В то время как Жуков старательно избегал упоминать Попова в своих воспоминаниях, Штеменко хвалил Попова как «одного из видных наших военачальников»
{384}.
Генералом, который лучше всего олицетворял завышенные ожидания в первые шесть месяцев войны, являлся генерал-лейтенант Андрей Иванович Еременко. Этот опытный 49-летний офицер встретил войну в должности командующего престижной 1-й Краснознаменной Дальневосточной армией. Из-за его предыдущей службы командующим механизированным корпусом во время вторжения в Восточную Польшу Еременко получил прозвище «русского Гудериана»
{385}.
В июле 1941 года Ставка отозвала Еременко с его поста на Дальнем Востоке и назначила заместителем командующего Западным фронтом. После того, как Еременко прослужил в этом качестве на начальных этапах битвы за Смоленск, Сталин в конце августа поручил ему командовать Брянским фронтом и поставил перед ним совершенно нереалистичную задачу — остановить наступление вермахта на Киев
[147]
. Затем в сентябре 2-я танковая группа Гудериана в тяжелых боях разбила сильно превосходящий ее по численности и количеству орудий фронт Еременко
[148]
, а позже, в октябре, окружила и большей частью уничтожила его в районе Брянска. Сам Еременко был ранен в одном из боев.
После того, как Еременко оправился от ран, Сталин в декабре 1941 года поручил ему командовать недавно сформированной 4-й Ударной армией, и в январе 1942 года Еременко повел эту армию во впечатляющее наступление на находящийся в глубоком тылу вермахта Смоленск. В знак признания успехов, достигнутых им зимой 1941–1942 годов, Сталин в июле 1942 года назначил Еременко командующим Юго-Западным (позднее Сталинградским) фронтом и приказал ему остановить наступление вермахта на Сталинград. Преисполнившись решимости от твердой воли своего командующего, войска Еременко в сентябре-октябре сражались на развалинах Сталинграда с немецкой 6-й армией и остановили ее.
Позднее Еременко сыграл выдающуюся роль в планировании и проведении наступлений Красной Армии в ноябре-декабре 1942 года в районе Сталинграда, и Сталин в награду за его достижения поручил ему командовать в январе-феврале 1943 года Южным фронтом. С апреля по октябрь 1943 года Еременко командовал Калининским фронтом, в октябре-ноябре 1943 года — 1-м Прибалтийским фронтом, с февраля по апрель 1944 года — Отдельной Приморской армией, с апреля 1944 года по март 1945 года — 2-м Прибалтийским фронтом и с марта 1945 года до конца войны — 4-м Украинским фронтом
{386}. Помимо достижения знаменательного успеха в Сталинграде, Еременко составил план успешного наступления в октябре 1943 года на Невель и в 1944–1945 годах нанес поражение войскам вермахта в тяжелых боях в Прибалтике.
Блистательный послужной список Еременко, собранный им с конца 1942 года до самого окончания войны, практически стер большую часть неприятных воспоминаний о его неудачах в 1941 году. Жуков в своих воспоминаниях практически ничего не говорит о качествах Еременко как командующего — вероятно, из-за тесных связей последнего с Хрущевым в период обороны Сталинграда; однако Штеменко отмечает, что Еременко «успел покомандовать [до своего назначения командующим 2-м Прибалтийским фронтом] шестью фронтами. Имя его неразрывно связывалось с героическими делами советских войск под Сталинградом»
{387}. Послужной список Еременко также указывает, что он, несмотря ни на что, всегда оставался прежде всего умелым и упорным бойцом.
Несмотря на катастрофические поражения, понесенные им в первые шесть месяцев войны в качестве командующего армией и фронтом, генерал армии Иван Степанович Конев впервые добился славы в ходе битвы за Москву, когда его Калининский фронт сыграл важную роль в победе Красной Армии. После этого слава Конева постоянно росла, и к концу войны он стал одним из наилучших и больше всего достигших командующих фронтами — а также явным конкурентом Жукова
{388}.
После начала войны 56-летний Конев командовал 19-й армией во время безуспешной обороны Смоленска, затем — Западным фронтом, когда вермахт уничтожил этот фронт в октябре 1941 года в боях под Вязьмой
{389}. В какой-то мере благодаря заступничеству Жукова Коневу удалось пережить гнев Сталина и стать командующим Калининским фронтом во время обороны Москвы и последующего Московского наступления. Вновь служа под началом Жукова, Конев летом и осенью 1942 года командовал Калининским и Западным фронтами, и вместе с Жуковым потерпел в ноябре-декабре 1942 года серьезное поражение в ходе злополучной операции «Марс», когда Жуков вновь заступился за Конева, спасая его от сталинской немилости.
