23 декабря она написала развернутый текст о том, почему ее отец выбрал именно Путина своим преемником — мол, все остальные были еще хуже. У «либералов» Чубайса, Немцова и Черномырдина не было никаких шансов избраться, а Лужков и Примаков были опасны, так как представляли предыдущее поколение политиков — могли вернуть Советский Союз.
Через день Таня пошла еще дальше — она решила высказаться по поводу того, какие обязательства брали на себя Семья и Путин при передаче власти. Никаких — заявляла она. «Оговаривались ли условия жизни страны при новом президенте? Кадровая, экономическая политика? Был ли какой-то пакет соглашений, писаный или неписаный? Отвечаю. Кроме фразы “Берегите Россию” папа ни о чем не попросил Владимира Владимировича. Ни о родных, ни о близких, ни о курсе (для него это было очевидно), ни о сохранении дорогих сердцу папы кадров. Исполняющий обязанности президента был абсолютно свободен в кадровой политике, в выборе дальнейшей стратегии. Что, в общем, и подтверждается жизнью. Прав ли был первый президент? Я считаю, это было правильно — уйти и наблюдать со стороны за происходящим»
[42]
.
С одной стороны — о Путине только комплиментарно. Но с другой — относилась ли эта запись только к операции «преемник Ельцин-Путин»? Или Юмашева таким образом давала совет бывшему президенту Путину — отойти в сторонку и не мешать новому президенту, Медведеву, работать?
Все слова были подобраны осторожно. Однако сам по себе факт, что она заговорила, многими был воспринят как почти вызов. В том числе той идеологии, которую официальная путинская пропаганда создала в течение последних лет. В 2007 году главным лейтмотивом государственного телевидения было противопоставление лихим девяностым (это вновь креатив телеканала НТВ, пусть уже и лояльного власти, но по иронии судьбы по-прежнему враждебного Ельциным). Путин не только «поднял Россию с колен» (т. е. вернул ей престиж в мире), но и покончил с хаосом и беспределом, который царил при Ельцине, — именно таков был главный посыл власти в ходе парламентских выборов 2007 года.
Юмашева стала писать все больше и чаще на первый взгляд с одной целью — обелить имя отца и свое собственное, а также своего мужа Валентина. Что-то противопоставить ужасающему образу лихих девяностых, написать альтернативную версию истории.
Конец эпохи молчания, пусть с помощью скромного блога, говорил только об одном — Юмашева попробовала себя в новом качестве, в качестве публичной фигуры. Она вновь напомнила о себе общественности. Вместе с тем она неоднократно подчеркивала, что никаких мыслей пойти в политику у нее не было. Однако политика пришла к Юмашевым сама — дружеский круг, собиравшийся вокруг Юмашевых, только и обсуждал, есть ли у Медведева шанс вырваться из-под опеки Путина и стать настоящим президентом. Некоторые говорили, что нет, так как молодой президент не может решиться даже назначить собственных главу администрации и руководителей силовых структур. И потому, что, зная Путина, считали, что он никогда не отпустит преемника в вольное плавание. Такой точки зрения придерживалась, например, сама Татьяна. Она даже поспорила с друзьями на несколько ящиков шампанского, что Путин вернется через четыре года. Впрочем, большинство гостей дома Юмашевых ставили на то, что Медведев может что-то — им очень хотелось в это верить. На то, что Медведев так легко не сдастся, ставили даже самые искушенные, например миллиардеры из списка Forbes. Их аргументация была простой: не было еще случая в истории России, чтобы человек сам отдавал власть. Тезис неоднозначный, но большинство спорщиков в него верили.
Силовики из окружения Путина, конечно, с пристальным вниманием следили за активизацией Татьяны и Валентина и регулярно приносили ему отчеты, из которых свидетельствовало, что у Семьи вновь появились политические амбиции. Более того, возможен заговор. Путин молчал.
Новая партия
За год до парламентских выборов 2011 года Дмитрию Медведеву пришла в голову идея создать свою партию: правую партию, которая объединяла бы российский средний класс и поддерживала бы либеральные реформы. Прежняя правая партия, «Союз правых сил», набравшая 8,5 % на выборах 1999 года, к 2007 году окончательно зачахла, провалила думские выборы, набрав меньше 1 %, и прекратила существование.
Мысли о новой праволиберальной партии витали в воздухе. О том, что в России должна существовать правая партия, регулярно говорил и Анатолий Чубайс, главный идеолог российских либералов, автор экономических реформ 1990-х годов, при Путине возглавивший энергетическую госкомпанию РАО ЕЭС. Об этом думал и Александр Волошин, бывший глава администрации Ельцина и Путина, ушедший в отставку в 2003 году и возглавивший совет директоров РАО ЕЭС.
К 2009 году Чубайс и Волошин закончили реформирование российской энергетики, передав ее в частные руки, и расформировали свою компанию. И оба стали значительно чаще думать о возвращении политики — пусть и осторожно, не на первых ролях. С начала зимы 2010 года непубличный Александр Волошин развил невероятную активность. Он завел офис на «Красном Октябре», в здании бывшей шоколадной фабрики.
Место очень символичное — остров на Москве-реке, расположенный прямо напротив Кремля, всегда был его противоположностью. В XVII веке здесь казнили одного из главных бунтовщиков в российской истории Степана Разина. В начале XX века здесь, около Большого Каменного моста, построили знаменитый Дом на набережной, где поселилась элита нового государства большевиков. В 1930-е годы большую часть жильцов репрессировали — едва ли не каждую ночь во двор приезжала черная машина, чтобы забрать нового «врага народа». А в начале XXI века здесь обосновался самый модный район новой Москвы. Краснокирпичные здания бывшей шоколадной фабрики были заселены ИТ-стартапами, ресторанами и галереями современного искусства, здесь поселился единственный в стране независимый телеканал «Дождь» — все вместе придало месту славу главного вольнодумного квартала столицы. Как ни странно, тут временно обосновался и Александр Волошин. Сидя через речку от Кремля, он начал назначать встречи популярным блогерам, журналистам и писателям и разговаривать с ними о том, что ждет российскую политику в будущем, какой может быть новая либеральная партия, кто может (и хочет) в нее войти.
Эти вопросы Александр Волошин задавал столь явно, что у собеседников возникало очевидное ощущение — он делает это не по собственной инициативе. И, возможно, не по совету пресловутой Семьи — новоявленного блогера Тани и ее мужа Вали. Все считали, что у Волошина спецзадание от президента Медведева. Хотя сам Волошин никому об этом прямо не говорил.
Через пару месяцев либеральная московская тусовка гудела. Почти все уже успели сходить на встречу с бывшим серым кардиналом Путина и нынешним тайным серым кардиналом Медведева. Рассказывали разные небылицы про то, что избирательный список новой партии уже готов и кто-то якобы даже видел, как Татьяна Юмашева в ресторане набрасывала его на салфетке. Никто не знал только, кто станет лицом этой новой либеральной партии. Ведь почти все ее создатели предпочитали держаться в тени и хотели быть тайными стратегами, хотя их деятельность ни для кого не была тайной.
