигрант из Европы, сам являвшийся в молодости активным революционером, и в городе доминировали голоса бастующих.
В самом Сент-Луисе Рабочая партия созвала массовый митинг под открытым небом, на который пришли 5 тыс. человек. Очевидно, что партия была движущей силой стачки. Ораторы, возбужденные толпой, становились более радикальными: «…капитал превратил свободу в крепостничество, мы должны сражаться или умереть». Они призывали к национализации железных дорог, шахт, да и всей промышленности.
На другом массовом митинге Рабочей партии чернокожий оратор выступил от имени тех, кто работал на пароходах и плотинах. Он спросил: «Поддержите ли вы нас независимо от цвета кожи?» Откликом толпы было: «Поддержим!» Создали исполнительный комитет, который призвал к всеобщей забастовке во всех отраслях промышленности Сент-Луиса.
Вскоре листовки в поддержку всеобщей забастовки распространились по всему городу. Вдоль реки прошли 400 негров, работавших на пароходах и пристанях. Шестьсот фабричных рабочих прошествовали под лозунгом: «Нет монополиям – права рабочим!» Огромная процессия двигалась по городу и закончилась демонстрация митингом, в котором участвовали 10 тыс. человек, слушавшие выступления ораторов-коммунистов: «Народ встает в полный рост и провозглашает, что более не станет соглашаться с угнетением со стороны непроизводительного капитала».
Д. Бёрбэнк в своей книге «Власть толпы», посвященной событиям в Сент-Луисе, пишет: «Только в окрестностях Сент-Луиса первоначальная забастовка на железных дорогах переросла в такую системно организованную акцию, полностью парализовавшую всю промышленность, что применительно к ней оправдан термин «всеобщая забастовка». И только там социалисты стали неоспоримыми лидерами… ни один из американских городов не приближался так близко к тому, чтобы им правил совет рабочих, как мы сейчас это называем, как это было в Сент-Луисе (Миссури) в 1877 г.».
Железнодорожные стачки стали предметом новостей в Европе. Маркс писал Энгельсу: «Что ты скажешь о рабочих Соединенных Штатов? Этот первый взрыв против олигархии объединенного капитала, возникшей после Гражданской войны, конечно, подавлен, но, весьма вероятно, может послужить в Соединенных Штатах исходным пунктом для образования серьезной рабочей партии».
В Нью-Йорке несколько тысяч человек собрались на Томпкинссквер. Тональность митинга была умеренной, участники заявляли о «политической революции посредством избирательной урны». Говорили и такое: «Если вы объединитесь, в течение пяти лет мы можем получить тут социалистическую республику… Какое бы это было прекрасное утро на помрачневшей земле». Это было мирное собрание. Последними словами, прозвучавшими с платформы, на которой стояли ораторы, были: «Кем бы мы, бедняки, ни были, у нас есть свобода слова, и никто не может забрать ее у нас». После этих слов полиция перешла в наступление, применив дубинки.
В Сент-Луисе, как и везде, импульсы толпы, митинги и энтузиазм невозможно было поддерживать постоянно. По мере того как эти вспышки угасали, власти восстанавливали порядок силами полиции, милиции и федеральных войск. Полиция совершила налет на штаб-квартиру Рабочей партии и арестовала 70 человек; исполнительный комитет, который некоторое время фактически контролировал ситуацию в городе, теперь оказался за решеткой. Бастующие сдали позиции; сокращение зарплат осталось в силе; 131 лидер забастовки был уволен компанией Берлингтонской железной дороги.
К тому моменту, когда великие железнодорожные стачки 1877 г. закончились, 100 человек погибли, 1 тыс. оказались в тюрьме, в забастовках приняли участие 100 тыс. рабочих, забастовочное движение вовлекло в свои ряды бесчисленное количество городских безработных. В пик стачек было парализовано более половины грузовых перевозок на 75 тыс. миль железных дорог страны.
