– И сейчас эти гниды сюда вдвоем придут?
– Скорей всего. Они же теперь повязаны кровью. Они не могут оставить этот комп в твоем распоряжении. И они не рискнут оставить тебя в живых. А киллеров у них больше нет. Значит, явятся вдвоем. Если не струсят, конечно…
В два часа Алексей стал немного нервничать. Ожидание изводило его, клонило в сон. Влад прикорнул одетым на диване, но Кис себе такой роскоши позволить не мог. Он позвонил Артему на мобильник: у них все тихо.
Вероятность, что Гена с Сашей разделятся, и один поедет к Люле, а другой к Владу, была невысока. Даже если они уверены, что Артема больше в доме Люли нет, даже если они не догадываются, что у Влада их поджидает детектив, то все равно не рискнут. С Владом им, непрофессионалам, можно справиться только вдвоем, он ведь здоровый, как мамонт…
Кис совершенно не представлял, как собираются действовать убийцы. Попытаются тихо открыть дверь, ведь у них есть ключи? Наоборот, задумали позвонить в дверь и выстрелить, как только Влад откроет? Раздобыли пистолет с глушителем? А потом вынесут тело, чтобы спрятать в каком-нибудь лесу… И, конечно же, в компьютере все сотрут…
В три часа позвонил Ванька.
– Он вышел. В руках большая сумка. Идет к машине… Все, завелся! Что теперь, Кис?
– Теперь дуй домой.
– Может, мне к вам приехать?
– Тебе же рано вставать, кажись? Вот и отправляйся спать. Часика три еще успеешь придавить.
– А может, мне…
– Ванька, тебе чего сказали?! Спокойной ночи, малыши. Спасибо за миссию, орден выдам завтра.
Кис разъединился и пошел будить Влада: «Они едут!»
* * *
Артем сделал еще один круг по дому и вернулся на кухню. Люля по-прежнему спала, щекой на столе. На этот раз он решительно затормошил ее:
– Люля, не дело это, спать за столом! Давай-ка в кровать!
Она подняла голову, сонно посмотрела на него и обхватила его за талию обеими руками, прижавшись щекой к его животу.
Прошло минут пять. Артем боялся пошевелиться. Кажется, Люля вознамерилась досыпать у него на животе… Он решительно не знал, что делать и как понимать этот жест, и потому стоял столбом.
Неожиданно в коридоре зашлепали босые ноги, и через несколько секунд на кухне появился сонный Дениска. Оторопело встал на пороге.
– Тсс, – сказал Артем, которому вдруг стало до чертиков смешно: представил, как смотрит на их скульптурную группу племяш. – Она спит!
Дениска понимающе кивнул: обычное, мол, дело, женщины всегда спят, сидя на стуле, упершись щекой в живот стоящего рядом мужчины, эка невидаль…
– Я только попить, дядя, – прошептал он, едва дрогнув губами в непроизвольной улыбке.
Он открыл холодильник, достал бутыль с водой, налил себе в стакан и принялся пить, кося глазом на «скульптурную группу». Артем ему подмигнул.
– Надеюсь, что ты не все ночи проводишь по стойке «смирно», – шепнул Дениска и, хихикнув, убрался восвояси.
Выждав, пока затихнут его босые шлепки, Артем расцепил Люлины руки, замкнутые на его пояснице, подхватил ее со стула и понес наверх, в спальню. Положил на кровать. Ее широкая рубаха – Люля носила дома широкие штаны, больше похожие на длинную юбку, и просторную блузу-размахайку – расстегнулась до середины живота. Виднелась белая полоска лифчика…
Артем колебался еще секунду. Он был уверен, что она не спит, уже не спит. И он дотронулся до оставшихся застегнутыми пуговиц.
Люля открыла глаза. Артем посмотрел на нее и невозмутимо продолжал расстегивать пуговки. Она не шелохнулась. Ничего не сказала. Только молча глазела на него в темноте. Она тоже что-то решала.
Когда он приподнял ее за спину, чтобы стащить рубаху, она молча и послушно последовала движению его рук.
Когда он сдернул ее широкие брюки на резинке, она молча и серьезно созерцала его жесты.
Когда он поцеловал ее в теплый, нежный живот, она не шелохнулась.
– Я пошел делать обход, – сказал Артем, оторвавшись от ее тела. И укрыл ее одеялом.
Он вернулся через пятнадцать минут. Люля лежала в той же позе, на спине, глядя широко раскрытыми глазами в потолок, словно кукла, уложенная хозяйкой спать.
Артем тихо усмехнулся. Люля скосила на него глаза. Он не знал, о чем она думает, но зато понял, что с ней происходит. Она не была чужой, нет, она была все той же девочкой, с которой они заблудились среди ослепительных аттракционов луна-парка, но она боялась. Не его, Артема, – себя. Боялась предать своего Владьку…
Он приблизился. Осторожно откинул одеяло.
– Тебе стоит только сказать «нет», и я уйду, – прошептал он, касаясь губами ее кожи.
Кожа покрылась мурашками от его прикосновения. Артем продвигался дорожкой поцелуев все выше, добрался до ее шеи. Потянув легонько за волосы, вынудил ее запрокинуть голову и стал целовать нежное горло, вызвав новую волну мурашек на ее коже…
Но она не сказала «нет». Она просто молчала и не шевелилась, смешная девочка, застрявшая между «да» и «нет».
Когда он услышал ее первый прерывистый вздох, он снова встал и ушел делать обход. Он, конечно, не нарочно оставлял ее – он просто не мог покинуть свой пост. Но из этого выходила сама по себе игра, непроизвольно, и она веселила Артема. В ней было что-то то, что он понял за последнее время у Славы Мошковского. Ирония, которой он научился (или открыл ее в себе?), давала некоторую дистанцию по отношению к вещам, а ведь дистанция позволяет увидеть вещи получше! И теперь, не воспринимая с абсолютным серьезом поведение Люли, он сумел понять и ее маленькую игру, разглядеть ее желание и страхи…
Он вдруг вспомнил, как пару часов назад он думал фразой из анекдота: «Это еще не повод для знакомства». И ему сделалось смешно. Конечно же, повод! У нормальных людей, по крайней мере, это очень даже хороший повод для знакомства!
К ней в спальню он вернулся с абсолютной уверенностью, что он понял все. И он знал, как себя с ней вести, потому что он точно знал, что он нужен ей, а она нужна ему. Главное, что об этом необходимо срочно сказать друг другу. Срочно, прямо сейчас!
Называлось ли это словом «любовь» или каким иным словом, без разницы. Свои чувства Артем, пожалуй, осмелился бы так назвать, ее – пожалуй, нет. Но при этом он Люле точно нужен, хотя бы для того, чтобы спать на его животе…
Артем улыбнулся. Сказать бы такое кому – кто это поймет? А меж тем это было очень важным обстоятельством. Артем был ее убежищем. Она в убежище нуждалась – он нуждался им быть. Ну и все, чего тут еще рассуждать? Потом они могут ждать, долго и обстоятельно решать, как жить и как быть, как устроить и устроиться. Они разные, очень разные, и все будет непросто… Но это потом. Сейчас же у них есть «повод для знакомства», и нужно немедленно им воспользоваться.
